- Не знаю, кто вам что-то рассказывал, только я нынче утром из Покровска приехал. Если ты меня не узнал, то я Булатов Олег Александрович, младший сын покойного князя. И с удивлением слушаю, что Покровск разрушен. Там конечно, Димитрий Александрович, при отражении налета немного пострелял и десяток домиков, что на рыночную площадь выходят повредил, но в остальном город цел, только пустой. Полиция на местах, жители, кто остался, все на работах заняты, так что я не понимаю, чего ты здесь по дешёвке ножи продаешь. Возвращайся в Покровск, все клинки, что вам вместо жалования выдали, я за деньги выкуплю и более такого не допущу, все будете получать деньгами. Возможно, не имперскими, а придется свои деньги выпустить, но я обещаю, что потратить их можно будет не только в моей лавке, а во всех лавках.

- Неужели правду говоришь, барин? – мужик сорвал с головы картуз и взволнованно мял его в руках.

- Правду, правду. У вокзала, со стороны угольных складов, возле путей стоит дрезина, пологом накрытая. Там два мужика с Покровска обретаются, один из них тебя знает, с твоей улицы. Можешь к ним подойти, поговорить, что и как. Ну и завтра-послезавтра, на том месте будет кто-то, кто расскажет, как и когда возвращать будем тех, кто пожелает не в казармах ютиться, а в своих домах, в родном городе, так что решай, где тебе лучше жить.

Расспросив продавца ножей где располагаются казармы переселенцев из Покровска, я двинулся в центр города, в поисках приличной гостиницы.

План действий на завтра был прост – перехватить управление полком, выяснить нужды в вооружении и боеприпасах, и перебросить полк в Покровск, дальше действовать опираясь на, солидную по местным меркам, военную силу.

Пока шел и раздумывал о способе отправки войск в Покровск, понял, что необходимо выяснить вопрос постоянной коммуникации с Империей и круто развернувшись на ходу, двинулся обратно в сторону железнодорожного вокзала.

- У нас барин нынче все паровозные бригады в разгоне…-пожилой слесарь, с ног до головы измазанный в мазуте, солидоле и саже (за точность не поручусь, но сажа на его одежде и теле точно присутствовала), благодарно кивнув, прикурил от моего магического огонька папироской, которую я же ему и презентовал.

Со вкусом выпустив в небо сизое колечко дыма, слесарь продолжил:

- У нас сейчас паровозов больше, чем бригад на них, людей не хватает, кто с механизмами привык работать. Кто лопатой копает да тяжести перетаскивает – таких сейчас в достатке, а вот с механизмами работать некому. Если вам обязательно надо с паровозниками поговорить, то завтра, в шесть часов вечера приходит состав с нашей бригадой, а сейчас в городе свободных никого нет. Всё, барин, пойду я, а то инженер идет наш, если увидит, что мы с тобой тут разговариваем, то штраф наложит. – пожилой мужчина пригнулся и бегом бросился за угол здания железнодорожного депо. Через минуту мимо меня прошел мужчина в форме инженера имперского корпуса путей сообщения, сердито зыркнул глазами, но подходить ко мне не стал, проследовал в сторону депо, куда, только что, убежал его подчиненный.

- Барин! – хриплый голос за спиной я услышал, когда вышел на привокзальную площадь. Обернувшись, я увидел, что меня догоняет молодой парень, лет двадцати пяти, одетый в замасленную рубаху и такие-же штаны.

- Барин! – парень, очевидно бежал за мной от самых железнодорожных мастерских, так как, догнав, не мог сказать и двух слов, только дышал с хрипом, как загнанная лошадь.

- Барин, я слышал, что ты до паровозных бригад интерес имеешь? – бегун, с трудом, но справился с отдышкой.

- Имею. – не стал отказываться я: - Хочу предложить постоянную работу в княжестве Булатовых, что в тридцати верстах отсюда располагается.

- Барин, возьми меня на службу, всеми богами тебя заклинаю, а то мне здесь жизни нет.

- А ты к паровозникам какое имеешь отношение? Судя по всему, ты слесарь по ремонту.

- Я, барин, два месяца назад помощником машиниста числился, но меня в слесаря перевели… - отдышавшись, парень стал тревожно оглядываться по сторонам и даже встал, пригнувшись, как будто пытался спрятаться за моей фигурой.

- Ты что прячешься, малый? – я встревожился странным поведением кандидата.

- Да, если кто увидит, что я в рабочее время здесь лясы точу, то меня точно из мастерских выгонят. Я же в отхожее место отпросился, сказал, что живот скрутило, а скоро меня хватятся…

- Понятно. Скажи, какая гостиница здесь, из приличных, поблизости?

- «Европа» и «Парадиз» баре предпочитают.

- Ну, значит вечером, после работы, спросишь меня в той или другой, пока не знаю, где остановлюсь. Скажешь, чтобы вызвали князя Булатова Олега Александровича, тогда и поговорим. Запомнил.

- Обязательно приду, ваша милость, не забуду. – парень коротко поклонился и бросился бежать в сторону мастерских, а я, с довольной улыбкой двинулся в сторону центра, радуясь, что мне весь день сегодня везет, практически мгновенно находятся нужные мне люди.

Гостиничный лакей вызвал меня вниз в девятом часу, когда я уже потерял всякую надежду на свидание с кандидатом на должность машиниста и собирался уходить в поисках заведения, где можно поужинать.

Хотя мой новый знакомец успел умыться и переодеться, кожа рук с въевшимися следами масла выдавали в нем мастерового.

- Веди, где можно поесть, без риска отравиться… -я махнув рукой парню, жмущемуся на крыльце гостиницы «Европа», спустился на тротуар.

Через десять минут мы сидели в отдельном кабинете трактира «Последняя верста», в ожидании заказа.

- Давай, рассказывай, как ты умудрился при столь востребованной специальности, оказаться в слесарях.

История моего нового знакомца, что прозывался Даниловым Велимиром Изославовичем, была, по-своему, банальна.

Велимир закончил ремесленное училище, после чего смог устроиться в местном депо помощником машиниста, отработал три года, готовился к сдаче экзамена на должность машиниста, когда случайно познакомился с дочерью своего старшего – Ольгой Изотовой. После нескольких встреч на молодежных посиделках, поняв, что девушке он тоже интересен, Велимир, честь по чести пошел с поклоном к отцу своей избранницы.

Изотов –старший порыв своего помощника не оценил, так