— Это парень из группы...

— Он такой красивый!

— Я сейчас сплю?

Я слышу их шепот, но я на задании.

Заметив ребенка, который выглядит примерно на возраст Ви, я останавливаю ее рукой.

— Виола Купер. Ты ее знаешь?

Ребенок начинает трястись, как будто я попросил у нее денег на обед.

— Отвечай. — Шиплю я.

— Д...да.

— Отведи меня к ней.

Она поворачивается, привлекая внимание всех в коридоре, когда мы проносимся мимо сломанных шкафчиков, обветренных школьных плакатов и классов, в которых пахнет безнадежностью.

Я скриплю зубами при мысли о том, что Кейди будет проводить здесь день за днем. Она заслуживает только самого лучшего — ярких огней, бриллиантов, безграничного обожания.

— Вон там.

Мой гид указывает на тесный класс, заполненный таким количеством учеников, что я задаюсь вопросом, законно ли держать столько людей в одной комнате.

На обветренном стуле в самом конце таком же, где Кейди любит сидеть в Redwood сидит Вай.

Я иду вперед, готовый распахнуть дверь и прервать занятие.

— Ты не можешь этого сделать. — Говорит мой гид, хватая меня за запястье.

Я бросаю на нее взгляд.

Она опускает руку.

— Подожди секунду.

Она подползает к окну и машет рукой, чтобы привлечь внимание Ви. Затем она указывает на меня, и у Виолы загораются глаза.

— Мисс Хендрикс, поднимает руку Ви, — могу я воспользоваться туалетом?

— Только быстро.

— Спасибо.

Я протягиваю гиду стодолларовую купюру.

Она широко улыбается и торопится уйти.

Вай выходит из класса и машет мне рукой, чтобы я следовал за ней.

Я стискиваю зубы. Мне нужны ответы.

Но я сохраняю самообладание и следую за тринадцатилетней в тихий коридор.

Она наклоняет ко мне голову, глаза так похожи на глаза Кейди, что у меня замирает сердце.

— Я знаю, почему ты здесь. Но у меня нет ответов.

Предчувствие усиливается.

— Что ты знаешь?

— Я проснулась сегодня утром. На плите стоял завтрак, а в записке говорилось, что она меня любит и чтобы я вела себя хорошо, когда приеду в дом Шанаи. Я была в замешательстве, поэтому пошел в комнату Кейди, но там все было убрано.

Боль ударяет в сердце, как удар колючей плети.

Мое сердце набирает скорость.

— Ты позвонила ей?

— Сразу же. Я спросила, где она и что происходит. Кейди вообще ничего мне не сказала. Она просто сказала, что поговорила с мамой Шанаи и что я поживу у нее какое-то время. — Ви пожевала нижнюю губу. — Она сказала, чтобы я никому не говорила, что мама жива, и...

— И?

Ви пожевала свою ярко-розовую нижнюю губу.

— Кейди также сказала ничего тебе не говорить.

Я зажмуриваю глаза, изо всех сил стараясь не пробить дыру в дешевых оштукатуренных стенах. Эта школа и так выглядит достаточно избитой.

— Ты ее ослушалась. — Замечаю я.

— Потому что я знаю, что ты любишь мою сестру, и знаю, что единственный раз, когда она расслабилась и стала зависеть от кого-то еще, был с тобой. Она не привыкла быть слабой, но Кейди заслуживает этого. Она заслуживает места, где она может быть хрупкой и о ней могут позаботиться.

Мое сердце рвется к горлу. Я подхожу ближе к младшей сестре Кейди.

— Если она снова позвонит тебе, дай мне знать.

Вай не отступает ни на шаг. Она знает меня достаточно хорошо, чтобы понять, что я расстроен, но я не причиню ей вреда. Я бы не причинил вреда никому из тех, кого Кейди любит.

Кивнув, она говорит:

— Я сделаю это.

Я делаю глубокий вдох и набираю немного менее сердитое выражение лица.

— Возвращайся в класс. Если у тебя возникнут проблемы, скажи своему директору, чтобы он позвонил мне.

— Поверь мне. У меня не будет никаких проблем. На самом деле, я думаю, что многие дети будут сегодня за моим обеденным столом.

Вай смотрит на меня звездным взглядом.

Я понятия не имею, что она имеет в виду, но она выглядит счастливой.

Жестом попросив ее вернуться в класс, я направляюсь в противоположную сторону.

Я достаю телефон и снова набираю номер Кейди, когда кто-то маленький и светловолосый встает на моем пути. Я поднимаю взгляд, стискиваю зубы, мышцы напрягаются, готовые огрызнуться на препятствие на моем пути.

Сквозь дымку своего отчаяния и беспокойства за Кейди я узнаю стоящую передо мной девушку.

— Нам нужно поговорить. — Огрызается она.

Я смотрю на нее еще немного, а потом до меня доходит.

Это Бриз, лучшая подруга Кейди.

41.

ДАТЧ

Баскетбольная площадка за школой пуста, что меня удивляет. Я думал, что здесь будет прятаться больше людей. Похоже, эта школа из тех, где спорт преобладает над музыкой.

— Одного ученика зарезали под сеткой на выпускном вечере. — Говорит Бриз, заметив, куда устремился мой взгляд. — Копы установили камеры. — Она показывает пальцем на углы парка, где на нас направлены красные мигающие фонари. — Так что здесь больше никто не прохлаждается.

— Ты знаешь, где Каденс? — Грубо спрашиваю я.

— Даже если бы знала, думаешь, я бы тебе сказала?

Бриз плюется. Ее глаза полны ненависти ко мне.

— Ты хотя бы знаешь, все ли с ней в порядке?

В моем тоне звучит нотка отчаяния. Мне все равно. Я схожу с ума, думая обо всем плохом, что могло случиться с Кейди. Я не смогу дышать, пока не узнаю, что с ней все в порядке.

— О? Теперь ты беспокоишься о ней?

— Бриз. — Рычу я, мое терпение лопнуло.

— Ей не следовало влюбляться в тебя.

Я замираю. Я впервые слышу, как кто-то подтверждает чувства Каденс ко мне. Даже она еще не признавалась мне в этом.

Ветер усиливается, и порванная сетка колышется взад-вперед.

— Раньше мне нравилась твою группа. — Тихо говорит Бриз. — Я слышала гнев и боль в твоей музыке, и это трогало меня, потому что я тоже чувствовала этот гнев. Я просыпалась каждый день, сгорая от него.

Она облизывает губы.

— Но после того, как я услышала, что ты и твои братья сделали с Кейди, я не могла этого не видеть. Каждый раз, когда я слушала твою музыку, каждый раз, когда я слышала этот гнев, я представляла, что сделает эта ярость, если она