Шрифт:
Закладка:
Королева Эфира прекратила играть.
– Ты здесь. Позже, чем я ожидала. Ты смогла отдохнуть? Хорошо. Нет, я не способна помочь тебе – ни сегодня, ни завтра, ни вчера. Мои глубочайшие извинения.
Она повернулась к арфе.
– Вы даже не дали мне объяснить.
Нашира вновь взглянула на нее.
– Нет нужды. Я знаю все, помнишь?
Королева усмехнулась, но Хэрроу не могла сказать, шутит та или нет.
– Почему он не хочет меня видеть? – спросила Хэрроу неожиданно, не понимая, почему ищет ответов у этой странной, раздражающей женщины.
Вероятно, она все-таки признавала мудрость Королевы Эфира, даже если та была скрыта под кажущимся безумием.
– О, он хочет. Он тоскует по тебе так же сильно, как ты по нему.
Хэрроу замерла, открыв рот.
– Но Дарья сказала…
– Обещания нужно выполнять.
– Но почему…
– Вина – это бремя, которое несут в одиночестве. Прощение должно начаться изнутри, чтобы его можно было принять извне. Но как поделиться бременем, которое нельзя отпустить?
– Но если…
– А если нести груз в одиночестве, можно обнаружить, что он не так уж тяжел. Если ослабить хватку, все улетит в облака, как перышко. Наконец-то свобода!
– Почему вы не можете сказать что-то просто?! – закричала Хэрроу, потеряв терпение.
Нашира лишь улыбнулась.
– Не волнуйся. Скоро ты все поймешь.
– Когда?
Королева Эфира отвернулась к арфе, любовно касаясь струн и тихо напевая себе под нос. Хэрроу заскрипела зубами. Она не собиралась уходить, пока не услышит что-нибудь хотя бы отдаленно полезное – а философские размышления к этому не относились.
– Так приятно было снова увидеть тебя, дорогая. Навести нас, когда будешь поблизости. О, и мои поздравления!
– С чем?
Но выяснить это Хэрроу так и не успела: в следующее мгновение она отстранилась от гадальной чаши и вернулась в кибитку, выброшенная из собственного видения другой проклятой Королевой. Хэрроу наконец начала понимать: похоже, у нее не осталось иного выбора, кроме как ждать.
Впрочем, это не означало, что она не попытается снова.
Глава 24
Шесть месяцев спустя…
Хэрроу поправила вуаль, закрывающую нос и рот, и потерла глаза – на всем лице только они были открыты беспощадному солнцу. Фиона опасливо трусила вперед. Хэрроу ее не винила: лошадь была непривычна к подобным условиям.
И только теперь, спустя шесть месяцев, начала немного осваиваться.
Но сколько бы времени ты ни провел в южном климате, он оставался грозным врагом. Лишь самые отчаянные путешественники рисковали передвигаться по пустыне днем – те, кто был не знаком с суровыми условиями этих земель, и те, кто спешил достичь цели.
Хэрроу была из последних.
После шести месяцев странствий время наконец пришло. Этим утром она, как делала каждый день с начала путешествия на Юг, поставила гадальную чашу и нырнула в Воду, ища знаки того, кого ждала. И она получила результат.
Месяцами она колесила по Югу, не зная, куда ехать и где Рэйв может оказаться. Интуиция говорила ей, что нужно продолжать бродить по пустыне. Хэрроу не сомневалась, что, если отправится в другие земли, окажется в неверном месте, когда придет время.
Помня о разговорах с Королевами в видениях полгода назад – это был последний раз, когда она говорила с кем-то из них, хотя и продолжала пытаться, – Хэрроу обратилась к Воде, как велела Дарья, в поисках подсказки, что делать дальше. Но поняла, что уже находится на правильном пути: ее решение покинуть Аллегру и направиться на Юг оказалось правильным.
Она отдохнула несколько дней на той поляне в лесу вместе с Малайкой, а затем, когда окрепла достаточно, чтобы путешествовать, попрощалась с дорогой подругой и отправилась в путь.
Как и ожидалось, Мал не хотела ее отпускать. Но Хэрроу настаивала, что должна ехать одна. Кроме того, Мал оставалась в безопасности в цирке под защитой Сализара. В конце концов Малайка все-таки уступила и вернулась в Аллегру. Хэрроу была благодарна ей за помощь, зная, что той пришлось нелегко, когда она оставила цирк. И возвращение тоже не обещало быть простым: они обе понимали, что Сализар не в восторге от хаоса, который они устроили.
И вот так Хэрроу уехала на Юг в кибитке, запряженной лошадью.
Чтобы попасть в земли Фьюри, ушел почти месяц. И еще два – чтобы достичь региона, известного как Крайний Юг. Хэрроу проехала через Камбу, где была поражена бедственным положением родных земель Малайки, которыми теперь управлял предатель, отнявший власть у семьи Малайки много лет назад. Все это время Хэрроу скрывала свою личность, чтобы ее не обнаружили Фьюри и ее сторонники.
Месяц спустя Вода сказала ей углубиться в пустыню, куда немногие путешественники отваживались ступать – но для нее там было безопаснее. Она загрузила кибитку припасами и последовала за интуицией. Время, проведенное в одиночестве, сделало ее внутренний голос громче и укрепило доверие к мудрости Воды.
Два месяца она путешествовала по пустоши, среди потрескавшейся земли и песчаных дюн. Днем она искала убежище от солнца и источники воды. Ночью спала в кибитке, завернувшись в одеяло, или грелась у костра.
Каждое утро она наполняла чашу драгоценной водой, чтобы погадать. Солнце беспощадно опаляло землю. Дни были жаркими, а ночи – холодными. Ни разу не шел дождь. Растения, осмелившиеся пустить здесь корни, сгорали.
Хэрроу постоянно занимали мысли о том, как выжить: вода, укрытие, еда, отдых. Но это приносило странное умиротворение. Только женщина и лошадь. Поиски потерянной любви в глубине пустыни…
А сегодня она наконец нашла его.
Видение пришло неожиданно. В один момент она терла глаза, щурясь на пустынное солнце, а в следующий…
Очнулась, хватая ртом воздух, и резко остановила Фиону. Спрыгнув с кибитки, бросилась бежать, хотя лучше этого было не делать в таком климате.
Неважно. Ничто не имело значения в этот момент.
Она побежала быстрее, преисполнившись надежды. Надежды, что после стольких месяцев ее поиски подошли к концу.
Солнце проникало ему под веки, пока он постепенно приходил в себя. Инстинкты подсказывали, что надо осмотреться вокруг в поисках возможных угроз. Но сначала он должен попытаться открыть глаза.
Он медленно осознавал свое тело – и вместе с осознанием приходила боль. Болело все.
Наконец он приоткрыл глаза, но тут же закрыл из-за слепящего солнца. Попробовал снова, щурясь на ярком свету, и увидел синеву. Чистое безоблачное небо. Сражаясь с одолевшей его слабостью, он повернул голову набок. Земля вокруг была сухой и потрескавшейся. Вдалеке боролся
