— Мы же все закредитованные были, на проценты уже работали. Ваши сразу отменили все украинские долги по кредитам и коммунальным платежам. А какая коммуналка у нас была при Украине! Слышали, наверное? Мы за газ и свет отдавали две пенсии, матери и отца. Выкарабкались из болота Украины на берег России. Может, это нам урок такой был. Что будет дальше, не знаю. «Семечка» уродилась, масло, вон видите, люди берут. Проживем.

ПАРЕНЬ С ИСТОРИЧЕСКОГО СНИМКА

Две недели назад в Мелитополе поставили памятник легендарному земляку Павлу Судоплатову — начальнику внешней разведки НКВД, ликвидировавшему бандеровское подполье. И везет меня к этому-памятнику не менее легендарный парень — Артем Шарлай, один из «300 запорожцев» с фотографии 2014 года, тоже давно уже ставшей исторической.

Помните, наверное, этот снимок?

Сумрачные мужики, стоящие в Запорожье плечом к плечу в окружении беснующейся толпы местных «заукраинцев», свезенных на автобусах западенцев и «хероев Майдана». Артем объясняет:

— Этот снимок сделали наши враги, хотели показать, как они нас унизили. А люди восприняли это совсем по-другому. Как символ стойкости.

Восемь часов Артема и его товарищей закидывали камнями, обливали водой, посыпали мукой и забрасывали яйцами. Бандеровцы потом шутили: «В Запорожье замесили, в Одессе запекли»…

— ОНИ ждали, что мы побежим, нас загонят в какое-то здание… Убивать нас прямо в центре Запорожья не решились.

После провала запорожского восстания Артем эвакуировал семью, провел дома несколько мучительных недель, ожидая, когда за ним придет СБУ, а потом уехал воевать на Донбасс. И вот вернулся в родной край этой весной вместе с Россией.

Памятник Судоплатову сразу стал местной достопримечательностью, и здесь, примета времени, пасется стайка мальчишек — просят мелочь. Но не просто так, а сначала протягивают руку и здороваются. Продавщица кваса на другой стороне улицы с интересом ждет, когда я расстанусь с монетами. Южный бизнес, все взаимосвязано!

На табличке памятника засохший плевок — единственное, что могли сделать затаившиеся бандеровцы, что еще остаются в городе. Плевок этот унижает только плюнувшего. Я стираю его платком, платок выбрасываю в ближайшую урну.

30 ЛЕТ ОККУПАЦИИ ЗАКОНЧИЛИСЬ

Едем с Артемом на центральную площадь города, где ветер лениво перебирает гигантский российский флаг. Артем говорит, что почти два месяца здесь висел украинский жовто-блакитный прапор, под ним собирались местные бандеровцы и забрасывали интернет фотографиями: «Мелитополь украинский!» Флаг не давали снимать спецслужбы. Спрашиваю: «Почему?» — Говорили, чтобы не раздражать людей…

Возможно, в этом и был какой-то смысл, но нам постигнуть его не суждено. Слишком глубоко. Слишком сложно. Задаю Артему вопрос, который мучил меня последний час:

— Ты увидел здесь то, о чем мечтал восемь лет назад? Все сбылось?

— Частично. Я коренной запорожец, жду не дождусь, когда освободят и мой родной город. Когда мы заходили в Мелитополь, мысли были — сейчас, еще несколько дней и окажусь дома. Но ради того, чтобы Запорожье не повторило судьбу Мариуполя, где бои разрушили город, стоит и подождать. А пока в Мелитополе я увидел часть своей мечты — мы на пороге России. Понятно, что здесь еще отчасти «серая зона», но люди увидели уже: где Россия, там порядок. С настроениями первых дней не сравнить. Все поняли — 30 лет оккупации закончились, наша земля возвращается домой.

У машины меня встречает паренек, протягивают руку, но мелочи нет, все выгребли его «коллеги». Говорю пацану:

— Хочешь, нашивки подарю с российским флагом, на липучке?

Он кивает и просит еще три штуки, для друзей, мнущихся в стороне. Спрашиваю:

— Будешь носить? Не боишься?

Счастливый пацан, убегая, кричит мне:

— Ха! Щас!

Я так понял, это означает: «Не боюсь!»

В октябре я опять оказался в Мелитополе, приехал ровно в тот момент, когда диверсанты подорвали здание, в котором я ночевал. Оно охранялось, конечно, только с одной стороны. А с другой был обычный городской двор. К фасаду бывшего телецентра подогнали жигуленок, набитый взрывчаткой, и подорвали. Жертв, по счастью, не было, но фасад осыпался.

28 июля 2022 года

СЕРБСКИЙ СНАЙПЕР В АРМИИ ДОНБАССА: «В АВГУСТЕ НАСТУПАТЬ БУДЕМ МЫ!»

Встретился со своим старым товарищем Деки — сербом, воюющим за республики. Он приезжал в Донецк на учения своего подразделения — мобилизованных резервистов с древними винтовками Мосина.

+БЕЛГРАДСКАЯ ЯИЧНИЦА СО «СМЕРЧЕМ»

Сербский снайпер Деян Берич приехал в Донбасс еще в декабре и пропал с радаров. Лишь 22 февраля я получил от него сообщение: «Ну что сказать, поздравляю нас с признанием». Так он радовался признанию Россией ДНР и ЛНР.

А на днях Деки проявился, и я пригласил его на завтрак, пообещал: «Сделаю яичницу, как на автовокзале в Белграде». Я знал, как Деки скучает по Сербии, куда он не может вернуться. И я знал, как сделать правильную яичницу. Во-первых, главный секрет — кольца перца чили, во-вторых, по-сербски не нужно жалеть зелени, колбасок и яиц.

После завтрака мы собирались обстоятельно поговорить. В это утро наши войска уже серьезно начали ломать Авдеевку, пытаясь отодвинуть украинские войска от Донецка. Такого я не слышал давно — с 6.30 работала и ствольная и реактивная артиллерия, а в разгар нашего «белградского завтрака» прямо над нашими головами ПВО сбило ракету от «смерча». Ее обломки упали рядом, в парк Щербакова. Я высунулся в окно, одновременно втянув голову в плечи, как черепашка, и пытаясь понять: «Что? Где? Куда?» Деки в этот момент оказался между несущими стенами квартиры и заметил мне, не отрываясь от телефона: «Дима, это прилет».

ШАХТЕРАМ В БОЮ ПРОЩЕ, ЧЕМ ПОД ЗЕМЛЕЙ

Мы подождали немного и доели яичницу, я включил диктофон:

— Если не секрет, где ты был эти месяцы? Какая у тебя была задача?

— Не секрет — уничтожать врагов. — Смеется. — Сначала мы были на Киевском направлении, потом на Изюмском. Сейчас меня попросили приехать в Донецк, поработать с мобилизованными ребятами.

— И как они? Воины? Мнения разные.

— Да, я тоже читал в Интернете, что они не хотят воевать, разбегаются, их ловят на улицах… Приехал в Попасную, в 100-ю бригаду, а там ребята обстрелянные, здравомыслящие, хотят сражаться, и с ними очень просто работать.

— Как снаряжены?

— В апреле была беда полная! Вообще ничего не было. Много шло санитарных потерь от мелких осколков, в грудь, как правило. Не знаю, почему так вышло, не лез в это. Но я знал людей, которые нам могли помочь. Сейчас у половины батальона нормальные каски и бронежилеты. До конца августа их полностью снарядят. Знаешь, это болячки любых военных