Временный деревянный Зимний дворец императрицы Елизаветы Петровны на углу Невского проспекта и набережной Мойки. С гравюры Ф. Т. Внукова по рисунку М. И. Махаева, 1761 г.

При возведении временного Зимнего деревянного дворца архитектор Растрелли частично употребил строительный материал, полученный при демонтаже деревянного флигеля старого каменного Зимнего дворца на левом берегу Невы.

Каменный оперный театр временного Зимнего дворца украсили пышной позолоченной резьбой и массой огромных зеркал. По повелению Елизаветы Петровны 5 мая 1757 года в нем состоялось первое представление «для народа» русского профессионального театра под руководством знаменитого ярославского актера и театрального деятеля Федора Григорьевича Волкова, создавшего в 1756 году первый в Санкт-Петербурге постоянный профессиональный русский публичный театр.

В западной оконечности дворца к основному блоку дворцовых покоев «изнутри» примыкало строение каменной кухни. Ризалит дворцового строения с 22 окнами зодчий искусно украсил в стиле барокко 5 колоннами, над которыми укрепил значительных размеров императорский герб Елизаветы Петровны с ее вензелем и короной.

Схема расположения временного Зимнего дворца императрицы Елизаветы Петровны

Главный подъезд временного Зимнего дворца императрицы Елизаветы Петровны выходил на угол Невской перспективы и набережной реки Мьи. Гости и визитеры поднимались по великолепной дворцовой парадной лестнице, и, прежде чем войти в огромный Тронный зал, они проходили через анфиладу малых и больших роскошных залов, прекрасно украшенных и богато покрытых позолотой и венецианскими огромными зеркалами. По воспоминаниям императорского ювелира того далекого времени Иеромия Позье, «тронная зала представляла собой двойной куб в сто футов. Вся столярная работа выкрашена зеленым цветом, а панели на обоях золоченые. С оной стороны находится двенадцать больших окон, соответствующих такому же числу зеркал из самых огромных, какие только можно иметь, потолок исписан эмблематическими фигурами».

Императриц а Елизавета Петровна

Русский писатель и естествоиспытатель Андрей Тимофеевич Болотов в своих мемуарах после визита во временный Зимний дворец императрицы Елизаветы Петровны также был поражен богатством отделки его залов и особенно роскошью Тронного зала.

Тронный зал, спроектированный зодчим Растрелли, занимал специально предусмотренный проектом и пристроенный сбоку ко дворцу огромных размеров флигель, к которому тогда примыкала домовая церковь.

Личные покои Елизаветы Петровны располагались в дворцовом крыле, обращенном на правый берег Мьи. В этом спокойном, тихом и уютном месте, ориентированном на медленно текущую реку и величественную панораму дворца Строганова, на большом балконе-террасе любила сиживать русская императрица после сытного обеда.

В покоях императрицы Растрелли предусмотрел помещения для двух детских комнат, где тогда находился сын великой княгини Екатерины Алексеевны Павел Петрович. Покои наследника престола Петра Федоровича и его супруги Екатерины Алексеевны располагались во дворце вдоль Луговой улицы (будущей Большой Морской) в границах участка между Невской перспективой и Кирпичным переулком.

Великий князь Петр Федорович и великая княгиня Екатерина Алексеевна

Неподалеку от резиденции молодоженов Петра Федоровича и Екатерины Алексеевны, через переулок, на противоположном углу, находился особняк, принадлежавший в 40-х годах XVIII столетия столичному обер-полицмейстеру Федору Васильевичу Наумову. Действительный тайный советник и сенатор Ф. В. Наумов занял этот пост в 1704 году и сразу же подал прошение на имя государыни Елизаветы Петровны о присвоении ему причитающегося по должности чина генерал-лейтенанта. Получив искомое звание, генерал служил сравнительно недолго – всего четыре года (до 1744 г.). Особых заслуг на довольно ответственном посту не имел. Обер-полицмейстер столицы ввел запрет на кулачные бои, издал приказ не иметь в домах на центральных улицах битых оконных стекол и предложил использовать участок перед строящимся у Невы Зимним дворцом под пастбище для коров дворцовой фермы. Участок будущей Дворцовой площади тогда действительно разравнивали и засевали овсом. В 1744 году Ф. В. Наумов по болезни уходит в отставку, но продолжает числиться сенатором. После смерти сенатора его дом и участок переходят в собственность Дворцового ведомства. В нем некоторое время жили придворные. Существует легенда, что в 1759 году в этом доме якобы квартировал Григорий Орлов, которого будущая императрица Екатерина Алексеевна впервые увидела из окна своей комнаты.

Великая княгиня Екатерина Алексеевна не любила, если не сказать ненавидела, временный Зимний дворец, ибо в нем ей пришлось пережить наиболее тяжелые дни своей жизни: в его покоях принцессу постоянно унижали, она страдала и переживала. Позже российская императрица Екатерина II ярко и подробно опишет мучительные дни жизни во временном Зимнем дворце в своих «Записках». Поэтому неудивительно, что в числе первых императорских указов пришедшей к власти государыни появилось распоряжение о немедленном сносе дворца Елизаветы Петровны.

Екатерина II довольно едко характеризует в «Записках» своего супруга, великого князя и наследника престола Петра Федоровича, описывая его детские забавы во дворце и библиотеку великого князя, расположенную в мезонине флигеля, который он тогда занимал: «Она состояла из книг описания юридических процессов, рассказов о разбойниках, колесованных и повешенных и набора многочисленных лютеранских молитвенников».

Приближенные императрицы Елизаветы Петровны также вспоминали, что жить в этом роскошном огромном дворце все же было довольно неуютно и порой холодновато. Нередко императрица распоряжалась приглашать в покои дежурных караульных гвардейских офицеров и дежурных чиновников, чтобы согреть ее холодные дворцовые комнаты.

Вторая беда почти всех дворцовых покоев – нашествие мышей, облюбовавших большинство комнат и безбоязненно разгуливавших среди роскошной мебели больших и малых зал временного дворца императрицы. Решительная Елизавета Петровна срочно приказывает: «…сыскать в Казани тридцать лучших котов и немедленно прислать их к царскому двору вместе с человеком, который должен за ними ухаживать».

Режим и ритм жизни императрицы и ее придворных во дворце у Зеленого моста складывался весьма необычно. «Императрица, – по сведениям автора книг о Санкт-Петербурге Михаила Ивановича Пыляева, – имела обыкновение спать в разных местах, так что заранее нельзя было знать, где она ляжет. Это приписывали тому, что она превращала ночь в день и день в ночь. В 11 часов вечера она еще отправлялась только в театр, и кто из придворных не являлся за нею туда, с того брали 50 рублей штрафу…»

По воспоминаниям современников, Елизавета Петровна любила сытно поесть, а каждое блюдо запивала своим любимым токайским вином. Императрица была весьма набожна, поэтому в среду и пятницу вечерний стол всегда бывал после полуночи, чтобы избежать постной еды и особенно постного масла, которого она не переносила. Зато после полуночи наступал скоромный день, и тут уже на столе всегда появлялась в изобилии любимая императрицей разнообразная скоромная еда. Насытившись, государыня ложилась спать обычно в пять часов утра. Перед отходом ко сну Елизавета Петровна