показал мне как я неправ и что надо не надумывать себе хрень, а надо с людьми говорить. И после такого вот урока я прямо пылаю силой Юности и желанием нести факел мудрости Нобу-сенпая в массы. Пусть и другие страдают, да. Ай, к черту все. Развелось в мире кинестетиков, все только через «выхватить люлей» понимают.

— Ты правильно понимаешь значение слов «совсем без правил»? — уточняю я, поднимая брови и зная, что в этом искусстве мне никогда не сравниться с моей мамой: — потому что это означает «совсем без правил».

— Возможно я неточно выразилась — поправляется Сора: — правило одно — кто сдастся или не сможет продолжать поединок — проиграл.

— Вот как. Все просто — киваю я. Обычные правила для таких вот дел — «кто первый умер — тот проиграл». Что за бред, в самом деле. Но … фигуры расставлены, сцена готова, жизненный урок на подходе.

— Хорошо — говорю я: — принимаю твои условия. Сейчас, только бинты сниму… да выберу себе что-нибудь, подходящее… — я складываю бинты в сумку и разминаю кисти рук.

— Рекомендую нагинату — сообщает мне Сора: — с ней у тебя хоть какие-то шансы будут.

— Нагинату? — разглядываю оружейную стойку. Мне не нужна нагината. Мне вообще ничего не нужно. Если поединок без правил, то я его уже выиграл. Почему? Да потому что она все еще говорит со мной. Что такое нагината я знаю. Аналог европейского протазана или алебарды, китайского гуань дао или даже гэ. Что-то вроде катаны, насаженной на копейное древко. Традиционно считается оружием дамским, женским. Над очагом у букэ-но-онна обычно висела именно нагината, вторым оружием, оружием последнего шанса — был кинжал для самоубийства, в случае, если грозила опасность попасть в плен.

— Вот эта штуковина с длинной рукоятью. — поясняет Сора, указывая рукой. Свой боккен она по-прежнему держит у бедра, словно бы катану в ножнах. В такой вот позе она вылитая букэ-но-онна. Как там сказано в Повести о доме Тайра:

— Особенно хороша была Томоэ — белолица, с длинными волосами, писаная красавица! Была она искусным стрелком из лука, славной воительницей, одна равна тысяче! Верхом ли, в пешем ли строю — с оружием в руках не страшилась она ни демонов, ни богов, отважно скакала на самом резвом коне, спускалась в любую пропасть, а когда начиналась битва, надевала тяжелый боевой панцирь, опоясывалась мечом, брала в руки мощный лук и вступала в бой в числе первых, как самый храбрый, доблестный воин! Не раз гремела слава о её подвигах, никто не мог сравниться с нею в отваге!

Так и Сора-тян — прекрасна и великолепна, белолица и с длинными волосами, грозна и горда, одна равна тысяче как и славная воительница из дома Тайра. Уверен, поколения самураев гордились бы такой наследницей. Однако самурай — это значит поединок, а поединок — значит правила. А у нас сегодня только одно правило… значит остальных не существует. Ничто не истинно, все дозволено. Воины и солдаты — у них много общего, эти люди все же соблюдают правила и нормы. И не поймите неправильно, я только за правила, за договоренности, ведь это позволяет нам прекращать конфликты, но если уж ты устанавливаешь правила — будь внимателен. Это все еще о ошибках в контракте, написанных восьмым шрифтом на третьей странице.

Я встаю с лавочки и иду к оружейной стойке, по дороге — проходя рядом с ней. Сора стоит в ожидании готовности ее соперника — стоит с прямой спиной и вздернутым подбородком. Что за люди в самом деле. Проходя мимо Соры, я делаю легкий шаг за ее спину и, прежде чем она среагирует — коротко дергаю ее за воротник кендоги на себя. Вскрикнув она взмахивает руками, пытаясь удержать равновесие, но я уже совсем близко к ней, я обвиваю одной рукой ее шею, а другой — замыкаю замок на затылке. Удушающий прием, тот же самый, что я применял на Томоко. Только здесь вот есть разница — девушка у меня в руках не в пример Томоко тренирована, сильна и быстра. Вот только в такой позиции все что она может — это сопротивляться сильнее чем моя одноклассница. Неожиданно для меня Сора не делает попытки освободится от захвата руками, не бросает боккен, пытаясь разорвать хватку моих рук, она перехватывает боккен и пытается проткнуть меня им, «Удар скорпиона»!

Я прижимаюсь к ней плотнее, чувствуя через ткань кендоги и хакамы упругую тяжесть и силу ее тела, каждый ее изгиб. Она сопротивляется, все еще взмахивая боккеном, но тщетно, я прижался к ней вплотную и подбил ее ногу. Мы падаем на бок и я не теряя времени, споро — обвиваю ее ноги своими и вытягиваю ее, прогибаясь в спине. Все. Здесь уже не уйдет. Я чуть расслабляю захват, чтобы она не задохнулась и смогла говорить.

— Сдаешься? — спрашиваю я, удерживая ее в таком вот положении. Краем глаза я вижу, что никто из технического персонал и ухом не ведет. Что значит профессионалы, а ведь ее кендоги из-за моего захвата изрядно разошлось на груди, и я надеюсь, что у нее там спортивный топик или перебинтованная грудь, как у героинь манги. В противном случае телевизионщикам придется заблюрить наш поединок на ТВ, но они обязательно выпустят вариант «без цензуры» на дивиди и блю-рей. Может сами мы и не станем знаменитыми, но соски Соры-тян точно будут иметь успех. Я бы и сам на такое посмотрел.

— Ты! Это нечестно! — возмущается Сора, напрягаясь и пытаясь разорвать захват. Тщетно.

— Ты же сама сказала «без правил». Правило тут только одно — сказала ты. Поединок продолжается, пока один из нас не сдастся, ну или не будет в состоянии продолжать поединок. Верно?

— Нападение со спины! — рычит Сора: — недостойно воина!

— Это… занимательная дискуссия — отвечаю я, сдерживая ее попытки освободится: — но вопрос остается прежним. Сдаешься?

— Вот еще! Я в состоянии продолжать! Я… — она изгибается всем своим сильным и упругим телом и в другой ситуации я бы посчитал это достаточно эротичным, но сейчас такое ощущение как будто у меня в руках бьется сильная рыбина, вырываясь. Держать