— Ага, — кивнул девочка, не отрываясь от букв и не глядя откусывая, — конечно, Сенечка.

Монстр только покачал головой. По его мнению, война, землетрясение или конец света — не повод нарушать режим питания. Он отобрал под возмущённые крики бумаги, заставляя девочку поесть.

— Злой ты, Сенечка, — жуя и не переставая хмуриться, бурчала Дитя Тьмы, — там же про меня. Надо срочно читать!

— Угук.

— Ладно, ладно, доем.

Только после того, как девочка показала пустые руки и демонстративно выпила стакан молока, монстр вернул ей мятые листочки.

— Ну ты, Сенечка, и тиран. Тиранестее бабушки и Клэр вместе взятых.

— Угук!

Дитя отсела от монстра подальше и погрузилась в чтение.

— А-а-а-а!

Крик девочки заставил монстра подскочить на месте.

— Угук?!

— Сеня! Сенечка!

— Угук?

— Это правда! Дракон не ошибся! А они меня отдали! А-а-а-а!

Дитя Тьмы вскочила, разбросав жёлтые листы, и принялась бегать кругами, размахивая руками и крича. Монстру потребовалось минут десять, чтобы поймать девочку и успокоить. Он взял её на руки и немного поукачивал, нежно угукая. А одна щупалка вытирала девочке слёзы платочком.

— Всё, отпусти, — Дитя шмыгнула носом, — я в порядке.

Пройдясь по стоянке, девочка собрала листочки бумаги в стопку и снова села на поваленное дерево. Монстр тут же заглянул ей через плечо.

— Угук?

— Дракон правду сказал, — девочка вздохнула, — я действительно принцесса. Вот, видишь? Тьмарина Эдуардовна Карагонская, наследница Эдуарда Тридцать Пятого и Анны Прекраснейшей.

— Угук!

— Двадцать лет назад, по счёту этого мира, Эдуард Тридцать Пятый погиб на турнире. Анна Прекраснейшая умерла через месяц после мужа, по слухам, была отравлена. Барабас, двоюродный брат короля, передал наследницу Тьмарину на воспитание в резиденцию Тьмы и сам занял трон. Сволочь!

Дитя Тьмы всхлипнула.

— Я не помню. Эдуард, Анна — мои родители, а я не помню даже, как они выглядели. Тьмарина, вот как меня зовут. Принцесса Тьмарина Карагонская.

Пришлось монстру утешать несчастную сироту. Он прижал её к груди и дал выплакаться, гладя по голове.

И всё же, Дитя хоть и была ребёнком, долгая жизнь и суровое воспитание Тьмы не дали ей расклеиться надолго. Вскоре она утёрла слёзы, шумно высморкалась в клетчатый платок и стала что-то искать в волшебном узелке.

— Угук?

— Где-то у меня были чёрные ленты, надо сделать из них бантики.

— Угук?

— Я выхожу на тропу войны. Надо найти моего дядю, как там его? Барабаса. И надавать по шее. Поможешь?

— Угук.

Пока Дитя расчёсывалась и завязывала банты, Сеня собрал разбросанные листки и внимательно их просмотрел. Выбрал один из них, подошёл к девочке и сунул под нос.

— Угук.

— Что? Там больше ничего интересного.

— Угук, — настаивал монстр, тыча щупалкой в третий абзац.

— А, это. Видела. “Расколдование: объект должен пожертвовать самой дорогой вещью ради спасения друга”. Ерунда!

— Угук?

— Нет у меня дорогих вещей, — пожала плечами Дитя, — не завела. Ну и друг у меня — ты. А ты в беду хоть раз попадал, чтобы тебя спасать? Так что ничего не выйдет. Буду жить, как и жила. Я подумала: а вечная жизнь, пусть и ребёнком, тоже неплохо. Ты вон тоже стареть не собираешься. Будем вместе наводить шорох и баловаться.

Сеня ухмыльнулся и согласно кивнул.

* * *

В первом же городке Сеня купил ездовую зверюгу. Мохнатого носорога самого флегматичного вида. На широкой спине такой “скакун” легко нёс двухместное седло, всадников и поклажу. Впрочем, багажа у Дитя Тьмы и Сени было немного, так что Фунтик, как окрестила девочка носорога, трусил по дороге легко и беззаботно.

— Надо его с собой забрать, — гладила Дитя зверя по шерстистому боку, — буду на нём кататься вместе с Клэр.

— Угук.

Там же в одной из лавок Дитя спросила хозяина дорогу в королевство Карагон. В ответ мужчина весело рассмеялся:

— Зачем куда-то ехать? Вы уже в Карагоне.

— А кто сейчас вами правит?

Дитя прищурилась, подозревая недоброе: а вдруг этот Барабас уже помер? Так и мстить будет некому, не веселье, а сплошное расстройство.

— Король Барабас Первый, — лавочник скривился.

— Плохой? — Дитя радостно потёрла ладошки.

— Ну… — на лице мужчины мелькнул испуг, — хороший, очень хороший. Отец народу, щедрый, добрый. Слава нашему королю!

Лавочник выдохнул и почти неслышно добавил:

— Чтоб он сдох, ненасытный.

Сеня понимающе угукнул и хлопнул мужчину по плечу.

— Всё ясно, — Дитя расплылась в улыбке, — большое спасибо. Подскажите ещё, как проехать в столицу, или где этот Барабасище живёт.

— На север, пару дней пути. Спросите там дорогу к замку Секрет, вам любой покажет.

На радостях, что далеко ехать не придётся, Дитя купила у лавочника конфет и с кульком в руке полезла на Фунтика.

— Угук?

Сеня протянул руку, чтобы помочь девочке.

— Я сама, — Дитя упорно лезла вверх, не выпуская кулёк, — и не трогай конфеты. В прошлый раз дала тебе подержать, так ты всё съел, мне только одну оставил.

— Угук, — монстр развёл руками, признавая такой грех. Ну а как иначе? Кулёчек был всего на один укус, а сладкое он любил.

Пришлось Сене возвращаться в лавку и брать себе личную горку конфет.

* * *

До замка Секрет добрались без приключений. Разве что разбойники, попавшиеся на пути, добавили разнообразия. Их Дитя Тьмы гоняла вилкой лично, попросив Сеню не вмешиваться. Монстр даже немного обиделся, что ему не дали повеселиться, и, пока девочка бегала с криком по лесу, доел её конфеты. А в остальном всё было тихо и мирно.

— Сеня! Я его вспомнила!

— Угук?

— Секрет! — Дитя Тьмы указала на замок, появившийся за поворотом — Я вспомнила! Вон та башня называется Сизая, а вот та — Чуланчик Волшебника. Мне туда запрещали ходить, чтобы не отвлекала придворного мага. Я всё-всё вспомнила!

— Угук?

— Что?

— Угук. Угугук.

— Опять план придумывать?!

Сеня кивнул, пряча улыбку.

— Зачем? Въедем в замок, найдём Барабаса и покрошим его на салат.

Почему-то монстр с таким планом не согласился. Пальцем показал на стражу у ворот, на дозоры, мелькавшие в бойницах, на проблески магических молний над башнями.