Между тем Шувалов продолжал:

— Морозов и в Горном княжестве будет руководить прожектом по поиску «чёрного золота». Все горные инженеры поступают в его распоряжение.

Ирэн не могла не уточнить по поводу собственной выгоды, она уже поняла, что сам о себе не позаботишься, никто не позаботится:

— Александр Григорьевич, а что по поводу моего предложения о приоритетном выкупе участков земли? А также о концессии для тех, кто будет вкладывать капиталы?

Шувалов откашлялся, и Ирэн поняла, что тема для него непростая, сложно ему говорить с женщиной о таких вещах.

— Ничего, — подумала про себя, — пусть привыкает, отца с собой везде не потащишь, а передавать через кого-то время долго занимает, да и путаница может возникнуть.

Шувалов же всё-таки ответил:

— Интересное предложение, даже пришлось императору привлекать Ивана Андреевича Остермана, советника по финансам, но предложение ваше приняли. Земля вам в выкуп будет предоставлена, и концессия учтена. Но есть некие ограничения, вот посмотрите.

И Шувалов протянул Ирэн документ, в котором было расписано, что землю она может выкупать, но не более сорока процентов от общего количества обнаруженных источников. Ирэн даже хмыкнула про себя, она-то подумывала о десятой доли, а тут такой подарок. Похоже не очень-то верит государь, что она найдёт «чёрную кровь».

Уже прощаясь, Шувалов спросил:

— Может всё-таки задержитесь ещё на пару дней, Ирэн Леонидовна? И сопровождающие ваши так спешить не будут

Также «по-доброму» улыбаясь, уже стоя в дверях, Ирэн ответила:

— Спасибо, Александр Григорьевич, но нет, домой пора, а сопровождающих не тороплю, как смогут, так пусть и приезжают

Шувалов ещё некоторое время смотрел на дверь, закрывшуюся после ухода этой совершенно невозможно женщины. И пробормотал как бы про себя:

— И всё-таки лучше бы в казематы.

***

Утром Ирэн проснулась в потрясающем настроении. Наконец-то она уезжает из этой душной столицы к себе домой.

Ей представились бескрайние поля, белокаменный храм, который уже должны были начать расписывать.

Со всеми этими переживаниями она даже не поинтересовалась у отца, как в Никольском идут дела, хотя знала, что отчёты он получал регулярно и от управляющего, и от старост из деревень.

Потом задумалась о вчерашнем вечере. Вчера, после того как Ирэн вышла от Шувалова, она попыталась найти Забела, чтобы задать ему вопрос по поводу пожара в доме Мещерских. Но, как ни странно, никто его не видел, и никто не смог ей сказать, где его можно найти.

Шувалова она спрашивать не стала, кто его знает, как «перевернёт» он её вопрос, а подставлять графа Андрея не хотелось.

Слуги, выделенные Прасковьей Валуевной, да ещё те, кого наняли на поездку, ещё с вечера занимались сборами, поэтому от Ирэн только требовалось сосредоточиться и понять, всё ли она сама сделала и не надо ли кому отписать.

На завтраке сегодня были все, Прасковье Валуевне даже пришлось распорядиться о дополнительных столах и стульях.

Семейство Дадиани, или поздно ночью или рано утром вернулось от своих друзей, по пути забрав Давида.

Ирэн взглянула на ещё бледноватого князя Дадиани и поинтересовалась, зачем они его выдернули из дома Обуховых.

— Вай, Ирэн, разве мы могли дать тебе одной уехать, без нас? — широко улыбаясь говорила бабушка Нино.

Ирэн удивилась: — но вы же говорили, что приедете в Никольский, как только Давид поправится.

Ещё раньше они договорились, что из Никольского поедут в Горное княжество все вместе. Так было безопаснее и надёжнее.

— Вай, Ирэн, Давид бы изображал больного так долго как смог бы. Ещё бы, юная княжна от него не отходит, уже и компаньонка её устала сидеть в комнате с нашим князем. Поэтому я решила, хватить отлёживать бока, помолвка состоялась, и вперёд, невесту теперь будем ждать уже в Горном княжестве.

Так «караван Лопатиных», как в шутку называла их повозки и кареты Прасковья Валуевна, пополнился ещё и каретами, и повозками Дадиани.

Сопровождающих своих, которые от Шувалова, Ирэн до самого отъезда из особняка наместника, так и не дождалась. И уже подумала о том, что, возможно, они не успели так быстро собраться и действительно прибудут позже.

Но когда «караван Лопатиных» выехал из города, то там на дороге их поджидал большой отряд. И судя по тому, как капитан охраны Ирэн и казачий сотник поприветствовали поджидавших, всё это было заранее договорено.

А Ирэн пришла в голову мысль, — что если бы они вот такой маленькой армией проехались бы по улицам столицы, то это могло бы вызвать панику среди столичных жителей и тогда …— на этом месте она чуть не расхохоталась — могла начаться эвакуация.

В этот раз ехали не спеша, но детей всё равно тошнило. Хорошо что погода была тёплая и была возможность пересаживаться в открытые повозки, на открытом воздухе становилось легче.

Братья без умолку рассказывали, что на будущий год они поедут учиться в императорский лицей и с там с ними будет учиться старший наследник, который одного с ними возраста, а второй принц только через два года.

В какой-то момент Ирэн захотелось проехаться верхом, она заранее это предусмотрела, надев под юбку амазонки штаны. Ездить в дамском седле так и не научилась.

Благо юбка у амазонки раскладывалась широким веером, и никто не видел, что дама сидит в совершенно неприличной позе.

С удивлением обнаружила, что не она одна предпочла верховую езду. И вскоре впереди каравана ехали почти все мужчины, а из женщин ещё бабушка Нино, причём княгиня Дадиани сидела тоже по-мужски, из под юбки торчали высокие сапоги, но это не смотрелось вульгарно, и никто даже бы слова не посмел сказать в сторону горной княгини, которая в седле смотрелась очень органично.

Княгиня Дадиани, увидев, что Ирэн присоединилась, предложила той немного проехаться с «ветерком», Ирэн согласилась, самой хотелось немного «скорости».

Ирэн умела ездить верхом, но то, как слилась с конём княгиня, вызывало искреннее восхищение.

Ирэн подумала:

— Они, наверное, с детства ездят верхом и для них