Шрифт:
Закладка:
Раздался оглушительный грохот, и гробница начала рушиться. Повсюду разбивались каменные глыбы, а те, что попадали в силовое поле меча Невыносимой Тяжести, превращались в пыль. Земля еще долго дрожала, постепенно затихая.
Не выпуская демонический меч из рук, Мо Цин медленно встал. Кругом валялись обломки скал вперемешку с изуродованными конечностями, так что невозможно было различить, кто есть кто. Леденящий душу страх поселился в сердце юноши и мгновенно пробрал до костей. Подобно личинкам, ужас проникал в каждый цунь его тела и наконец вырвался безмолвным криком.
Пошатнувшись, он оперся на меч Невыносимой Тяжести. Оружие Повелителя демонов, известное с древних времен и признавшее нового хозяина, в этот миг превратилось всего лишь в опору для одинокого дрожащего тела.
Между грудами камней и изуродованных кусков плоти Мо Цин начал поиски любимой.
– Чжаояо! – не переставая звал он.
В заваленных обломками руинах ему не отвечало даже эхо.
– Чжаояо…
Юноша лишь смутно помнил, где она пряталась, когда все началось. Отыскав место, он тут же упал на колени и загреб землю руками. Мо Цин копал целый день, отбрасывая булыжники в стороны, пока не пришел Юань Цзе с Темными стражами. Увидев меч Невыносимой Тяжести, брошенный среди обломков, и юношу, чье лицо очистилось от следов печати, однако взамен омрачилось отчаянием, властитель Северного пика велел всем обыскать гробницу. Три дня и три ночи десятки рук разгребали завалы, пока в песке наконец не блеснуло окровавленное серебряное зеркальце. Мо Цин молча вгляделся в него.
Тогда Юань Цзе решил отказаться от поисков тела Лу Чжаояо. Он послал кого-то отнести меч Невыносимой Тяжести в школу, как вдруг оказалось, что оружие подчиняется лишь одному хозяину – Мо Цину. Рассвирепев, старик обернулся к нему, вопрошая, зачем тот убил Лу Чжаояо, но юноша по-прежнему смотрел на зеркальце, не говоря ни слова. Он напряженно прислушивался, однако, как бы ни старался, оно хранило молчание: женщины, носившей его, больше не существовало.
Юань Цзе снова потребовал ответа, но Мо Цин не издал ни звука. Когда властитель Северной горы замахнулся своим посохом, юноша не сопротивлялся. Жизнь теперь не имела значения. Драгоценный человек, чей образ он прятал глубоко в своем сердце, за которого был готов отдать все, погиб из-за него. Он должен искупить вину. Он заслужил смерть.
Неожиданно меч Невыносимой Тяжести спас его. В тот момент, когда Юань Цзе собирался разбить голову Мо Цина посохом, вмешался демонический клинок, застыв перед лицом юноши и заблокировав удар. Все вокруг лишились дара речи.
Только разве Мо Цин желал этой помощи? Когда он больше не нуждался в защите и не боялся смерти, его зачем-то оберегает демонический клинок. Если бы только можно было так же спасти Чжаояо…
Несмотря ни на что, властитель Северной горы приказал увести Мо Цина в школу Десяти тысяч убиенных. Юань Цзе хотел отправить его на помост для порки, чтобы обезглавить и таким образом отомстить за смерть Лу Чжаояо. К счастью, Сыма Жун, который как раз вернулся из школы Южной луны со сломанными ногами, добился пощады для друга. Он напомнил всем, как однажды Лу Чжаояо заявила, что любой, кому удастся убить ее, станет следующим главой.
Сыма Жун получил свое и сделал Мо Цина новым главой школы Десяти тысяч убиенных. Сначала юноша не хотел соглашаться, но, случайно подслушав разговор друга с Шици, передумал.
С того момента, как умерла Лу Чжаояо, девушка плакала днями напролет. Ее сердце разрывалось на части, и она едва не ослепла от слез.
Однажды Мо Цин услышал, как она допытывалась у Сыма Жуна:
– Он убил ее! Почему ты заступился за него и помог стать новым главой? Ты тоже предатель. Ты предал главу!
– С Чжаояо случилось несчастье, – ответил Сыма Жун, – и я знаю, что ему больнее, чем кому-либо другому. Не сомневаюсь, что он сделал это не нарочно. Но теперь он единственный, кто может возглавить школу Десяти тысяч убиенных и сделать так, чтобы наследие Чжаояо не исчезло бесследно. Ли Чэньланю повинуется сам меч Невыносимой Тяжести, кроме него, выбирать больше не из кого. Не плачь. Я слышал, за морем есть остров, где растет трава бессмертия. Отправляйся на поиски этой травы: возможно, она поможет воскресить Чжаояо, а я буду ждать твоего возвращения…
Конечно же, об острове Сыма Жун солгал, зато Мо Цин понял, почему тот хотел видеть его новым главой школы. Долгие годы они учились вместе, поэтому неудивительно, что друг давно заметил влюбленность Мо Цина. Зная, что никто лучше него не продолжит дело Лу Чжаояо, Сыма Жун и настоял на своем.
– Чжаояо больше не может осуществить свои мечты, так сделай это вместо нее.
Как и сказал Сыма Жун, меч Невыносимой Тяжести признал Мо Цина, так что он не имел права отказаться. Его жизнь принадлежала Лу Чжаояо, и если он не смог умереть за нее, то до последнего вздоха будет защищать то, что она оставила в этом мире. Теперь ему подчинялся легендарный меч, а печать Повелителя демонов исчезла, высвободив всю его духовную силу и стерев страшные узоры с тела. Увидев в зеркале свое безупречное лицо, он задался вопросом, можно ли считать такую внешность красивой. Но так это или нет, Лу Чжаояо была уже мертва. Даже окажись он еще красивее, это больше не имело значения, а мнение других его совершенно не волновало.
Мо Цин взялся за дела школы, практиковался во владении мечом Невыносимой Тяжести и приспособился к новой силе своего тела. Вскоре он во всеуслышание заявил, что уничтожит школу Южной луны.
Три месяца спустя новый глава школы Десяти тысяч убиенных в одиночку отправился на юго-запад и не оставил там камня на камне. После той бойни его признали в Цзянху, начали даже поговаривать, что он еще беспощаднее, чем Лу Чжаояо. Один Мо Цин, с окровавленными руками стоя над горой трупов, понимал, что его сердце холоднее и безмолвнее, чем это место, заваленное мертвецами.
Без Лу Чжаояо он ничем не отличался от мертвых тел на земле. Стояла глубокая ночь, влажный холодный ветер пронизывал насквозь и, казалось, резал ножом.
Шло время, но всякий раз, когда Мо Цин оглядывался назад, перед глазами неизменно возникал тот страшный миг…
Мо Цин повернул голову: Лу Чжаояо весело гонялась за Ли Миншу, пока Ли Мингэ размышляла, как снова
