Шрифт:
Закладка:
— А почему я? — спросил Максим. — С чего это я должен ее наряжать?
— А кто? — в один голос сказали женщины.
— Ты хочешь, чтобы она в таком виде рядом с тобой появлялась? Совсем сбрендил?! — возмутилась Света.
Максим посмотрел на одну женщину, потом на другую, пытаясь понять по выражение их лиц, в чем подвох.
— Стайте, стойте! Вы что там себе навыдумывали? Где это я должен с ней появляться?
— За дур нас держит?
— Похоже, — согласилась с подругой Марго. — Ты все еще считаешь ее ребенком?
— Это он так сказал?
— Да у него вообще в голове какая-то каша!
— Ты что, не собираешься с ней сегодня переспать? — сообразила Света.
— Нет, — сказал Максим. — С чего вы взяли?
Света схватилась за голову.
— Вот, дура-а-ак! Ну, дурра-а-ак! А зачем же ты ее спаиваешь?
— Я не спаиваю.
— Марго сказала, ты в нее уже стаканов десять всякой бурды залил!
— Не меньше, — сказала Марго.
— И ты ее после этого домой отправишь?
— А куда? — спросил Максим. — Она, по-моему, еще вполне нормальная. Как она там, кстати?
— Смотрит, — сказала Света. — Эти свои... приседания. Не переживай, Маис ее нормально пристроил, с комфортом.
— А ты почему не там?
Света убрала со лба челку.
— Да что я, голых баб не видела? Если кому понадоблюсь, Анжелка позовет. Она, кстати, на твою школьницу волком смотрит. То нос воротила, когда мы тебя ей сватали, а теперь, глядишь ты, злится. Небось, уже планы на тебя имела.
— Мы все, бабы, такие, — сказала Марго. — Сперва в недотрог играем, а потом плачем, что мужик к другой ушел.
— Вот-вот. А ты у нас, Максик, оказывается, парень привлекательный. Анжела на тебя слюни распустила, школьница тебе в глазки заглядывает и хвостом вертит. Глядишь, при таких делах и Людка о тебе вспомнит. Ну, настоящий Казанова! Хоть и дурной совсем.
Глава 3.
1.
Гости ресторана сегодня щедро сорили деньгами, выступление танцовщиц затянулось.
На метро Алиса опоздала. Максим чувствовал себя виноватым в том, что не уследил за временем и в том, что количество выпитого Алисой спиртного явно превысило норму.
Нет, вела себя она вполне прилично. И уж тем более не выделялась на фоне задержавшихся до самого закрытия ресторана посетителей. Но трезвой ее назвать у Максима язык бы не повернулся.
Максим с досадой вспомнил обвинения официантов в том, что спаивает девушку намеренно. Но все же с облегчением выслушал отказ Алисы ехать домой на такси. Отпускать девушку с незнакомым человеком он опасался. А сам, пусть и полпути в ее компании, колесить по ночному городу не желал совершенно. Максим решил уговорить Алису провести остаток ночи в его квартире, которая находилась неподалеку от ресторана. Алиса на его предложение согласилась.
Максим окинул свое жилье взглядом.
Эту квартиру Максим арендовал, когда был студентом. Она вполне соответствовала его потребностям: сравнительно недорого, рядом с работой. Одна комната, маленькая кухня и раздельный санузел. Ремонт в квартире не делали со времен Советского Союза, и обставлена она была соответствующей псевдоантикварной мебелью. Раньше Максиму часто чудился здесь запах нафталина. Но со временем эта ассоциация из головы исчезла.
— Уютненько тут у тебя, — сказала Алиса. — Почти как у меня дома. Ковров лишь не хватает. Это твои рисунки?
Она по-хозяйски вставила ноги в яркие тапочки, оставленные здесь в свое время Людой, и замерла около завешенной листами с карандашными набросками стены. Максим остановился рядом, и сам удивился тому, сколько рисунков скопилось на стенах комнаты.
Внимание Алисы привлекла серия рисунков в стиле ню.
— Твоя бывшая?
Слово "бывшая" чувствительно царапнуло слух.
— Да, это Люда.
— А ничего так, интересная. Только плоская совсем, как мальчишка. Ой! — вдруг спохватилась Алиса, — не обижайся! Просто, я всегда стараюсь правду говорить. И из-за этого меня часто не туда заносит.
— И еще, блин, болтаю лишнее, когда пьяна, — добавила она после паузы. — Не нальешь мне чего-нибудь попить? Кажется, я буду сейчас икать.
— Может ты еще и проголодалась? — спохватился Максим.
Он вдруг сообразил, что кроме макарон, тушенки и соленых крекеров, может предложить девушке разве что спрессованный в таблетки молочный протеин.
— Нет. А у тебя хорошо получается, — сказала девушка, указав на стену. — Только карандашом рисуешь или еще и красками?
Максим протянул ей кружку с пузырящейся колой.
— Красками не умею, — сказал он. — Не учился этому. Взял в свое время лишь пару уроков карандаша. Но я к тому времени и сам кое-что умел. Вон, на столе, еще папка с рисунками. Просмотри, если есть желание. А я пока в душ схожу.
— Постой. А... можно я у тебя что-нибудь из одежды позаимствую? На время. Устала уже от этого платья. Да и неудобное оно. Задирается постоянно до ушей; надоело, блин, одергивать.
— Конечно. В шкафу посмотри. Женской одежды там, конечно, нет. Но, может, что-то подойдет. Поройся, не стесняйся. Все. Я мыться.
2.
Вода смыла усталость. Духота уже не была столь невыносимой. Максиму почудилось, что вместе со звуками ночного города через распахнутые окна в квартиру стала проникать прохлада. Сонливость развеялась, и Максим вспомнил о важных вещах.
Во-первых, он вручил чистое полотенце Алисе, когда та сообщила о желании помыться. Максим удивился, застав девушку бодрствующей, а не прикорнувшей на диване. Та бродила по комнате, с искренним интересом разглядывая многочисленные изображения Люды. Алиса прижала полотенце к щеке, что-то проверяя, и направилась в душ. Она неплотно прикрыла за собой дверь, оставив приличную щель, но Максим исправил это недоразумение, приглушив звуки льющихся струй.
Во-вторых, он вспомнил о постельном белье. Выбрал комплект с симпатичными розами, застелил им диван, на котором предстояло спать Алисе. А потом, устало вздохнув, сменил белье и на своей кровати, пусть он и не разбирал ее больше месяца, предпочитая спать прямо поверх покрывала.
Будильник Максим заводил снова позевывая. Погасил верхний свет, оставив включенным лишь старомодный напольный торшер; придвинул тот к кровати, чтобы суметь потом выключить, протянув руку. И позволил себе растянуться
