К общению с наемниками пионеры не стремились и ничем им не мешали. К Илье лишь подошел один из парней, представившийся Виленом и назвавшийся командиром исследовательской группы. Пионер вежливо попросил обращаться к нему лично, или позвать его, если возникнут какие-то вопросы или проблемы. Илья не менее вежливо ответил, что непременно так и поступит, если будет надо, на чем общение и закончилось.

Как ни странно, «исследователи» интереса к куполу не проявили. Вместо этого они заняли пустое здание ресторана «Хата Казака», где и разбили свой лагерь с парой больших надувных палаток, у которых встал часовой в знакомой легкой броне и с деструктором. Еще один вооруженный «ученый» неизменно вертелся у лагеря наемников, но в разговоры не вступал — видимо, ему было приказано просто наблюдать за ними.

Если с Ильей Вилен ограничился парой фраз, то с Катей он беседовал минут двадцать, причем девушка подошла к нему первой. Но, как показалось парню со стороны, разговор этот не был беседой добрых приятелей. Деталей его Илья не слышал, но после общения с командиром «ученых» Катя пришла явно на взводе — с лицом, как будто ее заставили съесть половину лимона и злобным взглядом рассерженной кошки.

— Что-то не так? — спросил Илья. — Я думал, ты будешь рада поболтать с земляками. А то и жить к ним в лагерь пойдешь.

— Да пошли они! — прошипела Катя. — Индюк надутый!

— Ты про Вилена вашего?

— Никакой он не наш! То есть наш, но не мой! Тьфу, Илья, не запутывай меня! Короче, я с вами остаюсь.

— Поругались? — чего скрывать, Илье было приятно. Когда Катя со всех ног побежала к Вилену, он почувствовал укол ревности, а теперь испытывал злобное удовлетворение. Командир пионеров с его вежливой улыбочкой и холодными пустыми глазами ему сразу не понравился.

— Типа того, — сжала, а потом разжала кулачки Катя, успокаиваясь. — Как там у вас говорят… понтов у кого-то выше крыши, во! Спецназ недоделанный! «Кванты света», долбанные! Я вейга и оперативник! Полноценный гражданин с полными правами, представительница Вожатой, а он отчитывает меня как глупую девчонку и еще смеет что-то приказывать и требовать! Где он был, когда мы тут с твейсами дрались?

— Короче, ты его послала.

— Ага. Сказала, что я подчиняюсь только Вожатой, а он пусть своими бойцами командует. А в мои дела не суется, потому как рылом не вышел.

— Удивительное дело, — пожал плечами Илья. — Я думал, что при коммунизме все друг другу братья и сестры и противоречий нет. А у вас прямо страсти кипят.

— Коммунизм не отменяет противоречий, — хмыкнула Катя. — Противоречия и здоровая конкуренция — двигатель развития личности и общества. А все благостно и без проблем бывает только в гробу. Ладно, не забалтывай меня Илюша, я уже успокоилась. К сожалению, на один компромисс с Виленом мне пришлось пойти. Вот, держи, — сунула она парню маленький продолговатый контейнер. — Тут одноразовый шприц, его содержимое нужно Леше в зад уколоть. Отдай Нике, пусть поставит укол, она все же медичка. Мне самой это делать как-то неудобно…

— Это еще что такое?

— Регенератор для его ноги. Чтобы до послезавтра срослась, и он мог идти с нами. Вилен настоял.

— Но… Погоди, а это сработает? А раньше почему нельзя было такой укол сделать?

— Это крайнее средство. Нога должна прийти в норму. Лешка послезавтра, конечно, стометровку не побежит, но самостоятельно ковылять сможет. Проблема в том, что подстегивать без последствий такими сильными препаратами организм можно всего один или два раза в жизни, иначе потом кости будут совсем хрупкими, а мышцы вялыми. Естественное сращивание переломов лучше. Я Вилену как коммунару объясняла — мой вейм ранен, оставь его одного в куполе, никому от этого никакого вреда не будет. Но нет, он уперся. Говорит, Вожатая приказала идти всем, значит, на зачистку новой локации пойдут все без исключения! Не будешь делать укол, мои люди вашего раненого понесут! А этим ты подставишь мой отряд, лишив его двух бойцов, и своему вейму лучше не сделаешь! Говорю же, индюк самый натуральный! И кто его только командиром поставил…

— Ясненько, — вздохнул Илья. — Ладно, мы это дело запомним.

На следующий день пионеры интенсивно готовились к завтрашней операции рядом со своим лагерем, и пришедший полюбопытствовать на них Илья впервые увидел тяжелую броню. Выглядела она интересно, но ничего особо впечатляющего он не разглядел. После компьютерных игрушек наемник ожидал увидеть нечто сверхмассивное, металлическое, превращающее человека в ходячий танк на сервоприводах. Но ничего подобного не обнаружилось. Шлем у пионерского спецназа оказался с глухим непрозрачным забралом, и, в отличие от ЛРК, наглухо соединялся с боевым комбинезоном. Сам серебристо-серый комбинезон выглядел очень толстым на вид, силовой каркас с разгрузкой на поясе стал массивней. На спине появился каплевидный «рюкзак» от плеч до попы, «сапоги» тоже казались больше и толще чем у ЛРК. Но в целом — ничего особенного. Если силуэт человека в ЛРК походил на силуэт обычного человека в шлеме и с небольшим рюкзачком, то в силовой броне боец казался одетым в очень теплую и толстую зимнюю одежду. А вот деструкторы в руках людей Вилена были явно мощнее ЭРДшки Ильи. По габаритам видно: длинные, с толстым стволом, сбоку какие-то прибамбасы, сверху сложный прицел или еще хрен знает что такое. Впрочем, у некоторых «ученых» в руках были не деструкторы, а непонятные овальные штуковины с антеннами, слегка смахивающие на противодронные ружья. Долго рассматривать себя пионеры не дали — рядом с Ильей тут же оказался Вилен и попросил покинуть опасную зону. Что Илья и сделал, ворча себе под нос. Соседство с пионерами ему нравилось все меньше и меньше, парень уже привык считать остров с парком своим домом. Может, попросить Мелькора отселить пришельцев нахрен в новую локацию, за понтонный мост? А если Пузырь не захочет, самим переехать на «Широкий» остров? Впрочем, пока нет смысла загадывать на будущее. Завтра с утра им снова идти в бой, а после… до этого надо еще дожить.

Утром, перед самым выступлением, Леха самолично срезал секатором гипс и осторожно сделал несколько пробных шагов.

— Работает нога, — удивленно сказал он. —