— Дядька Никифор, что, правда, чума?

— Она самая! Четыре дома, тринадцать человек точно!

— Ох, беда!

Уже к вечеру прибыли первые ертаульные. Покрытый потом и пылью прапорщик со страшным шрамом на лице, оставив трёх своих солдат устраивать лагерь и встречать остальных, подошёл к сидящим у столба местным. Устало полушёпотом ругаясь, переоделся в чёрную промасленную хламиду с капюшоном и только после этого обратился к Никифору:

— Ты старший здесь будешь?

— Я! Никифор Перваков, староста здешний.

— Прапорщик Чумного ертаула Лущилин! Веди, давай показывай, где и что. Ты же в армии не служил?

— Не! Из-под Пскова мы!

— Тьфу ты! А этот, оглашенный?

— Этот служил, да у него там вот семья помирает.

— Понятно, ладно. А это чьё дитя?

— Его дочка это — Анна. Мать у неё чумная.

— Так сколько ей?

— Уже год почти.

— Тьфу ты! Бабы-то у вас тут есть?

— Мои в поле, видно — должны к ночи вернуться, а прочим я велел из дома носа не казать.

— Молодец, всё правильно. Только вот, дитёнка-то покормить надо! Ох, дубины… Ладно, сейчас определим. Пошли давай!

⁂⁂⁂⁂⁂⁂

Чума полыхнула на Днестре. Основной очаг был в Могилёве-Подольском, там не было большого гарнизона, и в условиях Речи Посполитой моровая язва начала быстро распространяться. Румянцеву пришлось перебрасывать войска для установления карантинов, но зараза успела перескочить в Венгрию. На нашей территории самая большая проблема была в бывшем Очакове. Чёрный Городок сильно разросся и был одним из самых крупных поселений на новых землях.

Значительный торговый и военный порт привлекал население, а вот порядка в городе не было. Когда чума пришла, в городе начались волнения, погромы, а закончилось всё пожарами. Военные моряки Черноморского флота, под командованием начальника эскадры адмирала Сенявина[29] очень жёстко взяли под контроль ситуацию в порту, но в самом городе положение изменилось только с прибытием генерал-аншефа Олица.

По его ходатайству полковник Беккер, бывший градоначальник Чёрного города, был арестован и предан суду за бездействие и сокрытие истинного положения. Очередной пример откровенной глупости: как полковник мог даже подумать о возможности утаить проблемы в городе, в котором проживало множество золотых поясов, да и Сенявину в голову не могло прийти не донести о полной катастрофе по соседству.

Также чума была зафиксирована в Сороках[30], но там находился батальон Чумного ертаула, да и комендант города был не промах, так что её сразу локализовали, да ещё в нескольких деревнях на Днестре тоже были зафиксированы заражения. Очевидно было, что болезнь пришла по воде, началось строгое следствие. Все участники дознания понимали важность найти истинного виновника происшествия и причины проникновения болезни в Россию. Можно было ожидать скорого и точного результата.

[1] Леонард Эйлер (1707–1783) — знаменитый швейцарский и русский математик, механик, физик и астроном.

[2] Державин Гавриил Романович (1743–1816) — русский поэт и государственный деятель.

[3] Поэт (уст.)

[4] Потомки Базельского аптекаря Николая-старшего Бернулли. Среди них было девять крупнейших физиков и математиков XVIII в.

[5] Шарль Гравье, граф де Верженн (1719–1787) — французский дипломат и государственный деятель. Министр иностранных дел и первый министр Людовика XVI.

[6] Гибралтар — стратегическая крепость, расположенная на юге Пиренейского полуострова, контролирует Гибралтарский пролив, соединяющий Средиземное море и Атлантический океан.

[7] Ганновер — княжество в Германии, правитель Георг Людвиг которого в 1714 стал королём Великобритании Георгом I. Континентальное впадение английской короны.

[8] Историческая территория на юге Польши с городами Краков, Сандомир и Люблин.

[9] Английская верхняя одежда, нечто среднее между пальто и длинным сюртуком.

[10] Пуританские секты, отказавшиеся присоединяться к англиканской церкви.

[11] Мифический предводитель луддитов.

[12] Гинея — английская золотая монета.

[13] Человек подверженный истерическим припадкам.

[14] Улица элитных магазинов в Лондоне.

[15] Великан-богатырь.

[16] Чехия (уст.)

[17] Розочка (чеш.)

[18] Флоримон де Мерси-Аржанто (1727–1794) — известный австрийский дипломат, посланник во Франции, доверенное лицо французской королевы Марии-Антуанетты.

[19] Мари-Клод-Жозеф Левассёр (1749–1826) — французская оперная певица, многолетняя любовница де Мерси-Аржанто.

[20] Дарби — семья английских металлургов, изобретателей и популяризаторов использования каменноугольного кокса в производстве железа.

[21] Английское тайное общество, пропагандирующее разрушение машин.

[22] Город в Турции, порт на Чёрном море.

[23] Мелкая турецкая серебряная монета.

[24] Могилёв — город на Днестре, на территории нынешней Украины, тогда в Польше.

[25] Куруш, иначе пиастр — крупная турецкая серебряная монета.

[26] Город в Турции на берегу Мраморного моря.

[27] Чистая комната в доме.

[28] Увеличенный воспалённый лимфатический узел.

[29] Сенявин Алексей Наумович (1722–1797) — русский флотоводец, адмирал.

[30] Сороки — город на Днестре, сейчас — в Молдавии.

Глава 2

— Дядька Иван! Дядька Иван! — мальчишка, сидевший на лошади без седла, кричал самозабвенно, словно тетерев на току[1]. И, как эта птица, совсем не замечал происходящего вокруг.

— Чего орёшь, Митька? — голос Никитина прервал крики наездника столь неожиданно, что тот на лошади не удержался и упал к ногам своего скакуна. Лошадка на столь впечатляющее падение отреагировала очень солидно, чуть отступив в сторону и ласково обфыркав упавшего, — Ты чего, пострелёнок?

— Дядька Иван! — Митька непонимающе мотал головой, сидя на траве и никак не мог разглядеть мужчину.

— Так, Митька! Тут я! — Никитин поставил мальчишку на ноги и заглянул тому в глаза, — Ты, что это, расшибся?

— Дядька Иван! Чума в Пантелеевке!

— Что-о-о-о? — мужчина встряхнул Митьку ещё раз, аккуратно поставил его на землю и кинулся к жене, которая в окружении детей собирала картофельную ботву на поле.

— Тата!

— Что ты, Ваня?

— Татушка! Чума в Пантелеевке! Так, я Белоножку заберу, мне к отцу Лаврентию надо! Ты уж тогда на Сивом сама домой доберёшься?

— Конечно, милый! Ох, беда-беда! — темнокожая женщина прижала руки к лицу, — Может, нам самим бежать надо?

— Куда, Татушка? Здесь у нас и дом и хозяйство! Небось, нас Императрица и Наследник в беде не бросят! У нас в России-то порядок! Глядишь и не чума в Пантелеевке! Там же Пантюха Гагарин — дружок мой.

— А что там?

— Вот и узна́ю заодно!

— Ох, беда-беда! — Татта стояла и смотрела, как её муж вскочил без седла на пасущуюся рядом лошадку и поскакал, поднимая пыль, в сторону их родной деревни, откуда дорога вела в село Андреевка.

Но в Никитинке его