Кассий понял, что Инара наблюдает за ним, а ее щеки стали почти красными. Ее глаза сверкнули, и он почувствовал, как между ними растет напряжение.

Напряжение, которого давно не было, но которое было ему хорошо знакомо. Он испытывал его с другими женщинами много лет назад, хотя оно никогда не было таким сильным, как сейчас.

– Конечно, это не смешно, – грубо ответил он. – Тебе следует уйти. Сегодня из меня плохой собеседник.

Инара долго смотрела на него, потом медленно покачала головой.

– Нет, – сказала она. – Я вряд ли уйду.

Глава 3

Инара понимала, что она должна уйти, но не хотела этого. Она давно не видела Кассия таким расслабленным: он напоминал ей полусонную пантеру, лежащую на солнце.

Сразу после свадьбы он поселил ее в доме в Катаре, где Генри и Джоан занимались домом и присматривали за ней. Ее игнорировали король и королева, потому что они категорически не одобряли женитьбу Кассия на ней. Но Инаре было все равно. Она привыкла к родительскому неодобрению и, самое главное, теперь была в безопасности.

Тогда Кассий часто приезжал к ней. Они вместе ужинали, а потом он уезжал в клуб, на вечеринку или на какое‑нибудь королевское мероприятие. Он был забавным, обаятельным и интересовался всем, что говорила Инара. Он не скучал, когда она рассказывала ему о своих математических исследованиях, и не высмеивал ее энтузиазм, как это делали ее родители. Он не обращал внимания на ее внешний вид, не критиковал ее поступки и не упоминал о ней в третьем лице.

Став королем, Кассий изменился.

Он стал отчужденным, холодным и жестким. Он не улыбался и не смеялся. А вскоре его визиты к Инаре прекратились. Ей казалось, что он медленно превращается в камень, и она не знала, как это остановить.

Она сомневалась, что такое случается с каждым мужчиной, который становится королем, но в одном была уверена: ей не нравится то, каким стал Кассий.

Однако сегодня он не выглядит каменным. Он сидит, растянувшись в кресле, в котором она любила свернуться калачиком. Холодная отчужденность, которую она всегда чувствовала в нем, отступила, он перестал сурово поджимать губы. Казалось, он в любой момент одарит ее теплой, непринужденной и очаровательной улыбкой, в которую она когда‑то влюбилась.

Он напоминал ей воина, снявшего доспехи после тяжелой битвы.

Кассий наклонил голову, изучая ее из‑под густых черных ресниц. Она вспомнила, как впервые увидела его в лимузине несколько лет назад, мускулистого и обаятельного. Рядом с лимузином стояли красотки, ожидающие, кого из них Кассий выберет на ночь. Но Инара тогда не обращала на них особого внимания, потому что нацелилась осуществить собственный план, хотя удивлялась, почему эти женщины так волнуются.

Теперь она знает причину и понимает, почему те красотки хотели стать любовницами Кассия. Она вдруг пожалела о том, что не была одной из них. Тогда у нее был бы шанс стать его любовницей на одну ночь.

Эта мысль была как световая вспышка в темной комнате. А почему ей не стать любовницей Кассия? Конечно, он никогда не проявлял к ней интереса, но только потому, что до сих пор видел в ней шестнадцатилетнюю девочку. Она сказала ему, что ей уже двадцать один год, но он, судя по всему, ее не слушал.

Инара рассердилась. Наверное, ей стоит прямо заявить о своих намерениях. Он должен увидеть, что она больше не подросток. Возможно, ей придется это доказать. И тогда он посмотрит на нее другими глазами.

У нее чаще забилось сердце, а во рту пересохло. Она умела решать сложные алгебраические уравнения, но понятия не имела, как соблазнить мужчину.

С чего же ей начать?

Она не раз вечерами сидела за своим компьютером, отыскивая информацию о Кассии в Интернете. Она пролистывала бесконечные статьи в светской хронике, изучая фотографии Кассия и женщин рядом с ним. Иногда они были сногсшибательными красавицами, а иногда просто симпатичными, но все явно были в него влюблены.

Инара сглотнула. В комнате чувствовалось странное напряжение, которого раньше не было. Ее кожу покалывало, дыхание участилось.

– О чем ты думаешь? – спросил Кассий. – Наверное, о чем‑то очень важном.

Инара перестала теребить руками платье. Он смотрел на нее очень сосредоточенно, сжимая длинными пальцами рюмку, лениво взбалтывая бренди.

Она часто винила себя за то, что слишком много размышляет, когда надо действовать и необходимо слушать интуицию. У нее нет в этом никакого опыта, поскольку ее интуиция подводила ее в прошлом – по крайней мере, так говорили ее родители, – но сейчас ей нечего терять. Завтра он уедет в Катару, и она упустит единственный шанс заставить его увидеть ее в другом свете.

Сейчас или никогда.

Она встала и подошла к нему.

Он выгнул темную бровь:

– Чего ты хочешь, малышка?

– Я не такая уж маленькая. – Она остановилась напротив него, обдумывая свой следующий шаг.

– Да, – пробормотал он. – Наверное, ты права. – Он неторопливо оглядывал ее с головы до ног.

Инаре стало жарко, у нее перехватило дыхание.

Его глаза светились как тлеющие угли, она чувствовала давление его взгляда, которое напоминало ей медленное прикосновение. Внезапно ей больше всего на свете захотелось стать красивой, сексуальной и желанной для Кассия и быть его избранницей на ночь. Она уже не та испуганная шестнадцатилетняя девочка, которую собственные родители были готовы отдать чудовищу.

Она несколько раз медленно вдохнула, пытаясь унять бешеный стук своего сердца. Потом сделала еще пару шагов к Кассию и оказалась почти вплотную к его креслу. Он сидел, вытянув ноги и скрестив их в лодыжках. Она отчетливо осознавала, какой он рослый и мощный – намного крупнее и сильнее ее.

Он положил голову на спинку кресла и осмотрел Инару блестящими глазами. Напряжение между ними усиливалось.

– Хм, я никогда не пила бренди, – произнесла она скрипучим голосом. – Можно попробовать?

Он слегка переместился в сторону, и Инара уставилась на его тело. Она заметила, как натягиваются брюки на его мощных бедрах, а хлопчатобумажная ткань рубашки облегает плечи. Он снял пиджак и галстук и расстегнул воротник рубашки. Она видела, как пульсирует венка у основания его шеи.

– Никогда? – спросил он.

У него был такой взгляд и голос, что Инара задумалась, имеет ли он в виду только бренди. Но ей было невдомек, о чем еще он может говорить. Ей вдруг стало еще жарче, она прерывисто задышала.

– Нет. – Она сложила руки перед