власти нескольких сильных мира сего? Как Америка Трампа будет соотноситься с Китаем Си и Россией Путина? Ряд комментаторов утверждают, что обещания Трампа о внутренней реструктуризации дадут толчок Китаю и России занять лидирующие позиции на международной арене и что эти страны выиграют от политического кризиса. Однако в том, что касается поддержания либерального порядка, у России и Китая разные интересы. Россия мало заинтересована в сохранении либерального порядка, и ее интересы носят в основном геополитический характер. Китай, как развивающаяся экономика, напротив, больше заинтересован в сохранении некоего подобия мирового порядка и многое теряет от его разрушения; он хочет маневрировать, чтобы занять в этом порядке, лишенном либеральных элементов, главенствующую роль. В конечном счете, очевидно, что глобальная система должна быть реформирована, и реформирована быстро, чтобы адаптироваться к тем сотрясениям, которые мы наблюдаем сегодня, и перестроиться в соответствии с меняющимся миром.

Это видно на примере реакции на старомодную глобализацию со стороны стран, которые хотят признания своей растущей значимости в мире и уже давно требуют от старых держав освободить место за высоким столом. Возьмем, к примеру, БРИКС, который в своем первоначальном воплощении был определен как страны, чьи быстрорастущие экономики бросали вызов размерам и преобладанию аристократической "семерки". Действительно, за последние пятнадцать лет Бразилия, Россия и Индия догнали по номинальному ВВП самую маленькую экономику G7 (Италию), а Китай обогнал Японию и стал второй по величине экономикой мира. В совокупности номинальный ВВП стран БРИКС сравним с ВВП ЕС или США и, по всей видимости, в недалеком будущем обгонит их. К 2040 году на долю стран БРИКС будет приходиться больше мирового ВВП, чем на первоначальную "семерку".

Но что же сближает БРИКС как национальные государства в их организованном "бунте" против глобального порядка? Как водится, основным признаком, объединяющим всех членов БРИКС, является их отстраненность от тех мест, которые, по их мнению, они заслуживают в существующем мировом порядке. Действительно, БРИКС - это не коллектив, объединенный экономической или геополитической конвергенцией. Вместо этого БРИКС служит функциональным инструментом для выражения требований к альтернативным моделям управления и развития, не привязанным к атлантическим нарративам. Форум БРИКС предоставляет лидерам стран, не входящих в ОЭСР, платформу для обсуждения глобальных проблем и координации своих действий как в рамках существующих глобальных институтов, так и вне их. На пять стран, входящих в объединение БРИКС, приходится 43% населения планеты, 46% мировой рабочей силы, 30% суши Земли и равная доля мирового ВВП. Доля БРИКС в мировой товарной торговле выросла с 7% в 2001 году до 17% в 2015 году. Проще говоря, они слишком велики, чтобы их можно было больше игнорировать, как по отдельности, так и, в особенности, вместе.

Достаточно взглянуть на Китай, чтобы понять, насколько Запад, который был архитектором глобализации после Второй мировой войны, охвачен паранойей по поводу утраты контроля над порядком, созданным им самим, и выдвигает силовиков, которые ставят под сомнение легитимность этого порядка, когда появляются другие, претендующие на большую долю и власть, которая приходит вместе с ней. В 1980 году доля Китая в мировой экономике составляла около 2%, в то время как доля США - 23%. В 2017 г. доля Китая составляет 18,3% по ППС, а США - около 15,3%. Нельзя сказать, что все это беспрецедентно - в начале ХХ века именно Соединенные Штаты обогнали Великобританию, переведя мир из эпохи Pax Britannica в Pax Americana. Они вместе со своими союзниками создали новый мировой порядок, который сейчас начинает разрушаться. Теперь, когда другая держава, похоже, намерена занять доминирующее положение в мире, правила придется переписывать, что, естественно, приведет к определенному дисбалансу. Как мы справимся с этим дисбалансом - вот что нужно увидеть. А строить стены и смотреть внутрь - это не тот шаг, который можно сделать.

Но это еще и незнакомый, многополярный мир, в котором не одна, а много новых держав, с таким же количеством трещин в существующей глобальной конструкции. Китай и Индия стремятся к глобальному влиянию, соизмеримому с их экономическим весом, но совершенно разными путями; Бразилия и ЮАР превращаются в континентальные державы, а Россия, питающаяся углеводородами, недовольна своим положением на периферии западной системы. БРИКС постепенно превращается в альтернативный форум, способный противостоять доминирующему мировоззрению стран с устоявшейся экономикой, главные из которых просто продолжают доминировать в мировой системе, поскольку они были основателями глобального порядка после Бреттон-Вудса. Возможно, в 1945 году страны БРИКС не имели значения, но сегодня игнорировать БРИКС - значит игнорировать поворот истории. А отсутствие места за этим высоким столом только способствует усилению антиглобализационных настроений.

Появление БРИКС происходит в тот момент, когда будущее международной системы, возникшей сразу после Второй мировой войны, все чаще ставится под вопрос. После двух мировых войн, многочисленных гражданских войн, колониального угнетения, ужасов Холокоста и Хиросимы дальновидные государственные деятели середины 1940-х годов решили, что либеральный интернационализм, основанный на Уставе ООН и союзных институтах, является единственным способом предотвратить новые кровавые расправы. И действительно, за семь десятилетий эта система в основном достигла своих целей. В целом она обеспечила мир во всем мире и предотвратила третью мировую войну, хотя и ценой переноса многих конфликтов на глобальную периферию. И от этого выиграли не только развитые страны: она также обеспечила деколонизацию, способствовала развитию и нашла способы учесть мнение новых развивающихся стран, хотя и не всегда отвечала их чаяниям.

Именно поэтому очевидно, что существующие механизмы уже не являются адекватными, что и продемонстрировал БРИКС, потребовав большего влияния и проявив готовность к поиску более мелкой группировки для объединения своих ресурсов и формирования нового порядка. Однако существующие мировые державы так просто не уступят свое влияние, даже если их лидеры будут жаловаться на сами институты, в которых это влияние осуществляется. Доходит до абсурда: до 2016 года Китай имел во Всемирном банке и МВФ столько же голосов, сколько Бельгия. Но усилия G20 по созданию паритета в этих институтах между развитыми экономиками и странами с формирующимся рынком и переходной экономикой зашли в тупик. Хотя лидеры США формально согласились на реформу МВФ на Питтсбургской встрече G20 в 2008 году, Конгресс США не дал согласия на реформу МВФ ратифицировать их, пока в 2015 году, спустя почти семь лет, не произошло скромное изменение.

Как уже отмечалось, такие страны, как Китай и Индия, в отличие, скажем, от Германии и Японии столетней давности, стремятся не к перевороту мирового порядка, а к усилению своего влияния в нем, и, возможно, передовому Западу следует извлечь уроки из их подхода к поиску путей исправления ситуации в широких рамках, а не к дестабилизации самих