арены. Они позволяли ему лишь отбивать многочисленные удары и изредка уворачиваться от них. Мощь каждого была сопоставима с ударом ноги Лайта, который выбивал кости и суставы. Но, со временем, Фридрих привык к темпу сражения и начал контратаковать.

Использовать только меч было значительно сложнее. Это добавляло изрядно хлопот. Публика, заглушающая своими криками шум летящих во Фридриха серпов и цепей, цепенела с каждым новым ударом. Она ожидала финал противостояния каждый раз, как металл издавал лязг, неприятно скребущий уши.

Короткие взмахи мечом при редком приближении к противнику уходили в молоко. Не редко они и вовсе заканчивались ранами. Не смертельными, но мешающими сосредоточиться.

За время боя Фридрих немного понял последовательность атак наёмника. Он начал более уверенно сближаться с ним, ежесекундно отбивая с десяток ударов серпом. Один из них неизбежно попадал по нему, оставляя кровоточащую рану. Но наследие не давало парню умереть столь быстро. Оно исцеляло его раны в меру своих сил, превращая бой в настоящий аттракцион садомазохизма.

— Вижу, ты стал немного сильнее, - не сбавляя скорости произнёс мужчина, мастерски раскручивая серпы. Его улыбка почти добралась до ушей, что особенно раздражало Фридриха.

Фрид не ответил ему и лишь думал о том, как выйти из-под града атак. Меч был покрыт зазубринами и грозил сколом по центру. Однако, маг не останавливался, продолжая продвигаться вперёд. В конце концов, расстояние между ними сократилось до двух метров. С такой дистанции не то что отбить, даже уследить за сверхскоростными серпами не представлялось возможным.

Активированный второй этап наследия, полностью обесточенные утяжелители на конечностях и общая, куда большая мускулатура и интеллект Фридриха. Всё это в совокупности даже близко не помогало ему разглядеть все атаки.

Зрители также перестали видеть удары, разглядывая лишь вспышки света и блики стали, бьющие в глаза. Народ уже был недоволен. Ему нужны были зрелища, но затянувшаяся возня мешала им насладиться динамикой. Той самой динамикой сражения, когда ежесекундно происходит целая череда различных атак.

Обоим соперникам же было плевать, они столкнулись не на жизнь, а насмерть, обращая внимания лишь друг на друга. Фридрих всё ждал ошибки оппонента, но ее не было. Он совершал каждое движение так точно, что придраться было не к чему.

— Продолжаешь сопротивляться? - спросил мужчина, крепче сжимая серпы, - если рассчитываешь на противостояние выносливости, то вынужден огорчить, тебе и близко меня не догнать в этом параметре. Тем более, что ты уже порядком устал от сражений за весь день.

Фридрих же следил за движениями противника, пока в один из флигелей неподалёку не ударила молния, оглушившая зрителей. От неожиданности, наёмник дернулся, чуть замедляясь. И Фрид не преминул воспользоваться выпавшим шансом.

Он метнулся к врагу так быстро, что тот чуть не успел среагировать. Клинок был остановлен прямо у шеи, в паре сантиметров от нее. Мощный, исщепренный и порядком зазубрившийся серп потрескался. Другой же был направлен мужчиной на парня со спины.

Фридрих приставил руку к животу противника и ударил его потоком ветра. Того моментально отбросило на несколько метров назад, в центр арены. Один из серпов он выронил и тем самым дал шанс Фриду. Последний сблизился с оппонентом и нанес вертикальный удар.

Он также был заблокирован и цепи, сковавшие серпы, вдруг окружили Фридриха. Они быстро обвились вокруг него, подобно змеям и вонзились в плечо и левый бок парня.

— Ты слишком слаб для того, кто может победить Черную Руку. Твоих сил не хватит даже на то, чтобы победить моего сына, который раза в два младше тебя, - желтые глаза мужчины дырявили Фридриха так тщательно, что он даже поерзал. Он попытался освободить хотя бы шею, но не вышло.

— Ты еще не победил, не нужно делить шкуру не убитого медведя...

— Для медведя ты слишком слаб, максимум хорёк... - с усмешкой в голосе произнёс наёмник, даже не понимая, что подал парню идею.

— Точно, хорёк... - он склонил голову, улыбнувшись, - Сиена, твой выход.

Насторожившись, наёмник нахмурился. Он внимательно осмотрелся по сторонам, пытаясь понять, что имел в виду Фридрих, но не нашёл ничего. Пожав плечами, он приподнял бровь и сложил несколько рунических знаков руками. Те наложились отдельной печатью на цепи, а затем и на серпы, связавшие парня по рукам и ногам. Как только он собрался использовать казнящую магию, сверху, прямо с новым потоком молнии, вниз рванула Сиена. Громовой Хорёк, дух-хранитель Фридриха, сбросила на бренное тело наёмника несколько миллионов вольт электричества. Мощь удара была столь высока, что задела даже ее хозяина.

С трудом умудрившись выпутаться из цепей, он провел молнию через собственное тело и выпустил её в сторону. Ему удалось избежать чудовищного урона, мгновенно умертвившего наёмника, и то, благодаря лишь трюку.

Толпа ахнула. Люди позакрывали глаза от резкой вспышки, но их все равно ослепило. Причем так сильно, что зрение не могло восстановиться еще несколько минут. Волосы всех зрителей на трибунах поднялись дыбом, а на месте удара остался лишь черный порошок. В общем-то последнее, что можно было назвать наёмником.

Обескураженный судья недовольно цыкнул, но все-таки поднял руку Фридриха вверх, объявляя его победителем. Уставший и порядком обескровленный парень подался было вперед, на выход из арены, но организатор остановил его.

— Густав де Ройн становится победителем турнира! Поздравим его и просим пройти уважаемого воина в кабинет организатора для получения призов!

Толпа вновь загалдела, ошалевшая от градуса напряжения, испытанного в последнем бою. Но Фридрих этого уже не услышал, как и того, что сказал организатор. Его сильно оглушило молнией, рванувшей в непосредственной близи. Соловей, выбежавший на арену с трибун, подхватил парня под ручки и повёл в кабинет организатора. По пути он пытался привести его в чувства, но выходило не очень хорошо.

Сильное головокружение, тошнота и судороги в конечностях значительно его ослабили и даже наследие, за раз переварившее такой урон, не могло помочь быстрее. Всё, что смог сделать Фридрих, направить все доступные наследию ресурсы на скорейшее восстановление тела. На носу предстоял не менее важный чем минувший бой разговор.

Пройдя в кабинет организатора, минуя толпы появившихся у Фридриха поклонников, они сели на кожаный диван, расположенный посреди комнаты. Которая, кстати, была довольно роскошно обставлена для владельца подпольной арены. На всех стенах висели картины именитых художников. Несколько гобеленов украшали подпотолочную часть стены. А шикарный резной стол из темного дуба, на котором собралась кипа папок и документов, приковывал взгляд.

— Господин Густав де Ройн и его менеджер, Соловей, - обратился к ним вошедший