Шрифт:
Закладка:
– А что у этой соседки был за артефакт? – спросила я, хотя определенные догадки у меня уже были.
– Серебряный коготь. – Селеста покачала головой. – Я не знала об этом происшествии. Никто не знал. Глава общества организовал поиски. Обнаружилось, что пропал чемодан соседки – и кое-что из одежды. Все решили, что она подалась в бега. А позже я узнала, что Николь заперла ее в авиарии, а мой брат в это время обставил все так, будто соседка ушла добровольно. Если бы я только знала…
Губы Селесты задрожали. Я и представить себе не могла, до чего сильно ее мучает чувство вины. Все это время Аластер на пару с де Рев крали магию у сюминаров, а потом избавлялись от улик прямо под носом у гостей.
И у меня.
Я могла понять отчаяние Аластера. Я и сама изо дня в день ощущала подобное. Это чувство сковывало, точно цепи. Вот только метрдотеля оно завело слишком уж далеко.
– Я была в авиарии, – проговорила я. – И своими глазами видела там птиц, потерявших цвет. Вся эта магия…
– Украдена. Моим братом. И Николь. Им обоим нужен был неиссякаемый источник волшебства: Аластеру – чтобы сохранять молодость и силу, Николь – чтобы и дальше пользоваться серебряным когтем. На их счастье, прятать дыры под перьями было несложно.
– Но там так много птиц…
– Сколько их уже?
Я вспомнила сотни обитателей авиария, которых я видела, и к горлу подступила тошнота. Должно быть, Селеста сама прочла ответ в моих глазах, потому что поспешно сказала:
– Нет, забудь. Не хочу этого знать.
– Получается, он обворовывал всех сюминаров, что только попадали к нему в руки?
– Нет, не всех. Если речь шла о сюминаре, владеющем артефактом, полезным для управления отелем или поиска кольца, Аластер не превращал его в птицу. Но такие маги встречались очень редко. Так что практически всех ждало превращение. Он извлекал из этого выгоду. Ему было на руку, что в авиарии живет стайка действующих сюминаров, ведь в птичьем обличье они никак не могли воспользоваться своими магическими силами, и те как бы «замораживались» и хранились в безопасности до той поры, пока Аластеру с де Рев не потребуется новая магия.
Она была совершенно права. Я видела в авиарии нескольких птиц с яркими перьями. Должно быть, они своей магии не лишились. Пока.
А я-то думала, что теперь в мире попросту стали реже появляться сюминары, чем во времена, когда отель только открылся. В Дюрке вот они уже несколько десятилетий не встречались. Теперь же стало ясно: это все потому, что они заперты в авиарии, а магии их лишили.
– А что произойдет, когда у вашего брата закончатся все сюминары и красть будет не у кого?
Селеста показала мне деревянное кольцо.
Ну, конечно. Если он сможет наделить магией самого себя, не придется ее воровать.
– Мы с братом появились на свет больше века назад. Если он прекратит красть магию, думаю, мгновенно постареет и умрет.
Я нахмурилась, припоминая ту встречу в стенах отеля.
– Однажды он появился с изувеченной рукой. А еще он время от времени прихрамывает.
Селеста кивнула.
– Возможно, ты застала его в тот момент, когда он готовился к новой краже магии.
От жестокости Аластера аж дыхание перехватило.
– Поверить не могу, что он может вытворять такое, а по утрам спокойно смотреть на себя в зеркало!
Селеста невесело хмыкнула.
– О, ему это совсем не сложно. Как-то раз он мне сказал, что ему эта магия приносит куда больше пользы, чем ее истинным хозяевам, ведь она дарует ему жизнь. Он сумел убедить себя в том, что в сравнении с его тяготами дыры в руках сюминаров – сущий пустяк. А еще он обещал исправить все, что натворил, вернуть ворованную магию, как только заполучит кольцо с печаткой.
– Кольцо – его ответ на все вопросы.
Она слабо кивнула.
– Я должна была заметить, чем мой брат промышляет с этой самой Николь, но я была слишком занята этими треклятыми картами и не уделяла ему внимания. – Селеста закрыла лицо руками в перчатках. Ее светлые волосы рассыпались по прилавку.
– Вы не виноваты, – как можно спокойнее сказала я и притронулась было к ее руке, но тут Селеста встрепенулась.
– Еще как виновата. Он ведь мой младший брат.
От ее взгляда у меня сжалось сердце. Вот так и я каждый день проклинала себя за то, что увезла Зосю из Алиньи.
– Вы делали то, что казалось вам правильным.
Слезы побежали по щекам Селесты. Она смахнула их и вернулась к сборам, продолжая рассказ на ходу. Она уточнила, что краденая магия помогала Аластеру пользоваться некоторыми артефактами, но куда меньшим количеством, чем ей самой.
– Вот только чернильницы оказалось достаточно, – поведала она. – Заклинания, написанные этими чернилами, обладают пленительной силой и даже вызывают зависимость. Впоследствии Аластер признался, что сперва даже пытался сам сочинить парочку, но после каждой попытки чувствовал себя постаревшим, из-за чего приходилось красть еще больше магии. Разорвать этот круг не получалось. После исчезновения соседки Николь при загадочных обстоятельствах пропали еще четверо сюминаров, а затем и глава общества. Видимо, когда старик допрашивал Николь, мой брат направил на него чары зеркальца.
Так вот как погибло общество. Но неужели никто так и не понял, что Аластер не владеет магией?
– А дальше ваш брат возглавил общество и люди слепо последовали за ним, ничего не заподозрив? – удивленно спросила я.
– Он не один встал во главе общества.
– С де Рев?
– Нет, – с горечью возразила Селеста. – Со мной.
– С вами?!
– Я обращала внимание на то, что он выглядит как-то чересчур моложаво, но не понимала, что это значит. И не подозревала о его проделках. – Женщина начала нервно расхаживать по залу. – После исчезновения начальства в отеле начались волнения. Главной избрали меня – как самого могущественного из оставшихся сюминаров. Меня! Я была в ужасе от свалившейся на меня ответственности. И когда Аластер предложил управлять делами вместе, я согласилась. Как тут откажешься? Как пойти ему наперекор?
Мне живо представилась вся эта ситуация. Верхушка общества устранена. В распоряжении Аластера неиссякаемый поток сюминаров.
– Неужели вы не сразу поняли, что происходит? – Она ведь могла его остановить!
– Нет, – печально ответила Селеста. – Мне было не до того. Аластер взял на себя административные обязанности и составление каталога всех артефактов, а я делала все, для чего требовалась
