– Жаль, что сеном не пахнет, – не сдержался я.

– Надеюсь, нам не сено подадут? – хихикнула Дункан.

Сено нам не подали. А принесли по заказу вполне приличные и вполне интернациональные блюда. Уха, борщ и грибной супчик.

Мы выпили по бокалу вина.

Яга все же умница. Музыка играла на всю мощь. А еще рядом с нами гудел кондиционер и разрывался телевизор. Лучше места для тайного разговора не придумать. Осталось лишь выкроить момент. Проще всего было, конечно, воспользоваться перекуром. Но мало ли что… Зачем, чтобы узнали, будто мы какое-то время остаемся наедине? Проще вот так, в перерывах между общими разговорами, перекинуться несколькими фразами. А это было просто. Просто я сел специально напротив Дункан. И даже позволил пару раз многозначительно заглянуть в ее неинтересные глаза. А Яга, естественно, разместилась напротив Туполева. И даже умудрилась пару раз ему подмигнуть и один раз послать воздушный поцелуй. Таким образом, мы с Ягой оказались рядышком. Да, таких разговоров я еще не вел. Словно шахматная игра. На четверых… Пожалуй, воздушный поцелуй для Туполева был перебором. Это лишь накалило страсти. И Туполев страстно обратился к Яге:

– Ну и почему же вы – Клеопатра? – громко выкрикнул он сквозь гул и шум.

Яга кокетливо повела плечиками. Я тут же воспользовался моментом. И процедил сквозь зубы, ненавязчиво обернувшись к ней:

– Что мне делать?

Яга рассмеялась, словно я ляпнул какую-то глупость. Театрально взмахнула руками, обращаясь к Туполеву.

– А ведь тебе это нравится. Ну, что я Клеопатра.

– Высшая степень порочности! – рассмеялась Дункан в такт смеющейся музыке. – Но ты тут совершенно ни при чем!

– Я только имела в виду высшую степень добродетели! – в ответ рассмеялась Яга. – И я тут при чем! Правда, Гиппократ?

Мило улыбаясь, Клеопатра обхватила мою шею руками. И губами едва прикоснулась к моему уху, словно собиралась шептать мне страстную чушь. При этом изредка бросая победоносные взгляды на Дункан. В общем, все выглядело так, будто она клеит меня назло Дункан. Но я услышал совсем другое:

– Делай все так, как они скажут. Ни шага в сторону. Все, как они скажут! А теперь аккуратно, но решительно отпрянь от меня.

Я перехватил руки Яги, легонько их сжал. И отпрянул назад, удостоив многозначительным взглядом Дункан. Дункан вновь расхохоталась.

– Что, ни порок, ни добродетель не действуют, милочка?

Яга обидчиво надула губы и отпила вино.

– Потому что ты слишком много на себя взяла, назвавшись Клеопатрой. Проще и вернее было бы назваться Ягой!

Я бы мог сказать – повисло молчание. Но это было бы неточно. По-прежнему играла смеющаяся музыка. Раздавались крики из-за соседних столиков. Гудел кондиционер. Хрипел телевизор. И все-таки на секунду повисло молчание. И в это оглушительное молчание мы с Ядвигой лихорадочно соображали. Упоминание имени Яга – это случайность или?..

– Ну, Яга – это слишком, – прогудел Туполев, словно отвечая на наш вопрос. – На бабку Клеопатра не тянет. На ёжку – тем более.

– Тем более что Клеопатра и Яга – разве не одного поля ягоды? – сказал я, лишь бы что-то сказать. Лишь бы мы с Ягой так и не остались сидеть с открытыми ртами, вызывая явное подозрение.

– Ах так? – возмутилась Яга. И хлопнула кулачком по столу. Бокалы задребезжали. Но я этого не услышал. Шум становился сильнее.

– Значит – Баба-яга и Клеопатра, по-твоему, одно и то же?!

– Не слышу! – крикнул я, хлопая ладонями по ушам. – Ничего не слышу!

– Сейчас, сейчас все услышишь!

Яга оторвала мои ладони от ушей. И задышала мне прямо в лицо.

– Делай укол, как сказали. Он будет чистым. Там работает надежный человек. Он и подменит шприцы. Положись на меня.

Я отпрянул от Яги. И расстегнул ворот рубашки. И глубоко выдохнул. Мне полегчало. Несмотря на жару. Здорово! Значит, я могу ни о чем не беспокоиться. Яга уже побеспокоилась. Похоже, я не зря на нее положился. В отличие от меня она владеет информацией. И я могу быть спокоен. Спокойненько ввести укол Аристиду. И восвояси убраться. С чистой совестью. И с чистой совестью продолжать дело… Я сделал большой глоток вина.

Так, продолжать дело… И я поперхнулся. И громко закашлялся. Похоже, даже мои мысли не выдержали. И поперхнулись. Какое, черт побери, дело?! И что я вообще здесь делаю? Что? Я так до конца и не понял… А что делать? Уйти с чистой совестью? И что? Что это вообще решит? Аристид останется цел и невредим. Допустим. Прекрасно! Но его все равно порешат и без меня. А вслед за ним – и меня. Как не выполнившего приказ… А в итоге будут искать человека, который так легко смог подменить шприцы. И легко найдут. И легко порешат вслед за нами… Так какого черта надо было вообще затевать всю эту игру в справедливость? Чтобы в результате вернуться к нулевому варианту? Не проще было бы сразу все выложить Андрееву? Или просто прихлопнуть Аристида?

И я закашлял еще громче. Но уже специально. Для Яги. Она должна понять, что я недоволен ее ответом. И она поняла.

– И чего ты ему такое ляпнула, дорогуша, что он аж захлебывается кашлем от возмущения? – крикнула Дункан, обращаясь к Яге.

Яга не успела ответить.

– Да пусть хоть захлебнется. Но уже без нас? – Туполев вскочил с места.

Он подхватил под руки Ягу. И потащил ее в центр зала. И закружил в танце. Этот бегемот неожиданно оказался прекрасным танцором. Даже грациозным и легким. Если бегемоты могут быть грациозными и легкими априори.

Дункан, подперев руки под подбородком, неотрывно смотрела на меня.

– Я вас приглашаю.

Я не был бегемотом. Но был ужасным танцором. В общем, танцевал, как бегемот. Тьфу ты! Какой бегемот! Ведь и бегемоты прекрасно танцуют. И я бросил взгляд на Ягу и Туполева. Они медленно кружились в танце. Яга положила голову на плечо этому толстяку. А он что-то бубнил ей в ушко. Судя по его расплывчатой красной харе – что-то очень сладостное.

Дункан бросала злобные взгляды на эту парочку, вальсирующую между столиками. Дункан разрывалась между мной – симпатичным, но холодным парнем, и мерзеньким, но пылким бегемотом. Ей хотелось заполучить нас обоих. Выбор был не из легких. И я решил ей помочь.

– Мне тоже эта бабка-ёжка не нравится. – Я правдоподобно скривился. – А вот Туполев, похоже, угодил в ее сети. Пропадет парень. Эх, пропадет, пожалуй. Ну да не наше это дело. Нам вообще по барабану.

– Кому это нам? Не наше дело! По барабану! – возмутилась Дункан, передразнивая меня. – Не говори