Но вот самое важное и едва преодолимое к тому препятствие: как собирать малых детей в церковь в тех приходах, которые состоят из нескольких деревень, отстоящих от церкви в 3–20 верстах и более, особенно в рабочее или зимнее время?

В тех деревнях, где есть часовни, священник еще может приезжать и собирать детей, хотя на несколько времени; но как это делать в обыкновенных деревнях? Трудно сказать на это, особенно со стороны; да и не следует. Обоюдное усердие и ревность священника и прихожан могут сделать многое и даже более, чем можно предполагать.

Есть еще неудобство, которое впрочем вскоре, так или иначе, может быть устранено, а именно: во многих сельских приходах заведено крестить детей и исправлять другие требы именно в то время, когда предполагается беседовать с детьми.

В заключение скажем, что после всего сказан ного выше, кажется, не может быть вопроса о возможности заведения воскресных бесед с детьми, если не по всем местам, то по крайней мере в тех селениях, где есть церкви, и если не во все воскресные дни то по крайней мере в некоторые из них. Но скажем нечто на нижеследующие вопросы.

1) Нужно ли заводить воскресные беседы там, где уже есть училища? — Нужно; во-первых, потому что как мы сказали выше, далеко не все дети могут поступать в училище; а во-вторых, потому что и в самых низших из них об обязанностях христианина начинают преподавать не сначала, а так сказать, с средины; следовательно весьма нелишне будет приходить на воскресные беседы и детям, учащимся в школах.

2) Принесут ли воскресные беседы всю ту пользу, какой от них можно ожидать? — Наше дело только насаждать и поливать, а возращать — дело Божие. И быть не может, чтобы они не принесли никакой пользы, если только учащие и учащиеся будут начинать с благословения Божия. Можно быть уверенным, что к слушанию воскресных бесед будут приходит и взрослые, как этому и бывали примеры; и кроме того, заведение воскресных бесед не только не может помешать сельским школам ни в каком отношении, но напротив того, это будет немалым подготовлением детей к поступлению в училище, и именно тем, что дети, в течение нескольких лет слушая поучения, толкования и рассказы, этим самым более или менее разовьются в умственном отношении; по крайней мере, они скорее и легче будут понимать уроки в школах, чем дети, равные им по летам, но не посещавшие воскресных бесед.

Наконец, скажем, что заведение воскресных бесед если и не скоро и не в значительной мере, но непременно послужит одним из способов к улучшению быта духовенства. Прихожанин, кто бы он ни был, не может оставаться равнодушным к нуждам своего священника, от которого (не говоря уже об обыкновенных требоисправлениях) он научился знанию своих обязанностей, который с детства его вразумлял и поддерживал его советами и увещаниями и проч. А когда в приходе такого священника большая часть будет состоять из слушавших его беседы, то как бы ни был беден приход, он не будет терпеть недостатка в необходимом для его жизни.

XLI. Еще одно касательно воспитания детей духовенства[39]

1) В наших бурсах живут почти только одни казеннокоштные ученики; а если где живут и своекоштные, то не иначе как со взысканием платы с их родителей. 2) Большею же частью своекошные живут по квартирам, нанимаемыми их родителями, что вместе с одеждою и другими необходимыми расходами стоит очень дорого. 3) Кончивших учение семинаристов у нас теперь становится очень много, из коих многие не могут получить места по нескольку лет. 4) В низших училищах наших иногда так бывает много учеников, что почти нет возможности наставникам знать каждого ученика, и, наконец, хотя дети, воспитанные при родителях, не всегда бывают хорошей нравственности; но зато и не пропитываются так сильно общим духом бурсаков.

Соображая все это и подобное рождается мысль: нельзя ли дозволить родителям, особенно живущим вдали от училищ воспитывать детей своих у себя дома даже дотоле, пока они могут поступить в среднее отделение Семинарии т. е. обучать их всем тем предметам, коим обучают у нас в училищах и в первом отделении Семинарии включительно?

Кто же будет обучать их?

Кончившие Семинаристы, которым для этого присвоить все права домашних наставников. Сумма, которая платится в городах за содержание 3–4-х учеников мне кажется будет более нежели достаточна на жалованье преподавателю. Благонамеренные отцы, конечно, лучше согласятся платить наставнику дома, нежели пускать детей своих в городах на волю Божию. Только в этом случае надобно постановить известные правила, по которым должны быть принимаемы таковые домашние воспитанники в Семинарии. Приглашение в наставники, а равно и увольнения от сей должности надобно предоставить самим родителям без всякого вмешательства училищного и других начальств. Это заставить может преподавателей вести себя как следует; иначе они могут потерять место и с ним свою репутацию; а родителям дастся возможность иметь лучших наставников. — Развивать эту мысль далее и представлять всю выгоду от таковых учреждений я не стану. Не знаю, как покажется; но мне представляется и удобоисполнимою, и полезною, и выгодною как для казны, так и для родителей и для самих воспитанников.

ХLII. Духовное Завещание Митрополита Иннокентия[40]

Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. — Хотя состояние здоровья моего весьма удовлетворительно при моих летах; но зрение мое мало-помалу ослабевает и грозит слепотою, и потому я, пока еще могу видеть что пишу, рассудил изложить на бумаге мое последнее завещание, которое, конечно, должно иметь свою силу не прежде моей смерти.

Прежде всего воздаю благодарение Господу Богу моему, выну благодеющему мне и хранившему меня во всех путях моих!

1) Затем прошу и умоляю всех и каждого, кого я оскорбил, или огорчил, или изобидел словом или делом, простить меня всецело и навсегда ради Спасителя нашего, а также и я о Нем же прощаю всецело и навсегда всех и каждого, кто когда-нибудь огорчил или оскорбил или изобидел словом или делом, а также прощаю и долги тем, кто не в состоянии, без обременения себя, заплатить их.

2) Грешное тело мое похоронить в Сергиевой Лавре, на общем братском в ограде кладбище, разумеется, если я помру числясь настоятелем оной; иначе — похоронить, где будет угодно властям.

3) Прошу и умоляю не говорить никаких речей ни прежде, ни во время, ни после погребения моего. Если и при тусклом свете Истины, коим я водился в жизни моей, мне