– Что-то случилось?

Музыканты вдруг заиграли венский вальс, а Паша опустился передо мной на одно колено. Мое сердце, казалось, перестало биться.

– Я люблю тебя, – сказал Вершинский, протягивая мне кольцо в красной бархатной коробочке. – Ты выйдешь за меня?

Официант подошел к нашему столику с бутылкой шампанского.

Пауза затягивалась.

Спина у меня взмокла от неловкости момента, а улыбка Павла становилась все более и более неестественной.

Музыканты продолжали играть.

Взгляды всех присутствующих в ресторане, казалось, скрестились на нас. Мне хотелось подорваться и убежать подальше от внимания, которое сейчас выкачивало здесь весь кислород.

– Василиса? – напомнил о себе Вершинский. – Ты ничего не хочешь мне ответить?

– Я… – протянула я и замолчала.

На шее будто удавку кто-то затянул, поэтому я жадно отхлебнула вина, которое вдруг решило пойти носом. Я закашлялась, схватила салфетку…

– Я подумаю, – пискнула Паше, когда совладала с собственным телом.

– На такую реакцию я точно не рассчитывал, – нахмурился мой любовник, присаживаясь обратно за стол.

– Разлить? – предложил официант.

– Не стоит, – отбрил его Вершинский. – Праздновать нечего.

Я закусила нижнюю губу, чувствуя себя последней стервой. Павел был словно в воду опущенный. И взгляд от меня прятал.

– Паш. – Я накрыла мужскую ладонь своей. – Ты что, обиделся?

Уровень неловкости между нами зашкаливал, а еще напряжение, казалось, можно было резать ножом. Такого не было даже в первые дни нашего знакомства.

– Нет, – коротко ответил он. – Я всего-то предложил выйти за меня замуж любимой женщине и получил отказ.

– Ну во-первых, я тебе не отказывала…

– Женское «я подумаю» в этих случаях равнозначно «мы вам перезвоним» от работодателя – обыкновенная вежливая ложь, чтобы сгладить острые углы, – хмыкнул Вершинский.

– Вот скажи, разве нам плохо вместе?

– Похоже, это мне у тебя спрашивать нужно.

– Ладно, я отвечу, – попыталась выступить в роли миротворца я. – Нам хорошо вместе.

– Хорошо?

– И зачем тогда все портить браком? – спросила я Вершинского и по выражению его лица сразу поняла: хореограф из меня гораздо лучше, чем миротворец.

– Портить? Так ты это все видишь? – потер подбородок мужчина. – Интересно… И чем же, по-твоему, Вась, узаконенный союз может испортить наши отношения?

– Обязательно что-то найдется. Ты просто не понимаешь…

– Ты права, – перебил меня Паша. – Я не понимаю. Говорят, что обычно мужчины бегут от ответственности и согласны сожрать свой паспорт, лишь бы не затянули в загс, но чтобы женщины…

– Ты утрируешь. – Я теребила край скатерти, от неутихающего волнения мне просто жизненно необходимо было чем-то занять руки. – Мне просто нравится то, что сейчас между нами есть, и я не хочу ничего менять.

– А я хочу, – сказал Вершинский, глядя на меня из-под бровей. – Я хочу по праву называть тебя своей.

– Так называй. В чем проблема?

Он покачал головой.

– Ты сама разве не видишь, что чем ближе я пытаюсь придвинуться к тебе, занять место в твоей жизни, тем дальше ты отодвигаешься?

– Глупости, – не согласилась я. – Просто я не готова второй раз выходить замуж. Мне и первого хватило. К тому же Руся…

– Я обязательно найду с ней общий язык. Просто ребенку нужно время и одобрение матери. Отнесись ко мне серьезно, и твоя дочь сделает так же.

– Ты хочешь сказать, что я настраиваю Руслану против тебя? – выпучила глаза я. – Ну знаешь ли…

–  Я сказал именно то, что хотел, не перекручивай. Ребенок всегда подсознательно чувствует такие вещи, особенно от того человека, к которому привязан и на которого неосознанно равняется.

– И с каких пор ты заделался детским психологом?

– Ты забыла, что у меня пятеро племянников, которые растут на моих глазах?

– Это ты забыл, Паша, не все дети одинаковы, – немного резче, чем следовало, сказала я. – Моя Руслана не обязана соответствовать тем рамкам, под которые кто-то будет пытаться ее подогнать. Спасибо за ужин.

С этими словами я резко поднялась и поспешила на выход из зала, даже не став дожидаться реакции Вершинского.  Возле гардеробной, конечно же, пожалела, что вспылила: огненный нрав всегда сложно было сдержать. И хорошо, что Павел меня нагнал.

– Вась, – обнял меня за плечи мужчина. – Этот вечер не должен был закончиться именно так.

– Прости, что не оправдала твоих ожиданий.

На мою реплику Вершинский лишь губы поджал.

– Пойдем, подвезу тебя домой. На такси все равно не отпущу, – сказал он.

Вся обратная дорога прошла в молчании, не уютном, к которому я привыкла, а напряженном, наэлектризованном, пропитанном обоюдными невысказанными претензиями.

Без лишних слов Паша довез меня до дома, так же молча вышел проводить.

– Ты обещала подумать, – были его первые слова после длительного молчания, едва мы оказались напротив двери в мою квартиру.

– Вершинский, – закатила глаза я.

– Не забудь, ты обещала. Я подожду, – сказал он, заглядывая мне в лицо. – Недолго, Вася. Потому что я совершенно не сказочный принц, который будет раз за разом штурмовать крепость прекрасной принцессы, если она сама не желает опустить ворота и что-то поменять в своей жизни.

– Да ты романтик? – нервно хихикнула я.

– Метафорическое мышление рекламщика в действии, – пожал плечами мужчина.

– Я не понимаю, зачем ты все портишь? Зачем это все? – у меня потерялись слова, и я просто беспомощно развела руками.

– Потому что того, что ты мне сейчас готова дать, мне уже мало. Я хочу большего. Подумай, – твердо сказал он, коротко поцеловал меня в губы и ушел.

Я думала, что бессонная ночь мне гарантирована, но нет, едва голова коснулась подушки, как я уснула сном младенца. И весь следующий день провела в делах-заботах, как всегда.

О Вершинском вспомнила ближе к вечеру. Все мои мастер-классы были завершены, я ждала, когда Руся закончит заниматься бальными танцами в моей школе, чтобы вместе с ней вернуться домой.

Паша не звонил.

«Все же обиделся», – решила я.

Мне не хотелось бы обрывать наши отношения, еще и на такой ноте, но и двигаться дальше, заключать брак я тоже не хотела. Меня действительно все устраивало: свобода, дочь, работа, регулярные отношения с понравившимся мужчиной…

Я уже решила первой набрать Пашу, прощупать почву, остыл он или нет, как увидела через окно свою дочь. Руся дралась с какими-то парнями на две головы выше нее…