— Спасибо. Ты мне очень помогла, — поблагодарил я Водянову. — Этот фестиваль почти меня доконал. Как тебе, кстати?

— Что именно? — не поняла Лилия.

— Как я выступил. Княжич не опозорил семью?

Девушка снисходительно улыбнулась:

— Все было просто прекрасно.

— Даже моя речь на сцене? — с притворным удивлением охнул я. — Кто вы, девушка? И куда делать саркастичная Водянова?

— Твоя речь на сцене была хороша, — подтвердила она. — Ты молодец. Семья может тобой гордиться. Ну? Доволен? Теперь мы можем вернуться домой?

— Брат уже уехал?

Девушка покачала головой:

— Он сказал, что будет ждать нас на парковке. Не всем по вкусу пустые ангары. И он говорил что-то о попойке, которую ты с ним разделишь. Надеюсь, что после нее ты не проснешься на сеновале.

Я подхватил косу и хитро уточнил, протянув девушке ладонь:

— Тогда идём, что-ли?

— Морозов, то, что я дала тебе чуточку своей силы вовсе не значит, что мы теперь будем гулять, взявшись за руки, — строгим учительским голосом ответила девушка.

— Ну ладно, — ответил я.

И хотел было убрать руку, но Лилия все же взяла мою ладонь в свою. Ее пальцы были теплыми, а кожа шелковистой. Я подумал, что девушка ощущает мои мозоли от оружия. И сейчас пошутит по этому поводу. Но она смолчала. Так мы и направились к выходу, каждый раздумывая о своем.

Денис и правда ждал нас на парковке. Он стоял у машины с номерами семьи, и вежливо беседовал о чем-то с Никоном. И только сейчас, глядя на синодника, который сиял как колокол в День Воскрешения, я вспомнил, что Виктор предупреждал меня про какой-то разговор. Видимо, эта беседа была очень важной, раз куратор явился лично.

Никон заметил нас и разговор мигом прервался:

— Добрый вечер, мастер Морозов, — поприветствовал меня куратор, едва только мы подошли к машине.

— Добрый, — односложно ответил я, пожимая протянутую Никоном ладонь.

— Наблюдал за вашим выступлением, — продолжил синодник. — Это было просто потрясающе, скажу я вам. А уж обещание восстановить храм в Бергардовке… очень благородно с вашей стороны, мастер Морозов. А ирония в том, что темный заботиться о том, чтобы селянам было достаточно света.

Он рассмеялся, словно шутка была фееричной. Пришлось улыбнуться, хотя мужчина на это не обратил внимание.

— Рад, что вы оценили мой порыв, многоуважаемый Никон. Давно меня ожидаете?

— Не очень, — ответил куратор. — Ваш брат весьма интересный собеседник. Время при общении с князем Морозовым летит незаметно. Зря вы говорили, что он скучный.

Мы с Денисом тотчас переглянулись. Я мотнул головой, надеясь, что брат не воспримет слова синодника всерьез.

— Я хотел бы обсудить с вами кое-что, — Никон не обратил внимание на мою реакцию. — Так сказать, поговорить о насущных делах.

Он указал на чёрную служебную машину, которая стояла неподалеку. Рядом с авто с независимым видом стоял Виктор.

— С нами? — уточнил я.

— С вами, Михаил Владимирович, — кивнул Никон.

Я взглянул на брата. Мол прости, но в этот раз я нарушу традицию с посещением питейной после фестиваля. Но Денис махнул рукой:

— В следующий раз отметим, братец.

— Ну, если обсудить дела… — протянул я, направляясь к служебной машине, — То идёмте.

Прошел к автомобилю. Феникс, который по-видимому, был за водителя, с улыбкой открыл заднюю дверь авто. Вышло у него это элегантно.

Я благодарно кивнул и сел на заднее сиденье. Обернулся и заметил, как машина с номерами семьи выезжает с парковки. Справедливости ради, мне бы сейчас больше всего хотелось оказаться со своей с семьей.

Никон занял место рядом с водителем. Виктор сел за руль и завел двигатель. "Волга" выехала с парковки.

— Как вам фестиваль? — уточнил синодник и не дожидаясь ответа, продолжил, — Конечно он вышел не таким шикарным, как событие, посвященное летнему солнцестоянию. У нас было мало времени, чтобы раскрутить информацию о фестивале в сети.

Это я прекрасно понимал и без него. Синоду нужно было событие, которое отвлекло бы общество от гибели целой семьи ведьмаков высшей лиги. И победа в Бергардовке была отличным информационным поводом для чествования героев.

— Посетителей все равно было очень много, — ответил я, но куратор только отмахнулся:

— Ну что вы? Это ещё немного.

— Все кто хотел и мог пришли, — не согласился я. — А те, кто не смог попасть посмотрят на стриме или в записи. Я уверен, что событие транслировалось на всех крупных каналах.

— Жаль, что все было омрачено скорбными событиями, — продолжал синодник. — Такая трагедия для всей Империи.

В его голосе проступила печаль, но я сильно сомневался, что она была искренней. Синод от этих событий только выигрывал. Два новых шоу, которые привлекут внимание фанатов. Если верить Денису, такое случилось впервые. И я был уверен, что люди в белых рясах выжмут из произошедшего максимум выгоды. Но озвучивать свои мысли я не стал. Вместо этого произнес другое:

— Гибель сильной семьи — это большая потеря для Империи, — согласился я.

— И самое опасное, что новая семья, которая придет на их место, может оказаться нелояльной Синоду, — добавил Никон.

— Думаю, антимаги смогут быстро решить этот вопрос, — не согласился я.

— В Империи хватает предателей. У многих заграничных организаций есть ресурсы, чтобы подкупить лидеров мнений. И заставить говорить людям то, что нужно этим организациям.

Я кивнул, вспомнив о Шуйском, который предал Империю и уничтожил Суворовых для того, чтобы его семья не потеряла влияние.

— Вы раскрыли предательство главы семьи Шуйских, — продолжил Никон, словно читая мои мысли. — Князь был одним из старейших ведьмаков, от которых не ждешь удара в спину. И боюсь, это только верхушка айсберга. Нас всех ждёт лихая судьба. В Синоде зреет ересь. Настолько серьезная, что выходка старого князя — просто детская забава.

— Надеюсь, семья Шуйских не будет отвечать за грехи предка? — вкрадчиво начал я.

Никон покачал головой и бросил короткий взгляд на водителя:

— Виктор доказал, что они невиновны в том, что Сергей Матвеевич заблудился и сошел с пути верного служения Империи. И я склонен ему верить. А потеря ещё одной старой семьи сейчас попросту недопустимо. Неизвестно, кто придет на их