Шрифт:
Закладка:
И только когда я начинаю чувствовать смущение, сама опускаю руки с его спины и осторожно откланиваюсь в сторону. Вадим всего на мгновение ловит мой взгляд и подбадривающее улыбается, а после быстро начинает выдавать порцию лекарств, готовит чай в большую кружку и бережно за мной ухаживает.
В его глазах нет брезгливости или недовольства, и я верю ему, что взорвался он только по причине тяжелых будней, которые отнимают и без того последние силы у нас двоих.
Следователь берет свой планшет, залезает в кровать и включает мне комедию, ссылаясь на то, что мне нужно поднять настроение и думать только о хорошем. Фильм оказывается дурацким, но смешным, а под мягкий смех Вадима сон поглотил меня уже на половине фильма.
***
Несколько дней мы оба стараемся избавиться от моей температуры и кашля, и на четвертый день, нам это удается. С самого вечера до следующего вечера я чувствую себя так хорошо насколько это возможно.
Вадим, увидев мое настроение и не ощутив температуры, вывел на улицу, и мы прошлись вдоль поселка и обратно, подышали свежим воздухом всего лишь полчаса, размяли ноги и вернулись в дом. Следователь старался уделять мне время на редкие, но стоящие диалоги, когда не занимался разработкой плана. А вечерами, когда время уже близилось к полуночи, приезжал Эльдар. Они вместе продумывали план и исключали все возможные неудачи.
Я предлагала им свою помощь, но раз за разом, что полковник, что следователь лишь скупо улыбались на мое предложение и использовали мою инициативу совсем в другом русле. Я готовила еду, складывала их бумаги, убирала за ними стол каждое утро после ночных заседаний и просто не лезла туда, куда меня мягко не просили лезть.
— Мы сделаем это сегодня, — констатирует факт следователь, когда я допиваю чай и доедаю последние наши сладости. Оставшийся кусочек пирожного я неохотно откладываю на блюдечко, нахмурившись.
— Вы уже готовы к этому… — не то спрашиваю, не то утверждаю я.
Вадим уверенно кивает, пристально за мной наблюдая.
Конечно, я слышала часть их плана, как именно Вадим планировал провернуть такое грандиозное шоу на публике с крутыми спецэффектами, но слышать это и применять на практике — разные вещи.
Мне уже страшно выходить из этого дома.
— Тебе не о чем беспокоиться. Ты набралась сил, готова слушать меня и делать как нужно. Будет сложно, опасно и… Он все время будет рядом с нами. Но ты должна мне довериться и делать так, как я говорю. Тогда все пройдет хорошо. Договорились?
Я не могу кивнуть, меня практически парализовало понимание некоторых нюансов плана следователя. Об этом речь не шла, и я не думала, что Вадим готов рисковать до такой степени безрассудства.
— Он? — растерянно переспросила я.
— Да. Именно Он должен поверить в нашу смерть, а для этого его нужно заверить в том, что мы в ловушке и нам некуда деваться. Это будет настоящим ударом. А у нас будут всего лишь сутки, чтобы добраться до аэропорта, где нас будет ждать частный самолет.
— Как тебе удалось получить частный самолет? — удивилась я.
— Это не моя заслуга, а твоего отца, — отвечает парень, и он не прекращает выбивать почву из-под моих ног.
— М-моего о-отца? — снова переспросила я, волнительно сглатывая.
— Да. Эльдар с ним беседовал на днях, и мы приняли решение, что нам нужен самолет и как ты понимаешь, это тоже небезопасно. По последним новостям от полковника — все города с аэропортом контролируются, особенно неизвестные и новые рейсы, а все, что взлетает в воздух, даже простой вертолет, подвергается проверке. Поэтому мы должны нанести ему такой удар, который бы потряс его в душе, и он отстранил своих людей. Иначе куда бы мы ни полетели — он будет нас преследовать.
Я ему верю.
— Мой отец что-то еще говорил? — поинтересовалась я, ощущая, как быстро забилось сердце в груди.
— Прости, но я не связывался с ним напрямую. Такими делами занимается полковник.
Киваю, задумавшись. На самом деле я все время думала, что мой отец после всех моих выходок либо задавит меня морально, либо вообще откажется от такой неправильной дочери. Он всегда был строг ко мне, даже больше, чем к брату, и настолько же бдителен, отслеживая не только каждый шаг, но и неосторожно брошенное слово.
Это будет самая тяжелая и долгожданная встреча с родными за всю мою жизнь…
Часть 10.2
— Если ты не против, я бы хотела помыться и собраться, — говорю я.
— Да, конечно, вода уже нагрелась, — он перемещает взгляд на печку с большой кастрюлей воды. — Я пока пройдусь. У тебя есть один час, мы скоро выезжаем.
Я не теряю времени и уже зная, где стоят ведра с холодной водой, огромный таз и кувшин, привожу себя в порядок. Волосы хотелось бы помыть, но нет времени, они так быстро не высохнут, поэтому заплетаю косу и собираю ее в высокую гульку, чтобы ничего не мешало в дороге. Надеваю чистый спортивный костюм и собираю наши вещи по небольшому дому, которых очень мало. Еще ночью полковник забрал самые тяжелые и ненужные вещи, постаравшись полностью облегчить нам «отход» после всего, что должно произойти совсем скоро.
Вадим возвращается в дом и увидев полную мою готовность, удовлетворённо кивает. Мы садимся в машину, которую следователь хорошо прогрел перед поездкой. Я пристегиваюсь и волнительно сжимаю кулаки, пытаясь взять себя в руки.
Только подумаю, что будет происходить сегодня и меня бросает в дрожь…
— Так не годится, Яра. Тебе нужно успокоиться, — Вадим заглушает машину и поворачивается в мою сторону, опуская свою ладонь на мой кулак. — Мы все продумали до мелочей. Пути обратно нет. Если останемся здесь, рано или поздно нас найдут и тогда будет все намного хуже.
— Я это понимаю, но… — спотыкаюсь на слове, и зажмурившись, тру переносицу. — Я не думала, что сегодня он будет так близко к нам.
— Яра, я обещаю, что все время буду рядом с тобой, и что бы ни случилось, ты будешь в безопасности.
У меня раньше было слишком много неудачных побегом и мне трудно поверить, что везение может оказаться спланированным по детально и воплощено на практике. Если у нас ничего не получится… Я лучше сброшусь с того самого моста, чем вернусь к Максиму.
Я больше так жить не смогу.
— У тебя был второй пистолет. Дай мне его, — несмотря на мой дрожащий голос, просьба оказывается требовательной.
Вадим вдумчиво
