настоящее время несусь сквозь космос на инопланетном корабле, но это не так. Хотя, я сделаю это позже. Прямо сейчас моя единственная забота — это Камилла, поскольку она — единственная семья, которая у меня есть. На Земле не осталось ничего, что что-то значило бы для меня. Боль, проистекающая из этой мысли, заставляет меня вздрагивать.

— Тебе плохо?

Ощущение руки Брэкстона, нежно поглаживающей мое лицо, заставляет меня открыть глаза. Он смотрит на меня сверху вниз, чернильно-черные полосы скользят в его неоновом взгляде. Интересно, почему это продолжает с ним происходить? Я хочу спросить, но это такая мелочь по сравнению со всем остальным, что происходит.

— Я в порядке, — говорю, сопротивляясь желанию прижаться к его руке.

По какой-то необъяснимой причине чувствую себя в безопасности с Брэкстоном, что довольно удивительно, учитывая, что он сильный инопланетянин-воин и мужчина. Может быть, это потому что он ничего не делал, кроме как защищал меня.

Или, возможно, это потому, что до сих пор он говорил мне правду. В любом случае, я его не боюсь, хотя и должна была бы.

Я действительно идиотка.

Кроме того, я не пропустила шокированные взгляды медиков, когда минуту назад бросила вызов Брэкстону. Нетрудно догадаться, что люди никогда не разговаривают с ним таким образом, и это наводит меня на мысль, что он наделен определенной властью.

— Так ты за все это отвечаешь? — спрашиваю я, махая рукой.

Он кивает.

— Я главный врач, но командир управляет экипажем этого корабля.

— Все это очень похоже на «Звездный путь».

Я улавливаю намек на ухмылку Брэкстона.

— Я уже слышал это однажды, — говорит он.

— Действительно?

— Моя королева называет меня доктор Кости.

Я ухмыляюсь ему, сразу уловив упоминание о печально известном докторе, который был частью команды капитана Кирка.

— Это уместно.

— Согласен. Это всего лишь одно из имен, которыми она меня удостоила. — В его голосе слышится намек на привязанность наряду с ноткой раздражения. Очевидно, что его королева — это та, о ком он заботится. Нежность, сквозящая в его словах, когда он говорит о ней, трогает меня больше, чем хочу признать.

— Откуда она знает о «Звездном пути»? — спрашиваю я, откидывая голову на подушку. Как будто вся энергия в моем теле исчезла, оставив меня нуждающейся в хорошем сне. Ну, еще в одном сне, раз уж я была без сознания. Однако мой ум по-прежнему сосредоточен, и я задаюсь вопросом, не уклоняется ли он от моего вопроса. Поэтому спрашиваю еще раз.

Брэкстон отвечает не сразу. Вместо этого он хватает планшет и печатает на нем, как будто не слышал меня, но я чертовски хорошо знаю, что слышал. Когда скрещиваю руки на груди и пристально смотрю на него, он, наконец, дает мне ответ.

— Моя королева — человек.

Я чуть не падаю с кровати.

Рефлексы Брэкстона быстры, как молния. Он хватает меня за плечи, удерживая в вертикальном положении, пока я моргаю на него в ступоре.

— Что тебя беспокоит? — спрашивает он, сканируя меня неоновым взглядом.

— Что ты сказал? — Возможно, я не расслышала его правильно. Может, у меня было небольшое повреждение мозга, когда я перенапряглась, используя свои силы?

— Где ты ранена?

Он проводит пальцами по мне, начиная с моих рук и двигаясь вниз. В ту секунду, когда он скользит по моим бедрам, я выхожу из оцепенения. Я накрываю его руки своими, удерживая их на своих бедрах.

— Ваша королева — человек? — спрашиваю я.

Через мгновение он кивает, в его глазах все еще читается беспокойство.

Я заставляю себя игнорировать это и те нежные чувства, которые хотят подняться во мне.

— Как?

— Это не первый раз, когда мой народ прибывает на вашу планету.

Я громко вздыхаю, и несколько голов поворачиваются в нашу сторону — снова — но я смотрю только на Брэкстона. Он произносит резкое слово на иностранном языке, и все немедленно возвращаются к тому, что делали.

— Когда? Почему? — Я стараюсь говорить тихо, но все равно звучит пронзительно для моих ушей. Просто, судя по всему, народ Брэкстона очень развит, и не исключено, что они уже бывали на моей планете раньше. И, очевидно, они были только на Земле, но их мотивы — моя главная забота. Чего они могут хотеть от людей, чего у них еще нет в рамках их собственной цивилизации? Семя недоверия теперь расцветает во мне от этого новообретенного знания.

— Мне нужно дать тебе успокоительное? — спрашивает он, приподнимая бровь.

Я прищуриваюсь на него.

— Мне нужно дать тебе пинка под зад? — Есть шанс, что у него нет яиц, но, учитывая, насколько он похож на человека, это не слишком отдаленное предположение.

Он выдыхает, и я не могу сказать, от раздражения это или от поражения.

— Как тебя зовут?

— Это не имеет значения, — огрызаюсь я.

— Не для меня.

От того, как он это говорит, у меня учащается сердцебиение. Я пытаюсь скрыть свою нервозность, делая глубокий вдох.

— Тогда почему ты не спросил раньше?

Он кладет руки по обе стороны от моих бедер и наклоняется ко мне, не оставляя мне возможности уйти. Внезапно весь воздух, который я только что вдохнула, не приносит мне ни капли пользы, потому что не могу дышать. Поэтому я выдерживаю его взгляд, гадая, какие мысли проносятся у него в голове. Меня раздражает, как мало он выдает своим выражением лица.

— До сих пор ничто не имело значения, кроме твоей безопасности, — говорит он. — Если бы мог затащить тебя прямо в этот корабль, я бы так и сделал. Однако ты такая упрямая, что знал, что сначала должен тебе потакать. Теперь, когда ты вне опасности, я ловлю себя на том, что хочу знать о тебе все.

Глава 4

— Скайлар.

Мое имя звучит гулко, почти соблазнительно. Это не входило в мои планы, но близость Брэкстона оказывает влияние на мое тело, не говоря уже о эмоциях.

— Тебе подходит.

Он проводит большим пальцем по моей ладони. Знаю, что должна отстраниться, и обещаю себе, что сделаю это после того, как увижу, что именно он задумал, но не потому что мне это нравится. Его прикосновение вызывает тепло и необъяснимым образом помогает мне успокоиться. Я виню в этом свою травму. Должно быть, именно поэтому позволяю ему прикасаться ко мне.

Потому что последние три года я не давала такой привилегии ни одному мужчине.

Прочистив горло, я с большой неохотой убираю руку, пытаясь скрыть этот факт от Брэкстона с помощью строгого выражения лица. — Послушай, у меня много вопросов, и я буду