хоббита порядком раздражал, особенно в свете того, что сам Кир не только не пообедал, но и не позавтракал. Да и вчера ужин был весьма легкий, состоящий из пары рюмок самогона, пусть и весьма калорийного.

– Всю ночь? – оторвался от бутерброда хоббит. – Тебе не стыдно нас обманывать?

Кир пожал плечами. Ему было ни капельки не стыдно, и он все еще не понимал, что именно от него хотят.

– Ладно, я спрошу немного по-другому, – кивнул оборотень. – Ты был вчера в ночном клубе в эльфийском квартале?

– Конечно был, – опять пожал плечами гном, – вам кто угодно подтвердит, что я вчера получил разнарядку туда и послушно отправился. В мужском туалете кто-то разбил унитаз, а в женском тек бачок. Вот, мастер Грим, кстати, чеки на фурнитуру. Пришлось докупить две каучуковые прокладки. Контора же мне вернет?!

Мастер поморщился и чеки взял.

– И ты утверждаешь, что был там до утра?

– Нет, конечно, моя смена закончилась в семь вечера, и я закончил работу.

– Хорошо, – хоббит облизал пальцы и достал огромный термос. Неспешно открутил крышку, открыл пробку, принюхался, чутко поводя мясистым носом и довольно зажмурился. Пахло травами, смачно так пахло. Налив чаю, он, не торопясь отпил, и зачем-то полез под стол.

– Хм… – подал голос оборотень.

– В общем, мы обыскивали твою комнату в общежитии, – вылез из-под стола хоббит и, плюхнув на стол огромный пакет, добавил: – и в твоей комнате тебя не было. Так вот, где ты был?

– Вы обыскивали мою комнату? – растерянно уточнил Кир. – А это вообще законно?

– Ну, ты можешь на нас пожаловаться, – заметил оборотень, внимательно рассматривая ногти на своей руке. – И, возможно, нас за это накажут. Но скорее всего нет. А вот мы можем доставить тебе неприятности. Ты понимаешь?

– Понимаю, – кивнул Кир. – И что вы нашли у меня в комнате?

Хоббит шуршал своим свертками на столе, раскладывая, судя по всему, уже четвертый завтрак или третий перекус между завтраками: здесь были какие-то баночки, плошки и судочки, легкая кашка и вполне себе калорийный пудинг, несколько конфет и штук пять разных варений в горшочках.

– К сожалению, ничего, – хоббит облизал пальцы, измазанные в варенье, и сладострастно причмокнул. – Но ты не переживай. Мы непременно что-нибудь найдем.

– И ты все еще не ответил на наш вопрос, – подчеркнуто вежливо повторил оборотень. – Так, где ты был?

– Гулял по городу, – отозвался Кир. – Сидел на берегу эльфийского пруда, любовался на лилии, дышал свежим воздухом.

– Ты нас за идиотов что ли держишь? – приподнялся над столом хоббит. От негодования его нижняя губа даже задрожала. – Ты хочешь сказать, что тусанов в клубе, ты отправился не спать перед новым рабочим днем, и не распространять дурман дальше, а гулять по городу? Ты, что, больной?

– Какой еще дурман? – взвыл Кир. – Вы там в своей страже совсем с ума посходили. Да где я должен достать дурман чтобы распространять его дальше? У меня знаете какая зарплата?! Я не то, что купить его не смогу, моих денег даже на то, чтобы мне показали издалека одурманенного, не хватит.

– Хорошо врет, – повернулся хоббит к своему напарнику и вновь налил дымящегося чая, отпил, посмаковал и достал большой бублик с маком.

– В общем, ты утверждаешь, что просто сидел на берегу пруда? – приподнял одну бровь оборотень.

– Нет, - вложив максимум ехидства в свой ответ гном, – я поехал к прекрасной эльфийке, и мы всю ночь с ней тестировали эльфийские кровати. На прочность. Три подхода сделали, пока убедились, что эльфы знают толк в древесине.

– Хватит издеваться над следствием, - гаркнул хоббит. – На тебя указали эльфы в клубе. При них мы наркоты не обнаружили, и они сказали, что все забрал один ушлый коротышка.

– И вы поверили?

Все знали, что Расополис задумывался как город, где может найти себе занятие по душе любой представитель любой расы. Где хоббиты могут служить в страже, а гном петь в кабаре. Город, свободный от расовых предрассудков и классовой ненависти. Но по факту всем известно, что оборотни недолюбливают хоббитов, гномы не больно-то жалуют дворфов, а эльфы терпеть не могут вообще всех, кроме себя.

Оборотень поморщился.

– Мы обязаны рассмотреть все варианты, – любезно пояснил он.

– Да по тебе и так видно, что ты маргинал! – выкрикнул хоббит, и поскорее утешился ватрушкой.

– Попрошу без оскорблений, – отозвался Кир, – вы вообще-то при исполнении, а у меня свидетель.

– Извините его, – поморщился оборотень, – пропустил третий завтрак, для моего напарника это тяжелое испытание. Мы толерантны и терпимы ко всем расам, а неприличных профессий нет.

– В общем, парень, – нахмурился хоббит, – помни, что мы взяли тебя на карандаш, и ты теперь под колпаком. Даже не думай продолжать толкать дурь. Мы тебя выведем на чистую воду!

– Нет у меня никакого дурмана и не было. И не будет, – отозвался гном. – А вы мешаете мне работать. У меня еще три заявки не обработано. Если у вас все, то я пойду?

– Иди, – кивнул оборотень. – Мы пришлем повестку в участок. Возможно, у нашего начальства будут еще к тебе вопросы.

Мастер тоже кивнул и Кир поспешил воспользоваться нелюбезным приглашением.

Перед тем, как дверь захлопнулась за его спиной он успел услышать:

– Ты не помнишь, в протоколе вначале дату пишут, или в конце?

– Придурок, в конце надо было подпись свидетеля. Мы его рано отпустили.

– Ой, ерунда, мастер подпишет. Все равно этот гном явно неграмотный. Нарисует крестик и хватит с него. Откуда бы он знал интерлингву? Небось пару своих рун выучил и все.

– Вообще-то у меня все сотрудники не только грамотные, но даже чертежи читают, – отозвался мастер.

– Ой, еще один умник на мою голову. Пиши ты протокол, мне надо успокоить нервы хотя бы окорочком. Ужасно сложный допрос, я очень устал.

Кир хмыкнул и вразвалочку пошел на обед. Пожалуй, перед следующей заявкой он успеет перекусить.

– Эй, сын Торна, – раздалось над самым ухом у Кира. Тот недовольно оторвался от надкушенного сэндвича. Тот был и вполовину не так хорош, как у хоббита, но большое количество соуса делало вполне съедобной и