Я никак не отреагировала.

– Хочешь совет? Не сближайся с ним особо. Ты думаешь, что Сароян у него с ладони ест? Не рассчитывай. Знаешь поговорку: «Играй роль, пока роль не станет тобой»? Так вот, Рочестер играл роль слишком долго.

– Откуда вам знать? – холодно отозвалась я.

– Тут, в долине, это всем известно. – Мужчина постучал себя пальцем по лбу. – Все знают, что он мошенник. И к тому же убийца жены, но кому до этого есть дело, да?

Барменша поставила перед мужчиной новый коктейль.

– Надеюсь, этот вам понравится больше.

– Без разницы. – Мужчина подхватил бокал и, пошатываясь, отошел.

– Придурок, – пробормотала девушка.

Я сочувственно кивнула.

– Я раньше тоже работала в баре, знаю таких типов. Отвратительные пьяницы.

Мой заказ, два мартини экстра-драй с лимоном, не взболтанные, а перемешанные, она приготовила профессионально, и я осторожно двинулась обратно сквозь толпу, стараясь не расплескать напитки.

Эвана я заметила там же, где мы и расстались, рядом с выходом на террасу. Он сосредоточенно разговаривал с кем-то, кого мне не было видно, и наклонялся к этому человеку. Только обогнув небольшую группу людей, я увидела его собеседника.

Собеседницу.

Я так и застыла на месте. Даже несмотря на то, что она стояла ко мне спиной, я стопроцентно могла сказать, что это Лилиана Греко. Я видела, как она смеется, откинув голову назад, а потом, схватив Эвана за воротник рубашки, игриво пытается соединить два уголка, явно дразня его за отсутствие галстука-бабочки, а Эван наклоняется еще чуть ближе. Меня будто ударили в живот.

Этот жест был настолько личным, что казался непристойным.

Будто они занимались любовью у меня на глазах.

Беатрис

Торн Блаффс, 17 декабря

Вторая половина дня

Одетая в платье, я выхожу из спальни на террасу рядом с джакузи. Не могу думать. Море уходит, хныча, оно не хочет умирать, не хочет уходить. Солнце садится, поднявшийся ветер раздувает мне волосы – и сдувает туман с мыслей. Теперь я вся дрожу, но не от стона прибоя или холода.

Я дрожу, потому что вспомнила прошлую ночь – и то, что услышала по телефону своего тюремщика.

Да, я помню. Он был в зале, думал, я наверху, сплю под действием сильного яда. Но вчера я не проглотила его, как и сегодня. Так что я не спала, а кралась, тихонько, как кошка.

И услышала, как он говорит по телефону. Таким мягким, чувственным голосом. Так, как он однажды говорил на острове Барбадос со мной.

Я подкралась ближе к комнате, замерла и прислушалась изо всех сил.

– Да, да. Обещаю, – прошептал он. – Да. Завтра вечером.

С кем он говорил таким голосом, в котором слышался секс? Мне нестерпимо хотелось знать.

И я придумала, как отвлечь его от телефона, – или, может, мне подсказала Мария. Я пошла на кухню, а затем в большую кладовую с кучей коробок и банок, нашла ту, где хранились зажигалки, и взяла одну. Вернувшись через кухню, прошла в библиотеку, по другую сторону лестницы от зала.

Одну из книг я как-то оставила на пианино: она называлась «Экспонаты музея Дуомо». Открыв ее, я листала страницы, пока не нашла нужную, с Марией Магдалиной, поднявшей руки в молитвенном жесте.

Щелкнув зажигалкой, я подожгла Марию: пламя охватило ее, а потом она заставила всю книгу танцевать в языках пламени.

Сигнализация зазвенела очень громко. Я выбежала из библиотеки, как раз когда сверху полилась вода из пожарных разбрызгивателей, заливая книги и черное пианино, скользнула в находившуюся рядом уборную и закрыла за собой дверь.

По всему дому разносился собачий лай, сразу послышался топот бегущих ног – шаги моего тюремщика. Он пробежал мимо меня и ворвался в библиотеку, туда, где надрывалась сигнализация.

Мой тюремщик постоянно говорит об опасности пожара. Говорит, опаснее ничего нет, поэтому в каждой комнате у него по огнетушителю. Я знала, что он схватит его, позабыв про телефон, и прибежит. Быстро, как кошка, я выскочила из своего укрытия и помчалась в зал.

Да, там лежал его телефон, на диване. Он звонил.

Подняв его, я посмотрела на экран.

«Делайла», сообщал телефон.

Имя старой собаки.

Все мужчины одинаковы. Они думают, будто очень скрытные, будто могут замаскировать правду, но от меня им ничего не утаить. Я знаю все уловки.

Телефон умолк, и я нажала на кнопку «перезвонить».

А потом я услышала ее голос. Тот самый голос, паутиновый, опасный.

– Так вот ты где. А я как раз записывала сообщение. – Паутинный голос раздавался из его телефона. Я замерла и внимательно слушала. – Я серьезно, дорогой, ты должен немедленно избавиться от этого существа, тогда мы сможем видеться у тебя дома. Спать в твоей постели, не опасаясь, что на нас набросится монстр.

Я тяжело дышала и ничего не говорила.

– Эван? – Паутина тянулась из самой трубки. – Ты там?

Потом телефон вырвали у меня из рук. Мой тюремщик. Он нажал на кнопку и сбросил звонок, а потом уставился на меня черными, пылающими ненавистью глазами.

– Ты должна была спать, – сказал он мне.

– Лили, – ответила я. – Я слышала ее голос.

– Ты постоянно слышишь голоса в голове. Это только твое воображение. Они не настоящие.

А потом в комнату вошел парень в золотистых очках с огнетушителем в руках.

– Боже, Эв, она что, устроила пожар?

– Моя жена не в своем уме. Помоги отвести ее в спальню.

Запястье сжали пальцы, крепко, точно питон – свою добычу. Он хотел давить сильнее и сильнее, пока моя рука не сломается пополам, – я чувствовала это.

Он хотел избавиться от меня.

«Да, да, я обещаю» – вот что он сказал девчонке Лили по телефону. «Завтра».

Теперь я хожу по террасе быстрее, вспоминая все события прошлой ночи.

Он скоро придет с ядом, – шипит Мария. – Тебе нужно выполнить план до того, как он придет избавиться от тебя.

Какой план? Я не могу думать.

Включи мозги, Би Джи! – громко и резко требует Рикки. – Следующая часть плана. Спрятав доказательства, ты мне позвонишь и оставишь сообщение.

Да. Надо позвонить Рикки. Они забрали у меня телефон и заперли все остальные телефоны в доме. Кроме одного.

Они думают, я не знаю, что он еще работает.

Глава двадцать шестая

Я так и стою, замерев на месте, стискивая ножки бокалов с мартини, наблюдая за Эваном и Лилианой.

Ведь я изо всех сил старалась в это не верить. Но вот она, передо мной, – та картинка, которую я собирала по кусочкам, история,