Кцершт, мне пришлось согласиться на ужин! Все, что угодно, лишь бы она замолчала.

Не знаю, как сумел вообще сохранить самообладание, еще и уколоть застывшую в немом ужасе Картем. Очаровательную, характерную, горделивую рыжую кошку, с которой с таким удовольствием сегодня общался! Наши перепалки стоило бы записать в блокнот для потомков.

Прошелся взглядом по ее фигуре, замечая, как Белла краснеет, словно девочка. Что ж, кажется, я знаю, как еще тебя выводить из себя, обязательно буду почаще уделять повышенное внимание твоей красоте, дорогая! Интересно, сколько ей лет? Язвительное счастье еще никому не свалилось на голову? Или тетушка не спешит выдавать ее замуж?

Глава 4

Изабелла Картем

Что ж, моя тетушка умела удивлять. С ее складом характера, увы, это было неизбежно! Жизнь в нашем доме невозможно было назвать скучной, и я была привычна к этому, но сейчас… Сейчас все внутри меня восставало против ее решения оставить лорда Эксплора с нами на праздничный ужин! Уверена, он будет сидеть и портить всем праздник! Хотя, о каком уж празднике речь, когда мы и отмечать-то будем втроем!

Обычно тетя Коко всегда звала гостей, устраивала шумные вечеринки, на которых чудила и отрывалась по полной, давая соседям целый воз и маленькую тележку новых сплетен.

Но сейчас она все отменила. Созвать за такой короткий срок кого-то невозможно, но все равно идея пригласить этого дракона просто возмутительна. Возмутительна и абсурдна!

Слуги, к слову, еще не отойдя от допроса лорда Эксплора, уже вовсю носились по дому, пытаясь за считанные минуты превратить его из обители скорби в веселый праздничный уголок счастья.

Вздохнула. Нет, это просто немыслимо! Пыталась успокоить собственные расшатанные нервы, попутно придумывая, как бы найти себе клятое алиби.

— Дорогая Беллочка! — тетя подошла ко мне, а на ее губах сияла добродушная и нежная улыбка, с безуминкой. — Я решила, что пока большой зал для приемов готовят к празднику, мы все можем пока заморить червячка в зеленой гостиной. Там уже поставили фуршетные столики! Будь добра, милая, побудь там, развлеки нашего дорогого гостя, пока я переодеваюсь. А потом мы с тобой поменяемся местами, ведь тебе тоже нужно приодеться! Кстати, я считаю, что на это Чудогодие все должно быть зеленым! Я уже отдала распоряжения слугам! Так что… Я пошла подбирать себе незабываемый образ. И ты тоже подумай, какое платье надеть…

— Конечно же, — мягко улыбнулась я, а сама мыслями вновь потянулась к собственному алиби.

Я кожей чувствовала, что Эксплор не отстанет. А здесь еще нужно тащиться в гостиную его развлекать! Я что, нанятая актриса?!

Гнев так и рвался из меня, но я придержала язык. Тетю я любила, и меньше всего хотела бы, чтобы она переживала из-за моего конфликта с Эксплором.

Когда прошла в зеленую гостиную, то обнаружила Эксплора не за поеданием тарталеток с икрой и распитием игристых напитков, а за рассматриванием картин на стенах. Делал это он сосредоточенно и внимательно, будто бы действительно что-то понимал в живописи.

— Полотна Фридриха Харшмелоу великолепны… — сказала, подходя ближе. — Говорят, что он писал их, специально выбирая для себя опасные места. Войны… Извержения вулканов… Шторм…

Он обернулся, сдержанно кивнув.

— Да. Я наслышан о его творческих пристрастиях. Как и о том, что он кончил весьма плохо. Страсть к риску его погубила.

— Он сорвался с Рассветного утеса, — сказала я. — Но я рада, что его подлинные творения теперь украшают нашу зеленую гостиную.

— Намекаете, что это подлинники? — на губах у мужчины заиграла усмешка.

Которая удивительно ему шла. Не знаю почему, но представить Эксплора без этого его язвительно-насмешливого огонька во взгляде и подобной улыбки я уже просто не могла.

— Разумеется. Мы с тетей можем это себе позволить, — снисходительно улыбнулась я.

Я надеялась тем самым задеть Эксплора, заставить его почувствовать себя неуютно, но вместо этого он вдруг расхохотался. До обидного!

— Я сказала что-то смешное? — приподняла я бровь.

— Нет. Но ваша кичливость деньгами, даже не вашими, а вашей тети, просто смехотворна, — мягкий баритон жалил, словно стрелы. — А в сочетании с невежеством — отвратительна, леди Картем. Эти картины — копии, причем весьма примитивные. Будет вам известно, Харшмелоу на своих картинах, как и положено уважающему себя художнику, оставлял некий тайный знак… В солнечных бликах, которые всегда присутствуют на его полотнах, он маскировал тоненькую метку с первыми буквами своих инициалов, похожими на ветви деревьев. Здесь подобного нет, как вы изволите заметить. К тому же “Грезы о шторме” находятся уже давно в частной коллекции. Поэтому второе такое полотно априори не может быть подлинником.

Вспыхнула от унижения и обиды. Считает меня необразованной дурой?!

— И у кого же в коллекции находится подлинник “Грез”? — все же нашла в себе силы спросить я ровным холодным голосом.

— У меня, разумеется. Я большой его поклонник.

Поджала губы.

— Рада, что вам удалось урвать настоящий шедевр, лорд Эксплор. Что же до того, что я, по-вашему, кичусь деньгами тети… Вы ошибаетесь. Хоть я и сирота, но мой отец оставил мне состояние куда большее, чем у леди Флерис. Так что… Если вам будет не хватать на жизнь, я с удовольствием приобрету у вас “Грезы о шторме” с заветным тайным знаком автора.

Он усмехнулся.

— Скажу вам по секрету, на жалование от Ведомства, что я получаю, я могу позволить себе приобрести целиком всю его коллекцию.

Да неужели? Кто-то, похоже, нагло врет.

— Говорите, что можете купить всю коллекцию Харшмелоу, но носите часы примитивного завода “Грач”?

Я, хмыкнув, перевела взгляд на его запястье скрещенных на груди рук.

— Считаю расточительством и баловством покупать бесполезные игрушки. Это только для тех, кто хочет хвастануться. Я ценю в людях другие качества, леди Картем.

— Ошибаетесь. Иногда дорогая вещь, пусть даже и мелочь, обозначают статус. Каким бы замечательным вы бы не были, все равно встречают всегда по одежке.

Наша перепалка могла бы продолжаться до бесконечности, если