– Ну, мне кажется, не стоит красоваться в такой дорогой вещице. Давай возьмем его с собой, а я поеду в пальто? – горячий кофе, булочка и яичница пахли просто божественно. – Собирай все, я быстро перекушу. Уже не терпится поехать домой. Только вот, девушки ждут нас завтра. Надеюсь, мы не разбудим их. Возможно они решили отдохнуть сегодня и выспаться перед нашим прибытием.

– Не королевы поди, нашли, о чем переживать, - фыркнула Клара и вышла, прикрыв за собой дверь.

Книга занятная, и я поняла, что точно вернусь за ней. Здесь сейчас феминизм – одно из умиляющих мужчин течение, и не более того. И то, правильнее назвать это пока тягой к эмансипации, но кроме этой книги мне еще ни разу не встретились здесь призывы к борьбе, и слава Богу.  Но, думаю, как только эти книги доберутся до среднего класса, и здесь тоже появится свое «8 марта».

Посмотрев еще раз на особняк, я прогулялась к беседке, где, скорее всего, приятно сидеть летними вечерами. Клара со слугами укладывали мои вещи. Подняв голову на дом еще раз, я увидела в окне Анну. Опустив подбородок, я не опустила глаз, и даже сейчас можно было рассмотреть, как натянуто ее лицо. М-да, первое впечатление оказалось слишком ошибочным! Эта прекрасная пара, что восхитила меня в мою самую первую прогулку оказалась либо притворщиками, либо один из них не оправдал ожиданий другого.

Сев в карету, я стряхнула с себя все заботы этого дома. Меня ждал мой дом, на который больше никто не посмеет покуситься. Мой статус и титул – вот что поменялось за эту неделю, а я? Я осталась прежней.

Как только карета повернула на мою улицу, сердце забилось чаще. Дом все-таки стал мне родным, и его аура, что имела сейчас все оттенки ниток и запах шерсти, окутывала теплом, как одеялом. Это было похоже на детство. Когда просыпаешься утром, а за окном уже прошел дождь, и солнце лениво выглядывает из-за тучки, а у тебя дома тепло, и запах вкусных пирожков, размеренно тикают часы, и ты знаешь какая половица скрипнет под твоими ногами.

Только лошади встали, как из арки вынырнул Дирк. Я чуть не спрыгнула с подножки, чтобы обнять его, но Клара поймала меня за плечо, и многозначительно посмотрела.

– Мисс Рузи, ну какое же счастье, что вы вернулись, - он поторопился, чтобы подать мне руку, и я все же успела зажать его ладони в своих.

– Теперь я миссис, но это не имеет значения, Дирк. Я тоже скучала по всем вам. Вечером жду вас на чай и пироги – мы должны отметить мое венчание, коли раньше это не удалось.

– Зайду, зайду. Сегодня я как раз должен идти к Флоре. Она прислала записку, что не может ждать вас, - Дирк был неуклюжим и большим, как медведь, но сейчас что-то в нем поменялось, и он, будто бы стал моложе.

– Я не пойму, ты выпил пилюлю волшебного доктора и она омолодила тебя? – я рассматривала его теперь очень внимательно, чем сильно смущала.

– Нет, миссис Рузи, Марита постригла меня. И голову, и брови, а то вовсе зарос, что и сам себя стариком начал считать. Ну да ладно, давайте, проходите. Вещи я занесу, поди замерзли в дороге – утро было морозным.

Дома пахло пирогами, кофе и счастьем. Для меня сегодня все пахло счастьем. Но откуда пироги в такую рань? Вроде тихо…

– С возвращением, миссис Гранд, - из гостиной вывалились кучей мои девочки под предводительством Мариты и налетели с объятиями.

– Стойте, стойте, как же вы узнали, что я вернусь до обеда? – я посмотрела на Клару, что опустила глаза, но улыбку она прятать уже не могла:

– Как только объявили, я попросила кухарку передать записку, она мальчишку отправляла с письмами от мистера Элиота. Говорит, что из дома всегда письма так рано уходят.

– Послушай, Клара, а та служанка, что вышла из библиотеки… После того, как Анна толкнула дверью тебя с подносом… Она отправила ее куда-то с записками.

– Я не знаю, миссис Рузи. Кухарка говорила, что Фанни – служанка Анны, и она сама оплачивает ей довольствие. Когда племянники решили наказать дядюшку, и ограничили число слуг в доме до пяти, Анна настояла, чтобы Фанни жила в доме вашего супруга, и в любой момент, когда ее хозяйка приедет, могла прислуживать ей.

– Странная она, - отрешенно произнесла я, потом вспомнила, где я, и решила выкинуть из головы все.

– Нас ждут пироги с ягодами и горячий чай, а еще у нас много новостей, - перебивая друг друга, щебетали мои помощницы, и на душе теплело.

К вечеру Дирк привез деньги и записку с новыми заказами, и я больше не сомневалась, что смогу оплачивать довольствие своему мужу, а кроме этого – копить деньги.

– Рузи, отец Марк приходил в четверг, но я так и сказал ему, что ты у мужа, - начал Дирк, который долго мялся. Мы усадили его за наш вечерний чай, в который добавили густого травяного ликера – так беседа пошла продуктивнее.

– А чего вы мне не сообщили, - напряглась было я.

– Решили, что незачем тебя волновать, девочка, ты и так в огонь и в полымя. Он не то что удивился, он даже вроде испугался, но та его подлая улыбка с лица то слезла, - продолжил Дирк. – Он даже свою коляску не стал ждать, махнул рукой и пошел вниз по улице. Возница его нагнал с трудом.

– Значит, теперь он знает… - я мысленно прокручивала все, что он мог придумать еще, но пока не находила вариантов. – Мне нужно получше узнать законы.

– А нечего их получше-то знать, потому что мужняя жена – считай отрезанный ломоть. Ты теперь ни матери не подчиняешься, ни церкви, - поспешила меня успокоить Клара. – А дом ваш, так только вам решать про вашу половину. Они только матушкину часть могут забрать, но вашу должны выплатить, а значит, и овчинка выделки не стоит.

– Хорошо, если так, Клара, а то в голову больше ничего не идет, только вот это вот церковничье безобразие.

– Забудьте о них, а доктор сказал, что церковники походили вокруг матушки, походили, а забрать – не забрали, поскольку без дома она им и не нужна,