ртом с гнилыми зубами, большими хитрыми, алчно сверкающими глазами навыкате под огромным выпуклым лбом. В основном он напоминал вампира из немого фильма или скульптуру Джакометти, но гораздо более зловещую. Возраст Лео определить не смог, а когда тот заговорил – нет, зашептал, – у него от страха заледенела кровь.

– Мистер Ройс Партридж Третий передает тебе привет. Помнишь его? Ты втюхал ему фальшивого Модильяни – вместо подлинника. Всего-то за миллион долларов, между прочим… Буду с тобой честен: я не отличу настоящего Пикассо от поддельного, и мне на это плевать. Но патрон чуть не рехнулся, когда узнал, что лучшая картинка его коллекции – ненастоящая. Теперь он, само собой, желает получить назад свои бабки, ясное дело, с процентами: два миллиона… У тебя две недели. Не заплатишь – мы вернемся и отрежем по одному все пальцы твоей правой руки. Ты же правша, так? Рисовать вряд ли сможешь… Две недели, два миллиона: запомнить легко, мы всё тебе разжевали, парень, глотай!

Один из его сообщников, громила размером с зеркальный гардероб, был в больших белых наушниках, из которых доносилась стрекочущая музыка. Он почти равнодушно нанес Лео удар «на прощание», как будто выполнял обязательную, но неинтересную работу.

6

Но я не чувствую боли.

Fun Lovin’ Criminals, «Ballad of NYC»[25]

– Вам бы стоило обратиться к врачу… – сказал аптекарь.

– Знаю.

– Покажитесь специалисту.

– Конечно.

– Десять пятьдесят.

Лео расплатился.

Его разбудил свет, заливавший лофт. Он проспал всего два часа, потом боль напомнила о себе, и пришлось разлепить веки. Лео чувствовал себя святым Себастьяном, пронзенным стрелами, с полотна работы Беллини или Мантеньи. Белье на постели покрывали пятна крови разнообразнейших размеров, похожих на дриппинг Поллока, красное на белом, истинный шедевр… Малейшее движение вызывало нестерпимую боль.

В конце концов он сумел подняться на ноги, и все стало еще хуже. Похоже, сегодня на меня напал сумоист и всю ночь прыгал по спине двумя ногами. Под душем горячая вода и мыло на мгновение облегчили страдания. Вот именно, на мгновение. Лео посмотрел в зеркало: правая скула стала вдвое больше левой, правый глаз наполовину заплыл, все тело было в синяках и гематомах, на левом указательном пальце недоставало ногтя.

– Нальете мне стакан воды? – попросил он провизора.

– Что-что?

– Стакан воды…

Тот вздохнул, отошел от прилавка и вернулся с прозрачным пластиковым стаканчиком.

– По одной таблетке не больше шести раз в день, – предупредил он. – Это сильное средство.

– Угум…

На глазах у ошеломленного аптекаря Лео проглотил сразу две таблетки, поблагодарил и вышел.

«Два миллиона долларов, – думал он. – Два миллиона не позже чем через две недели…» Невозможно. Он гол как сокол, чудом удалось сохранить сто штук, спрятав их на мебельном складе на Южной улице у Ист-Ривер, снятом за двести пятьдесят долларов в месяц, но два миллиона… Такую сумму собрать невозможно.

Кроме того, нужно решить проблему собственной безопасности. В полицию обращаться нельзя: он бывший заключенный, только что выпущенный из тюрьмы, то есть неприкасаемый в кастовой системе нью-йоркских копов. А Ройс Партридж III – «брамин». Слово Лео легче плевка в сравнении со словом наследника одного из самых знатных семейств этого города. Лео даже оружие купить не может с такой «биографией»!

Он втянул голову в плечи и ускорил шаг, дрожа от холода и ужасной мысли о возвращении ночных «гостей». Подобная перспектива напугала бы любого, даже человека, который три года мотал срок в Райкерс. Лео вспомнил жестокое действо прошлой ночи и вдруг нашел решение – радикальное и одновременно радующее душу.

Место под названием «Убежище» на Центральной улице, между Маленькой Италией и Чайна-тауном. У молодого человека за стойкой было длинное, как морда борзой, лицо и по-собачьи добрые глаза за стеклами очков.

– Что именно вы ищете?

– Собаку.

– Какой породы?

– Любой.

Собеседник Лео почесал затылок:

– Объясните, какой пес вам нужен?

– Лающий…

Взгляд парня выражал задумчивость, но он с трудом удерживался от хохота.

– Вообще-то, все собаки лают…

– Немых не бывает? – Лео улыбнулся.

– Я таких не встречал, – ответил очкарик и подумал с долей уныния, что здоровенный тип с его животной повадкой, олимпийским спокойствием и красивой, хоть и здорово помятой, рожей относится именно к тому типу мужиков, о которых грезит его подружка…

Он протянул через стойку бланк с надписью: «Заявление об усыновлении собаки, meet your match»[26], – и Лео вписал свою фамилию, дату, адрес, номер телефона, потом ответил на вопросы. «У вас когда-нибудь была собака? – Нет». «Моя собака будет в основном находиться в: – В помещении». «Когда я дома, хочу, чтобы моя собака была рядом: 1) все время, 2) много времени, 3) мало времени». «Мне нужна сторожевая собака. – Да». «Хочу, чтобы моя собака охраняла стадо (в Нью-Йорке?). – Нет». «Хочу, чтобы у моей собаки был игривый нрав: 1) очень, 2) в меру, 3) «совсем не». Он закончил и вернул анкету сотруднику приюта, тот изучил ответы, вышел из-за стойки, открыл стеклянную дверь и жестом пригласил посетителя идти следом.

Лео увидел загоны, в которых сосуществовали коты и кошки, и индивидуальные отсеки для собак самых разных пород. Окон не было, помещение освещалось неоновыми лампами.

– Хотите большого или маленького друга? – спросил молодой человек, двигаясь по проходу.

Животные, разбуженные присутствием двуногих, заволновались, начали метаться.

– Не слишком большого, но и не кроху.

– А… какой масти?

– Любой… но чтобы был шерстяной.

– Вообще-то, шерсть есть у всех псов.

– Я пытался пошутить… – признался Лео.

– Ха, ха.

– Вот этот! – Лео резко остановился.

Сопровождающий проследил за его взглядом:

– Отличный выбор. Кокер-спаниель. Он очень хорошо социализирован, ладит с детьми, взрослыми и другими собаками, но иногда плохо реагирует на шум. Пес правильно надрессирован, он послушный, добрый, уравновешенный и веселый. Будет стремиться угодить хозяину. Например, бегать вместе с ним трусцой, – добавил молодой человек, бросив взгляд на атлетичную фигуру Лео.

Все это время пес наблюдал за людьми, вел себя спокойно, но в его карих глазах угадывалась искорка ожидания: он как будто ждал знака, чтобы проявить игривость.

Лео поднял руку, пес завилял хвостом, висячие уши шевельнулись, он тявкнул – громко и задорно.

– Он мне нравится, – сказал Лео.

– Это наш любимчик… – Парень одобряюще кивнул. – Он отличный пес-спутник, но его придется часто выгуливать… Кокеры склонны к ожирению, так что не перекармливайте и заставляйте бегать-прыгать. Чем вы занимаетесь?

– Работаю с красками…

– Маляр?

– Как его зовут? – спросил Лео, проигнорировав последний вопрос.

– Он безымянный, его привела одна дама, подобрала