За свою репутацию я особо не волновался.

Уже через пару часов после событий по всем каналам полиция пустила новость о том, что эта девушка — преступница, опасная убийца, а я её выслеживал по заданию военного руководства и внедрялся к ней в доверие.

Ну а то, что я лично вынес её на руках после того, как сам чуть не убил — было не просто актом доброй воли. Причина в том, что подозреваемая — ещё и ценный свидетель, причастная к делам тайной преступной организации.

Никаких подробностей в новостях больше не было, но этого хватило, чтобы меня снова стали считать «спасителем человечества».

Правда, осадок у людей всё равно остался.

Разговоры о том, что сидарх Бринер опасен, неуправляем и невероятно скрытен, начались с новой силой.

Ток-шоу просто бурлили.

Туда приглашали свидетелей — тех, кто случайно увидел сцену в пекарне: как я, не моргнув глазом, протыкаю клинком грудь девушки, хотя только что ей улыбался.

— А ведь несчастная даже не сопротивлялась! — возмущались наперебой с экрана телевизора. — Неужели нельзя было по-другому схватить преступницу? Что это за показательная свирепость⁈

— Он демонстрирует силу, потому что она у него есть.

— Именно! Сидархи, говорят, такие и были! Не зря их магия под запретом столько лет.

— Мы подняли архивы, просмотрели все правонарушения сидархов в прошлом и много чего узнали! Что именно — увидим после рекламы! — подливал масла в огонь ведущий.

На эти ток-шоу я насмотрелся, пока торчал у Анастасии в палате первые несколько суток, в тюремном госпитале.

Я почти не оставлял девушку одну, даже когда её лечили врачи Пути Ама, проводя сложнейшую операцию. Она так ни разу и не пришла в себя за это время, но я всё равно был начеку. В придачу, за пленницей незаметно следил ещё и Абубакар, когда мне всё же приходилось покидать её палату.

Во-первых, минуя полицию, мне пришлось объясняться перед генералом Чекалиным за свою самодеятельность.

Я знал, что так будет, поэтому уже приготовил для него неприятную правду, о которой до сих пор молчал.

Да, я наконец рассказал ему о Волоте и о том, что он жив.

Услышав имя «Волот Чернобог», генерал нахмурился, и по его физиономии было видно, что он лишь отдалённо знает о враге государства столетней давности. К тому же, не совсем понимает, как давно погибший маг может быть жив.

— Ты про того Волота, который воевал у северо-западных границ в прошлом веке? — уточнил он, продолжая хмуриться. — Или появился ещё какой-то Волот? Его подражатель?

— Нет, господин Чекалин, — мрачно ответил я. — Это тот самый Волот. Сильнейший маг крови.

— Но его уничтожил Коэд-Дин. — Чекалин глянул на своего секретаря Жана Николаевича. — Напомните, в каком году это было?

— В тысяча восемьсот сорок четвёртом, — тут же отрапортовал секретарь. — Коэд-Дину было тогда девятнадцать. Мальчишка-сидарх отрубил Волоту голову, за что был награждён самим императором.

Я бросил взгляд на Жана Николаевича. Его память и знание истории государства вызывали восхищение.

— И что ты хочешь сказать, Алексей? — скептически поджал губы генерал. — Что этот Волот с отрубленной головой вдруг как-то выжил и появился больше чем через сто лет, здесь и сейчас, в нашем тысяча девятьсот пятидесятом?

— Да, — подтвердил я, — он смог это устроить, но это далеко не всё, что он смог.

Я рассказал Чекалину не только о том, что великий маг Пути Ама смог «перелить» свою кровь в чужое тело, но и о том, что он познал все девять Путей магии, переходя из тела одного мага в тело другого.

А ещё я поведал о том, что Волот знает секрет тёмного эфира, потому что сам его и создал.

Сейчас мне не имело смысла скрывать эту информацию от военных. Я нуждался в союзнике, и Чекалин с его ресурсами мог им стать. Он уже видел меня в деле при закрытии червоточин, а значит, должен был поверить и насчёт Волота.

— Сейчас Волот находится в теле некоей Нелли, — продолжил я. — Но вероятнее всего, уже сменил тело. Оно было слишком покалечено. Волот взял в заложники пророка Феофана, мальчика десяти лет, сироту, вокруг которого создан Орден. О нём вы наверняка наслышаны. А та девушка, Анастасия, насчёт которой меня уже допрашивали, служит Волоту. Она его помощница. Она и вывела меня на Волота.

Я не стал говорить о том, что Анастасия Баженова — дочь Волота.

Пока рано.

Выслушав меня внимательно и угрюмо, генерал откинулся на спинку кресла, а потом медленно и тщательно раскурил трубку.

Тем временем Жан Николаевич искал архивы насчёт Волота Чернобога и войне на границе вековой давности.

Когда материалы легли Чекалину на стол, тот лишь мельком взглянул на них, затем прикусил зубами мундштук трубки и посмотрел на меня сквозь сизый дым.

— Значит, Волот был связан с горными некромантами. Хм, теперь ясно, откуда ветер дует. Насчёт этого мне тоже есть, что тебе рассказать, господин Бринер. Мы давненько следим за этими ребятами. Они активизировались и создали тайное общество, особенно активное в Петербурге. У нас внедрены агенты, и мы контролируем делишки горных некромантов в стране и за рубежом. Но вот насчёт Волота ничего не знали.

Он попыхтел трубкой и процедил:

— Откуда ты такой свалился, Бринер? С чего ты вообще всё это взял?

На это у меня тоже был ответ, и тут я практически не соврал.

— Моя семья крепко связана с судьбой Волота, господин Чекалин. Мой предок Коэд-Дин отрубил ему голову, а отец Коэд-Дина разгромил армию горных некромантов на границе. Но это не главное.

— И что же главное? — сощурился генерал, побарабанив пальцами по документам.

— Волот Чернобог приходил ко мне недавно.

Чекалин аж поднялся и со скрипом отодвинул от себя кресло. Трубка чуть не вывалилась у него изо рта.

— Приходил?..

Я спокойно посмотрел на него снизу вверх.

— Да, приходил. Не лично, а в виде кровавой копии. Он требовал, чтобы я проводил его в одну из червоточин. Зачем — не сказал. Сам он не может в неё войти. Если бы не это, то он бы давно меня убил, потому что я потомок его заклятого врага Коэд-Дина.

Чекалин медленно сел обратно в кресло, не сводя с меня глаз.

— Почему ты мне сразу не