“План. Доверься. Сможем. Охота”.

Неро тяжело вздохнул и одним лишь взглядом дал понять, что если они умрут, то он и на том свете достанет Хаджара.

Хаджар улыбнулся и кивнул.

Да, зверь сравним по силе с настоящим адептом, но все еще отстает в разуме. И именно эту разницу собирался использовать Хаджар.

Как и у любого иного создания, у изумрудного волка была своя слабость — свет. Именно поэтому он лежал в тени густых крон. Потому как стоило лучам солнца попасть на изумрудные нити у него на коже, как те нагревались до такого состояния, что зверь буквально сгорал заживо.

На то, чтобы в прямом смысле — на пальцах объяснить план, ушло минут десять. После чего Хаджар, поднявшись с земли, вытащил меч из ножен.

Стоило только ему выйти из кустов и оказаться на поляне, как волк открыл глаза. Зрачки у него были не черные, а зеленые, а радужка слегка светилась.

Он, не поднимаясь на лапы, зарычал. И от этого рыка из земли выскакивали изумрудные пики. Острые, тонкие, они бы легко пронзили даже стальные латы. Чего уж тут говорить о простых, штопаных одеждах.

Зверь не хотел сражаться. Он хотел спать. Ночью у него была неудачная охота, и теперь он был уставшим. Больше уставшим, чем голодным. К тому же двуногий держал в странных лапах светящееся жало. Свет причинял волку неудобство. Он хотел, чтобы двуногий ушел. Он предупредил его.

Хаджар лишь вздохнул. Что сделал ему этот красивый зверь?

Ничего.

Но таков был мир и таков был Хаджар. Таков был и зверь.

Они охотились и сражались, чтобы выжить и стать сильнее. Вся разница в том, что теперь охотником был не волк, а двуногий.

Зверь это поднялся и вскочил на ноги.

Он завыл и зарычал.

Хаджар легко оттолкнулся от земли и взмыл в воздух. Он успел за секунду до того, как на том месте, где он стоял, из земли выстрелила изумрудная пика. Она еще не успела рассеяться, как Хаджар опустился на нее. Его лапти, сплетенные из коры особого дерева, были крепче, чем латы.

Спасибо Робину и таинственной деревне Долины Ручьев…

Хаджар взмахнул клинком, отправляя в полет секущий удар. Но тот даже и метра до зверя не долетел. Разбился о возникшую изумрудную “стену”. А следом из-за нее зеленой молнией выпрыгнул волк.

Его длинные когти вытянулись острыми кинжалами, готовыми вспороть грудь Хаджару. И лишь в последнее мгновение Хаджар успел уйти в сторону. Он вновь двигался так же плавно, как поднимающийся в небо аист, и так же быстро, как падающий в пике сокол.

Вот только этого было недостаточно, чтобы обыграть в скорости хищника стадии вожак.

Когда Хаджар опускался на землю, то по его ноге из рваной раны стекала кровь. Но офицеру было не до этого. Ему вновь пришлось взмыть в воздух, чтобы не оказаться пронзенным пикой.

И вновь из-за очередной изумрудной стены выскользнула зеленая молния. Такова была тактика зверя. Он вынуждал жертву подняться в воздух, где та оказывалась беззащитна перед его стремительными бросками.

Хаджар опять успел увернуться, но в очередной раз оказался недостаточно быстрым. Теперь уже его левое плечо оказалось покрыто кровью. Боль была дикой — как если бы его тело опустили в кипяток.

— Хочешь поиграть? — прорычал Хаджар.

В следующий раз, когда из земли вновь выстрелили пики и он вновь оказался в воздухе, то уже и сам ждал зеленой молнии. И та показалась. Зверь создал перед собой “стену”, а потом выпрыгнул из-за нее.

Свирепый и оскаленный. Быстрый и сильный. Он не привык чувствовать себя жертвой в этом лесу, где звери-вожаки были властителями всего и вся. Никто не мог оспорить их власть.

Какой-то жалкий двуногий не смеет даже думать о том, чтобы охотиться на него!

Но на этот раз Хаджар не стал уворачиваться от удара. Он ждал его. Встречал бесстрашно, пусть и выглядел, как маленькая рыбацкая лодочка, брошенная в самую гущу морского шторма.

Когда зверь был уже совсем близко, Хаджар взмахнул клинком. Его быстрые движения кистью превратили один меч в три, и с каждого из лезвий также сорвалось по три призрачных рубящих удара. Они сплелись единой рыболовной сетью.

Зверь, бросающийся в прыжке, и сам оказывался в воздухе. Это все равно как обоюдоострый клинок, которым может порезаться и тот, кто его использует.

Волк запутался в сети и упал на землю. Но ни один удар не оставил и пореза на его коже. Все они оказались бессильны перед изумрудной шерстью. Та лишь пару раз прозвенела весенним ручьем и… все.

Раненый, окровавленный Хаджар опустился в нескольких метрах перед оскаленной мордой невредимого зверя.

Эта битва была заранее проиграна…

Зверь прыгнул, полный ярости и азарта.

— Сейчас! — крикнул Хаджар, приготавливаясь нанести свой самый сильный удар.

… проиграна изумрудным волком.

Неро, до этого не показывавшийся на поляне, всего несколькими движениями срубил ветви крон. Те с громким треском и шумом полетели вниз, пуская на поляну лучи полуденного летнего солнца.

Волк завыл и застонал, когда его шерсть вспыхнула зеленым огнем. Он рухнул на землю, так и не долетев до своей жертвы.

Хаджар же впервые взялся за рукоять обеими ладонями. На этот раз, используя силу обеих рук, он нанес удар сверху вниз. И на этот раз действительно прозвучал рев дракона. Пока едва слышный, почти неразличимые в свисте стали и шуме листвы, но все же — он был здесь.

Дракон забирал жизнь зверя.

Не такая и плохая смерть…

Он прикрыл глаза, ожидая встретить свой последний миг.

Солнце за доли мгновения сожгло шерсть волка, и меч Хаджара, окутанный призрачным синим светом, пронзил сердце вожака.

Тот умер мгновенно, лишь пару раз дернулся в последней агонии и замер.

Хаджар рухнул рядом. Он, тяжело дыша, опустился на холодную землю. Битва заняла всего несколько минут, но это были самые долгие и страшные несколько минут в его жизни.

И все же — он одолел вожака!

— Жаль, шкуру попортили, — пробухтел спустившийся с дерева Неро. — Могли за нее много выручить. А так только разве что когти продадим.

Он протянул Хаджару пропитанные лекарской отравой бинты. Пока тот обрабатывал раны, Неро успел вырезать ядро и когти с клыками.

Ядро выглядело как слишком большой агат, а вот когти и клыки… Что ж, изумруды длинной с ладонь никогда не выглядят плохо или неброско. Вот только Неро пришлось постараться, чтобы завернуть их в ткань и