— Ну я же обещал тебе подарок, — Ксантипа успокаивающе похлопал истеричку по спине. — Тебе нравится?

— Что ты тут делаешь? — Джарет был настолько ошарашен появлением Кристины, что даже не сразу осознал, что случилось непоправимое. Теперь в руках у Ксантипы оказался просто неубиваемый козырь в игре против непокорного бессмертного.

— Папа сказал, что ты погиб, — Кристина нашла в себе силы улыбнуться, но тут же по её щекам снова заструились слёзы, — я просто хотела забрать твоё тело.

— Ну это тело пока что не готово к похоронам, — весело заметил Ксантипа, — ему ещё предстоят увлекательные приключения.

— Ладно, твоя взяла, — Джарет даже не стал притворяться, будто всё ещё владеет ситуацией. — Отпусти её, я не буду сопротивляться.

— У меня есть другое предложение, — промурлыкал Ксантипа, делая знак охраннику, чтобы тот увёл Кристину. — Ты прикончил моего телохранителя, и тебе придётся его заменить.

— Сахира? — Джарет презрительно хмыкнул. — Жаль, не могу приписать эту заслугу себе. Считай, тебе повезло, твой хвалёный телохранитель был полный отстой, продержался против Сэма всего-то пару минут.

— Этот Сэм просто в каждой бочке затычка, — посетовал Магистр. — Как же вы умудрились помириться? Ты же его предал.

— В отличие от иномирных уродов, люди умеют прощать, — в голосе Джарета прозвучало неприкрытое отвращение к своему собеседнику.

— Какой пафос, — презрительно фыркнул Ксантипа. — Так ты согласен на моё щедрое предложение?

— Прям невиданный аттракцион щедрости, — Джарет подозрительно прищурился. — В чём подвох? Ты правда хочешь доверить мне свою жизнь?

— Ну сначала тебе придётся снова принять присягу, — начал перечислять Ксантипа, — а потом вернуть Мартина.

— Значит, Сэм и тут оказался прав, Мартина в крепости не было, — пленник аж скрипнул зубами с досады. — Зря мы рисковали.

— А вот это уже интересно, — задумчиво пробормотал Магистр. — Так вы не знали о побеге. Впрочем, это и не удивительно, у нашего юного мага полная амнезия, вряд ли он смог бы трансгрессировать в другую реальность. Тем проще тебе будет его отыскать.

— Да пошёл ты…, — Джарет нецензурно выругался, — я не стану твоим рабом.

— То есть ты готов позволить себя замучить до потери рассудка, но послужить Ордену отказываешься? — в голосе Магистра явственно сквозило недоверие. — Неужели твоя пресловутая свобода дороже жизни женщины, которая не побоялась явиться в Орден только для того, чтобы по-человечески похоронить любимого мужчину?

— Кристина сама сделала свой выбор, — пробурчал Джарет.

— Малышка просто ошиблась, — Ксантипа состроил умильную рожицу, — она считала, что сможет отсюда убраться в любой момент. Но после вашего с Кирой побега алгоритм запрета на трансгрессию был наложен на весь периметр крепости. Бедняжечка, как же ей, наверное, страшно.

— За ошибки тоже приходится платить, — голос Джарета звучал глухо, но в нём всё равно слышалась непоколебимая решимость.

— Экий ты упрямый, — посетовал Магистр. — Ладно, поднимем ставки. Что если твоей возлюбленной придётся наблюдать за тем, как тебя будут убивать? Возможно, ты и выдержишь её истерику, а вот мольбы вряд ли. Она тебя уговорит, мой мальчик, и это безальтернативно. Для того, чтобы подчинить человека, вовсе не обязательно использовать психотехники, достаточно просто найти его уязвимое место. Твою точку уязвимости я, как видишь, нашёл. Хочешь проверить себя на прочность или поверишь мне на слово?

— Ни хрена ты не знаешь о людях, — Джарет презрительно усмехнулся. — Сколько лет вы, уроды, гнобите наш мир, а так до сих пор и не разобрались.

— Можно ведь и по-другому, — Магистр мечтательно закатил глаза. — Убивать будут её, а ты будешь смотреть.

— Раскатал губу, — в голосе Джарета совершенно не было того отчаяния, на которое был рассчитан спектакль его мучителя. — Если только попробуешь провернуть свой садистский трюк, я просто умру.

— Чего ж ты до сих пор не выполнил свою угрозу? — съязвил Ксантипа, явно не поверивший в искренность бессмертного.

— А зачем утруждаться? — Джарет ответил своему мучителю не менее язвительной усмешкой. — У меня ведь имеется преданный поклонник, который с удовольствием окажет мне эту последнюю услугу. Но ты лучше сразу оставь свои больные фантазии, я уйду на своих условиях.

— Да, свобода воли — это сильное оружие, — согласился Ксантипа, — но обоюдоострое. — У меня ведь тоже имеется свобода, например, оживить одного упрямого бессмертного.

— Это даже забавно, — Джарет нагло расхохотался. — Убийца переквалифицируется в реаниматора. Вроде, спасать жизни — это не в твоём стиле, или я ошибаюсь?

— Новое всегда привлекает, — Магистр невольно принял манеру разговора своего пленника. — Интересно, кому из нас эта игра надоест раньше?

— Предлагаешь пари? — задорно поинтересовался Джарет. — Принято.

— Ну готовься, — Магистр развернулся на каблуках и покинул своего пленника рефлексировать по поводу своей незавидной участи, чем Джарет и не преминул заняться.

В курс обучения бессмертных входили в том числе и техники поведения в безвыходных ситуациях, которые помогали принять свою участь без особых переживаний. Суть этих техник, если вкратце, сводилась к тому, чтобы представить наихудший сценарий развития событий и осознать его как данность. Тогда любые отклонения от сего варианта сознание на автомате воспринимало как позитив. От нечего делать Джарет принялся проигрывать в уме тот самый худший сценарий, который неизбежно должен был закончиться смертью Кристины, и где-то на третьей минуте практики вдруг осознал, что подобная перспектива его не ужасает. Вместо того, чтобы испытывать боль и жалость к трагической участи любимой женщины, он чувствовал лишь досаду на её глупость.

— Что это за фигня? — бессмертный помотал головой, пытаясь избавиться от неестественных ощущений, которые он принял за наведённый морок. — Магистр умеет внушать мысли на расстоянии? Да быть того не может, иначе об этом стало бы известно.

Собственная неадекватность буквально повергла Джарета в ступор. Даже если Кристина и была уверена в собственной безопасности, когда отправилась в Орден, всё равно это был очень смелый и, главное, самоотверженный поступок. А если учесть, что женщина решилась на него всего лишь потому, что не могла смириться с тем, что тело её мужчины сгниёт в какой-нибудь выгребной яме, то Джарет вообще должен был бы витать в облаках от счастья. Без всякого сомнения на такой порыв было способно только любящее сердце. Ему бы следовало восхищаться своей женщиной, а он только досадовал на её легкомыслие.

— Я же не мог её так быстро разлюбить? — задал себе вопрос бессмертный. — Совсем недавно я готов был стать её вечной сиделкой и броситься в пропасть по её капризу. Какого чёрта здесь творится?

Лукавить с самим собой, стоя одной ногой в могиле, было не просто глупо, это было бессмысленно. У Джарета тупо уже не осталось времени