Я смутилась. Как-то… у нас была и куча других тем для разговоров, когда мы виделись. И я же не могу постоянно быть рядом со своей драконицей, в отличие от мужчин.

— Шестьдесят драконов. Конечно, они не вылетают сразу все. Их делят на четыре звена по пятнадцать драконов. Звено вылетает, второе отдыхает, третье тренируется и четвертое кушает.

— Ага. Потому континенты и не особенно прикрыты, верно?

— Практически. Кажется, это много? Но шестьдесят умножить на четыре — двести сорок. Еще раз умножаем — получается около тысячи драконов. Плюс те, кто сейчас здесь. Нас мало, Каэтана, вот химеры и прорываются через заслоны.

Я кивнула.

Ну да. Это звучит громко, пара тысяч драконов, и вблизи они выглядят грозно. А начнешь считать…

Два плюс два — равно четыре? А нам дают в долг или пытаются одолжить? Вот и тут так. Для Равена это много, а в масштабах мира мало.

— То есть у нас почти звено?

— Вам не хватает шесть человек, да. А так — почти. Будете вербовать?

Я помотала головой.

— Не буду. Пусть само сложится. Или не сложится, как получится. Пока будем отрабатывать тактику малых групп.

— Будьте осторожнее, Каэтана.

— Обещаю. Мне тоже умирать неохота.

Распрощались мы вполне дружески.

Да, жаль, что в этом мире нет разводов. Эс Хавьер мне нравится — чисто по-человечески. И мне совершенно не хочется, чтобы он на всю жизнь был прикован к вздорной истеричке. Но кто ж меня спрашивал?

Вечером мы удобно расположились в комнате Марисы.

Эс Чавез оказался благородным человеком, и Мариса теперь одна занимала покои, которые были предназначены для двух человек. Ее соседка уехала, закончив обучение, и комната осталась в распоряжении Марисы. Ректор приказал.

По моему предложению, вторую комнату мы превратили в рабочий кабинет. А именно, натащили подушек, пуфиков, чтобы удобно было сидеть, прикрепили к стенам большие карты побережья для всех четырех континентов, натащили на стол кучу письменных принадлежностей…

Работать будем!

Сейчас мы работали над одной из карт, на той, где был изображен Равен.

— Вот смотрите. Если прикинуть по годам…

Я рассказывала и показывала. Статистика, конечно, продажная наука. Как в анекдоте. Есть ложь, гнусная ложь и статистика. К счастью, у нас другой случай.

Химеры не участвуют в выборах, не платят налоги, не пользуются соцсетями. Ничего кроме проблем с них не получишь. А потому и данные не стараются передернуть в свою пользу.

Драконарии тоже стараются не врать — а зачем? В чем выгода вранья?

Приписать еще монстров к отчету?

Так им не за голову платят, а помесячно. Это не так выгодно, но надежно и стабильно. И живут они на полном гособеспечении. И, коли на то пошло, набираются из высшего слоя общества.

Так что… им плевать.

Можете увольнять, можете не увольнять — на что это повлияет для того же Эдгардо Молина? Да ни на что! Дракона у него не отнимут, а остальное его мало волнует.

В чем-то драконарии немного сумасшедшие. Это я точно могу сказать. Наличие у тебя собственного дракона — здоровущей огнедышащей рептилии что-то необратимо меняет в человеке. С одной стороны, ты чувствуешь себя невероятно мощным и крутым, я это испытала в бою.

С другой же….

Что-то такое с тобой происходит, и ты понимаешь,, что кругом все достаточно хрупкие. Я к тому, что психопатов и неврастеников среди драконариев вообще не водится. Дракон как-то стабилизирует.

В бою это машина смерти.

В обычной жизни это что-то вроде слона, мощное и сильное, которое отлично осознает хрупкость и уязвимость окружающих. И следом за ним все это начинаешь осознавать ты.

Надо потом спросить у Виолы, случаются ли кризисы у драконариев? Психологические, или еще какие? Такие вещи лучше знать до того, как тебя ими накроет. Но это я отвлеклась.

Важно другое.

— Вот смотрите. С учетом времени года, течений и погоды, — говоря это я накладывала поверх карты кальки со стрелками направлений, — мы получаем что?

— Вот, — ткнула пальцем Олинда.

— Правильно. Если мы вылетим в этот район, мы можем перехватить тех химер, которые уйдут от драконариев. Как раз, их будет не слишком много, они уже будут потрепаны боем — самый противник для нас. Попробуем?

Девочки переглянулись.

— Давай попробуем, — выразила общее мнение Мариса. — Когда вылетаем?

— Судя по моим данным, следующее нападение будет через два или три дня. Как обычно, в самый темный час ночи. То есть нам надо быть на месте к рассвету.

Севилла демонстративно застонала. Что-что, а поспать она любила, но я была безжалостна.

— Ляжем пораньше — встанем пораньше. Возражения есть?

Если и были, озвучивать их никто не стал. Всем было интересно.

И проверить расчеты, и попробовать себя в бою — еще раз. В первый наш раз с химерами все больше визжали и истерили. С пиратами — тоже было не до размышлений, требовалось выручать родственников Кайи. Ей, кстати, родители написали. Нет-нет, не про налет драконов на пиратские корабли — про это они как раз промолчали.

А вот про то, что «Белый Лев» вернулся, дети живы-здоровы, как ты домой добралась, дочка?

Связали они одно с другим — или нет, я не знала. Но могли, выглядели Ибанесы очень неглупыми. Вот дочку, правда, вырастили в трехметровом ватном коконе, но тут и понятно. Младшая у них выглядит еще более избалованной.

— Каэ, ты о чем думаешь?

А вот подушкой по голове — неуважительно! Фати, зараза!

— Давайте заранее проговорим тактику боя. Кто в первой волне, кто во второй, кто в третьей. Нас девять, логично идти тремя волнами. Я, Мариса, Олинда — в первой. Мы с Марисой дольше всех связаны с драконами. Вторая волна — Фати, Сив, Кайа. Третья — Ярина, Майя,