— Вот это разумные слова, — похлопал в ладоши старый граф, в то время как орк непонимающе выпялился на меня. Ещё бы, он сроду мне такого не говорил. — Право слово, пора заканчивать пустую болтовню. Как раз и наша Мелисса пожаловала.

Граф повернул голову в сторону вышедшей из-за паровоза эльфийки. Девушка окинула меня насмешливым взглядом. Соблазнительно покачивая бёдрами и постукивая по голенищу сапога своим неизменным лошадиным стеком, прошествовала мимо. Остановилась рядом с Елизаветой Тихоновной.

Вновь они вырядились, как сёстры-близняшки. И даже потрёпаны были примерно в равной степени.

— Вам с вашего места, должно быть, не видно, — продолжил тем временем граф, — но наша очаровательная помощница привела с собой подмогу. С той стороны состава по дороге только что подкатили несколько чудесных образцов этого замечательного оружия, — он указал на пушку за габионом. Несколько залпов, и вам вместе со всеми, кто останется внутри поезда, несдобровать. Благодарю вас, сударыня, — кивнул старик Мелиссе, довольно улыбаясь. — Вы чудесно справились и с этим заданием.

Вот теперь нужно было спешить. Пушки-то подвезли, но их же ещё нужно развернуть и установить.

— Что ж, — подмигнув орку и сильно надеясь, что тот меня понял, я перевёл взгляд на Мелиссу, — поражён вашей прытью и готов...

— Ты тоже, братец, — перебил меня орк, — немалую прыть проявил, с обеими этими змеюками переспав.

И вот для чего это надо было?

— Ты тоже с ним спала? — тут же возмущённо среагировала Елизавета, будто в подобных обстоятельствах это что-то решало.

Мелисса промолчала, лишь нагло ухмыльнувшись. А я, переведя на орка укоризненный взгляд, подмигнул ему повторно и ещё более демонстративно. После чего, плюнув на уже выстроенную в голове фразу, перестроился:

— Так уж вышло, сударыни. Готов повиниться, преклонить колено и снять перед вами шляпу.

Выстрел двух орудий и взрывы снарядов за габионом слились в единый мощный и протяжный грохот.

Да-да, именно двух! То ли графский сынок успел дать отмашку, сообразив, что его дурят. То ли кто-то из пушечного расчёта сам от неожиданности за шнур спусковой дёрнул. Но пушка возле ДОТа выстрелила в следующий же миг после нашей.

Будку машиниста снесло выстрелом, а сам локомотив здорово качнуло, накренив в нашу с инспектором сторону. Распластавшись на земле, я уж подумал, что тут-то нас и расплющит опрокинутой набок стальной махиной, но обошлось, устоял паровоз на рельсах. Ещё и от сдетонировавших снарядов прикрыл.

Приподняв голову, я глянул вперёд. Орк валялся в обнимку с Зигмундом, навалившимся сверху. Графский сынок был без сознания, а вот Тимон под ним ворочался, но как-то совершенно, по-моему, неосознанно. Контузило его, похоже. Шандарахнуло-то неслабо.

Граф Миассов к взрывам ближе всех стоял. Ему и досталось больше всего: унесло, впечатав в ворота сломанной куклой. И, судя по кровавому пятну на железной створке, хорошенько приложило головой, размозжив её. Впрочем, старик и так бы не выжил. У него наверняка все внутренние органы взрывной волной повредило.

А вот обеих девиц просто разметало, отшвырнув на несколько метров. Обе вроде были живы, и ран на них я со своего места не заметил. Добить бы их, по-хорошему, как орк обычно делает, да времени в обрез. Пушки с той стороны бронепоезда никуда не делись. Сейчас расчёты в себя придут и начнут по нам хреначить из всех стволов. Сколько их там? Граф как-то забыл уточнить количество.

Из чрева невредимого бетонного ДОТа лупанул пулемёт, но, к счастью, стреляя по паровозу. Видать, отрабатывали полученную ранее команду. Пули затарабанили по корпусу локомотива, добавив шумный перезвон бесполезных попаданий к трескотне выстрелов.

— Инспектор, помогите мне, — я кинулся к Тимону.

Спихнул с него расслабленное тело Зигмунда, в сердцах заехав вдобавок ногой по рёбрам оглушённому графёнышу. Подхватил орка под руку. Подоспевший инспектор помог мне, взявшись с другой стороны. Вместе мы сначала усадили Тимона на земле, а после помогли ему подняться на ноги.

Нас заметили уцелевшие и пришедшие в себя охранники со сторожевой вышки. Открыли огонь, и при чём, мать их, из карабинов, а вовсе не дротовиков. Несколько пуль прошли совсем рядом с моей головой и чуть не задели орка. Еле успели мы с Холмовым затащить громилу за спасительный корпус локомотива.

Тимон всё ещё держался нетвёрдо и ноги, всё время норовившие подкоситься, переставлял неуверенно. Не представляю, как бы мы затаскивали тяжеленную тушу орка по лесенкам бронеплощадки, но, пока мы дошли до самого ближнего вагона, наш друг более-менее оклемался. Полез наверх сам, но мне всё равно пришлось подпихивать его снизу плечом под зад, поторапливая и заодно страхуя от падения.

Хотя это я сам себе только внушал. На самом деле, сорвись Тимон со ступеней вниз, чёрта с два бы я его удержал. Снёс бы он меня и раздавил в лепёшку, не хуже паровоза.

На соседнем вагоне со скрипом поворачивалась орудийная башня. Инженер явно понимал, чем грозят нам привезённые пушки и разумно спешил перенацелить на них орудие бронепоезда. Вот только вращалось оно чертовски медленно.

— Шарап Володович, — оказавшись внутри вагона, я первым делом кинулся к пулемётам на другой его стороне, — отправляйтесь с Тимоном в самый конец состава. Найдёте там броневик. Только он способен нас вытащить отсюда. Раскочегаривайте двигатель, Тимон должен разобраться, что там к чему.

— А вы как же? — Холмов чуть приостановился, уже почти дойдя до двери, ведущей на переходную площадку.

— Попробую помешать пушечным расчётам стрелять по нам, — прищёлкнув диск к ближайшему подвернувшемуся под руку пулемёту, самому первому слева, я дёрнул рычаг затвора. — Инженера тоже с собой возьмите, хрен с этим орудием, всё равно неповоротливое. Пусть Тимону помогает. Да и остальных забирайте. Хотя нет, стойте! — мне в голову пришла вдруг замечательная мысль. — Скажите Ильину, пусть вначале перейдёт ко второму орудию и нацелит его на здание арсенала. Оно сейчас как раз где-то позади нас должно быть. Пусть хоть все снаряды потратит, но склады должны рвануть!

— Я передам, — кивнул Холмов и отправился догонять скрывшегося уже в дверном проёме орка.

Глава 24

Я прильнул к смотровой щели. Шесть пушек. Шесть, Карл, против наших двух. Пусть и поменьше калибром, но все уже развёрнуты в сторону поезда. Расположились прямо