Обмирая от страха, я пятилась, пока не уперлась спиной в подоконник.

Теперь меня и Тахира разделял лишь узкий стол.

Колдун нагнулся, протянул руку, как будто желая вырвать мое сердце. При этом он включил свой магический генератор. На кончиках длинных ногтей заплясали искры, запахло озоном.

– Я ни при чем! Спросите кого хотите – я была днем в лавке, потом в трактире, у меня куча свидетелей!

На эту жалкую отмазку Тахир не обратил никакого внимания.

– Тебе не удалось стащить мой первый Орбус, и ты пришла за вторым! О, подлейшая и коварнейшая из змей!

– Если думаете, что я виновата, идите в полицию! Пусть они разбираются, – не сдавалась я, хотя поджилки тряслись, а голос стал тонким, как у мышонка.

– Обойдусь без полиции, – усмехнулся он жуткой усмешкой. – Раз ты не побоялась встать на пути Тахира Огнеделателя, будь готова к последствиям. Отдавай украденное! Считаю до трех, иноземка. Раз, два...

Цифры «три» я дожидаться не стала. Резким движением выплеснула на обезумевшего колдуна содержимое противня, который я все еще сжимала в руках. Шлепок студнем в лицо должен его отрезвить или хотя бы отвлечь, а я сбегу!

Но в этот раз Тахир был настороже. Он вскинул руку, и полузастывшая, желтоватая масса повисла в воздухе.

От изумления я выронила противень.

Каждый раз, когда я сталкивалась с магией в этом мире – пусть даже она была враждебной или направленной против меня – я испытывала восторг. Ведь это же магия, настоящая, не на экране кинотеатра! Сейчас мне демонстрировали телекинез.

Похожий на медузу полупрозрачный сгусток висел прямо перед моим лицом, обтекая и медленно меняя форму. Внутри его лопались пузырьки, тихо хлюпало. Время от времени на пол шлепалась тяжелая капля.

Колдун издал клокочущий смешок и добавил спецэффектов.

Сгусток пронзили десятки голубоватых разрядов. Сваренная из столярного клея медуза вытянулась, сплющилась и превратилась в электрического ската. И он, того и гляди, облепит мне лицо!

От разрядов – а может, и от страха – мои волосы встали дыбом. Я дышала часто и коротко и видела собственное кривое отражение в лоснящейся поверхности ожившего желе.

– Давай сюда трактат, Орбус и анаман либри, иноземка, – повторил мертвенным голосом Тахир. – Быстро!

– Хоть на кусочки меня режьте, ничего не получите! – пискнула я. – Я лишь хочу помочь людям. Я не совершила ничего плохого! Бармалан был моим врагом, а не сообщником! Я не имею отношения к его делам, и я рада, что он теперь в могиле. А вы! Как вам не стыдно! Вы старый, сильный маг, а воюете с девчонкой, иноземкой, которая ничего в вашем мире не знает, у которой нет тут друзей, кроме кн...

Я прикусила язык. Страх сделал меня болтливой – я чуть не проговорилась об Эване.

Колдун пробормотал что-то зловещее – наверняка последнее заклинание.

Я набрала воздуха в легкие, чтобы не сразу задохнуться, когда клейкая масса залепит мне лицо. И приготовилась испытать ожог от десятков электрических разрядов.

Но секунды шли, ничего не происходило. Потрескивал огонь в печке, за окном посвистывала ночная птица.

Медленно приоткрыла один глаз. Колдун смотрел на меня с угрюмой насмешкой. А затем плавным движением когтистой руки отвел студень и небрежно шлепнул массу обратно в противень. Во все стороны полетели капли, поверхность массы пошла волнами, но тут же разгладилась и застыла.

– Глупая иноземка! – прошипел Тахир с презрением, но без прежней злобы. – Мне нужно подумать, что с тобой делать. Я уезжаю на несколько дней в столицу, но вернусь, как только получу некоторые сведения. И тогда уж я с тобой разберусь раз и навсегда. Не вздумай улизнуть: я найду тебя даже на краю света, даже на твоей Земле!

Он повернулся и широкими шагами двинулся к выходу, но в дверях кухни столкнулся с новым незваным гостем.

– Добрый вечер, господин Тахир! – как ни в чем не бывало приветствовал его Матеус.

Тахир молча протиснулся мимо него, не удостоив взглядом.

Альмедор пожал плечами и зашел на кухню. Повертел головой и приподнял брови.

– Что тут произошло?

Он досадливо щелкнул языком и убрал ногу из липкой лужи – часть массы во время полета выплеснулась на пол.

– Ничего, – я облизала губы и пригладила волосы.

– Опять ваш дружок-маг показывал вам фокусы?

– Да. Чудеса телекинеза и силы мысли, – криво улыбнулась я.

– Вот как? Ну ладно...

Альмедор остро посмотрел на меня и выдержал драматическую паузу. Не поверил, разумеется.

– А это что такое в противне? Какое-то земное блюдо? Почему оно так странно пахнет?

– Угощайтесь, если хотите, – буркнула я. – В составе столярный клей, глицерин, винный уксус. Вам понравится.

– Сомневаюсь. И все же: чем вы тут занимались?

– Варила массу для гектографа. Для студня-переводки.

– Что собрались распечатывать? – сразу сообразил Матеус.

– Рекламные листовки.

– Похвальное начинание. Не будете возражать, если я вам помогу? Хорошо бы сначала здесь прибрать...

– Пожалуйста. Тряпка и ведро в углу.

Матеус без лишних слов снял дорогой сюртук, закатал рукава, взял ведро и отправился за водой.

– Зоя, ты серьезно влипла, – заметил Эван.

– Да что ты говоришь? Неужели? А мне-то казалось, у меня в вашем мире все в шоколаде! Люди такие приветливые! Ни дня без милого гостя!

Дальше препираться не получилось, потому что вернулся Матеус и довольно ловко взялся мыть пол.

– Расскажите, как прошел ваш день, – попросил он светским тоном, выжимая тряпку сильными руками.

– Просто замечательно прошел. А вы зачем явились?

– Узнать, все ли у вас в порядке. И кажется, пришел вовремя, так?

– К чему такое беспокойство?

Он выпрямился и посмотрел на меня серьезно.

– Вам нужна помощь, Зоя. Я готов вам ее предоставить, даже если вы откажетесь. Подайте-ка совок и веник: из печки зола высыпалась, надо замести.

Я передала ему требуемое. И задала встречный вопрос, чтобы успеть собраться с мыслями.

– А у вас как день прошел? Удачно девиц проводили?

– Вполне. Пока провожал, пытался их разговорить. Выслушал кучу сплетен о жителях Лиллидоры, узнал кое-что новое о Бармалане. Выяснил, что за последние пять лет в Лиллидоре без следа пропали несколько жителей. Объяснения их пропажам были самые разные. Кто-то сбежал от нелюбимого супруга, кто-то – от кредиторов. Дочь местного бакалейщика уехала с актерами. Один незадачливый путешественник отправился искупаться в речке и утонул; тело так и не нашли. Странно, правда?