Отчаянно желая достичь безупречного мастерства наставника, Вайолет проводила здесь целые часы, отрабатывая приёмы, пока руки и ноги не начинали дрожать и не становилось больно дышать, а кожа не покрывалась липким потом.

Но теперь постоянное стремление Хранителей к совершенству обретало новый смысл. Все эти упражнения и абсолютный контроль были не просто желанием достичь идеала, а ужасающей необходимостью. Самоотречение, отказ от телесных потребностей, подчинение строгим правилам – всё это требовалось, чтобы сдерживать тень внутри.

Джастис стоял возле одной из колонн и созерцал площадку, где так долго тренировался, и даже не поприветствовал ученицу, когда та остановилась рядом. Его прекрасное лицо казалось печальным и неподвижным.

Вайолет проследила за взглядом наставника, только теперь понимая, что прежде она никогда не могла по-настоящему посмотреть на Хранителей и их тренировки его глазами.

Разумеется, теперь всё изменилось. Мир наивной и неразумной лондонской девчонки пошатнулся, как только она узнала, кем является на самом деле. Львом. Наверное, то, что Вайолет видела перед собой сейчас, было чем-то похоже – впервые Хранители лицом к лицу столкнулись с тем, кем являлись на самом деле.

– Ты в порядке? – тихо спросила она.

– Ты проявляешь ко мне сострадание, коего я не даровал тебе, – криво улыбнулся Джастис.

Это было правдой, с какой стороны ни посмотри. Наставник лгал Вайолет, но отказался простить её собственную ложь и назвал созданием тьмы, тогда как носил тень в себе самом. Но теперь девушка видела – для Джастиса не было оттенков серого. После ритуала преображение становилось неизбежным. Никаких вторых шансов. И единственный выход – это смерть.

– Вы приняли меня, – медленно произнесла Вайолет. – И научили сражаться, – она вспомнила слова наставника в тот первый день в Чертоге. – Вы утверждали, у каждого должен быть кто-то, чтобы оберегать и сражаться спиной к спине.

Джастис долго молчал, всё ещё глядя на тренировочную площадку. Целые поколения Хранителей отрабатывали здесь приёмы, а потом проходили посвящение и погибали раньше срока.

– Мы остановились в придорожной гостинице по пути в Чертог после задания в Саутгемптоне, – наконец произнёс Джастис. – Следовало вернуться сразу, но Маркус казался таким счастливым, и я предложил немного задержаться, чтобы провести хоть одну ночь без запретов, без долга. Это противоречило учению Хранителей, но я так хотел подарить своему другу хоть толику времени, когда он мог бы просто побыть собой. Я вышел совсем ненадолго.

Он рассказывал о своём напарнике. Вайолет судорожно вздохнула, думая об их последних минутах вместе.

– Вы были близки?

– Как братья. Мы… всё делали вместе, – Джастис произнёс это очень спокойно. – Кануть во тьме… это было величайшим страхом Маркуса. И я оставил его наедине с этой долей.

Сейчас в голосе наставника Вайолет отчётливо слышала все те эмоции, которые он не позволил себе показать перед Киприаном. Тяжелейшее чувство вины, гораздо сильнее, чем может испытывать человек, просто ненадолго оставивший своего друга одного и допустивший, чтобы того схватили. От тяжелого осознания в груди стало пусто и холодно.

– Маркус ведь уже обращается?

Джастис чуть кивнул.

– Первые знаки я увидел тогда, в Саутгемптоне. Хотя надеялся, что у нас будет больше времени…

Всё вдруг стало до ужаса реальным. Тьма, сгущавшаяся на горизонте. Угроза теней. Жуткие планы Саймона вернуть прошлое в настоящее. И Маркус… Последние дни своей жизни он провёл в ужасе перед тем, во что превратится.

– Как долго до обращения?

– Говорят, испив из Чаши, первые правители насладились целой жизнью, полной силы, и обратились в тени лишь после естественной смерти. – Взгляд Джастиса потемнел. – Но кровь Хранителей не так сильна, как кровь королей. Мы можем противостоять могуществу реликвии только недолгий срок. Если обычный человек сделает глоток, он обратится в тень сразу же. Даже самые слабые из носителей крови Хранителей превратятся быстро – за день, за неделю… Засим лишь сильнейшие из нас испивают из Чаши. Чем сильнее кровь, тем дольше человек продержится. Но наверняка никогда не известно.

Впервые Джастис признал всю тяжесть своего бремени. «Мы делаем этот выбор, потому что должны», – говорил он. А Старейшина заявляла: лишь дисциплина Хранителей и их подготовка лежали между этим миром и тьмой.

– Можешь задать свой вопрос, – сказал Джастис.

– И вы тоже обращаетесь? – выдавила Вайолет.

– Как и все Хранители, – ответил он. – С того мига, как мы испиваем из Чаши, и до того мгновения, как тень поглотит нас, – слова звучали совершенно искренне. – Но пока у меня нет симптомов.

«Что ж, этого достаточно, – подумала Вайолет. – Должно быть достаточно, для нас обоих».

– Возможно, настоящая битва – это когда знаешь, что в тебе живёт тьма, и всё-таки решаешь поступить правильно, – проговорила она.

Как же хотелось в это верить! Но всё было не так просто. Однажды тень поглотит Джастиса, вне зависимости от его выбора. Вайолет не желала думать о том, что ей придётся сделать, когда тот день настанет. Наставник всегда казался сильным, как яркий путеводный огонь. Девушка не представляла, как столкнётся с тьмой, если его не будет рядом.

– Ты права – это испытание. Имеет значение то, как мы сражаемся с собственной тенью, – отозвался Джастис. – Как сохраняем сторону света.

Вайолет кивнула и собиралась уйти, но обернулась, когда наставник окликнул её.

– Я ошибался в тебе, – сказал он. – Ты никогда не колебалась, невзирая на изгнание. Знаю, что предал твоё доверие, – взгляд его карих глаз был очень серьёзным. – Но для меня будет честью сражаться подле тебя, Хранительница и Лев.

Вайолет с усилием сглотнула, чтобы справиться с эмоциями.

– Разве Хранители не сражаются вместе с братьями и сёстрами по оружию? Что случится, когда Маркуса не станет?

– Покуда он числится без вести пропавшим, я не сумею создать новую связь с другим соратником. У меня нет того, кто оберегал бы тыл, – признался Джастис.

Вайолет думала о том, что значит сражаться, будь ты Лев или Хранитель, или просто тот, кто пытается найти путь сквозь тьму.

– Тогда, может быть, мы сможем оберегать друг друга?

* * *

– Открытое нападение. Лобовая атака.

Командир Леда обращалась к небольшой группе из двенадцати Хранителей, которые вернулись в Большой Зал. Вайолет стояла возле ступеней на помосте вместе с Верховным Адептом и Старейшиной. Здесь также находились Джастис, Фаджр и ещё несколько Хранителей и адептов, отвечавших за оружейные или возглавлявших патрули. Уилл подошёл и тихо занял место рядом с Вайолет.

В этом огромном пространстве все казались маленькими, незначительными. Большой колонный зал со сводчатыми потолками всегда вызывал чувство забытого величия древности, но сейчас, наполненный лишь эхом, он давил на небольшую группу собравшихся. Вайолет разглядывала четыре пустующих трона, зловещий символ того, с чем им предстояло сразиться. С правителями старого мира, которых Тёмный Король обратил в тени. А теперь Саймон собирался создать собственную марионетку, способную уничтожить новый мир. Если не удастся освободить Маркуса…