Между тем мужчины в штанах с лампасами подошли вплотную к взволнованным не на шутку путникам.

Ирина Игоревна робко подняла глаза на одного из них. Совсем молодой парнишка лет двадцати пяти, светлые волнистые волосы чубом выбиваются из-под фуражки, в светлых внимательных глазах ни капли страха, нет и отвращения, а лишь вопрос, недоумение, неподдельный интерес.

— Кто такие, откуда? — спросил он, наконец.

— Я из…

Сказать из казачьей станицы? Но они сами оттуда и сразу поймут, что это не так.

— Я родилась в… Верхнеудинске, а потом много лет жила в Петербурге. Год назад овдовела, решила податься на родину, теперь вот ищу родственников.

— В Петербурге мода такая, полуголыми ходить? — парень округлившимися глазами рассматривал серебристую тунику с коротким рукавчиком, летние шортики и легкие босоножки.

Его товарищ, парень постарше, смуглый и с черным чубом, решил вмешаться:

— Я слыхал про их моду, у них там бабы чуть ли не с голой грудью ходят, деликатес называется — сверху все открыто, но юбки длинные вроде.

Ирина Игоревна фыркнула, едва не расхохотавшись:

— Вырез на платье называется декольте, — поправила она, — у меня была другая одежда, но она в пути так обносилась, что пришлось выбросить, а эту мне дали китайцы, нам по пути встретилась китайская деревня. Кстати, меня зовут Ирина.

— Я — Матвей Куцев, — представился светловолосый парень.

— А я — Алатырцев Степан, — слегка улыбнулся черноволосый, — мы рядовые Аргунского полка Забайкальского казачьего войска, охраняем эту территорию. А это сынок ваш? — кивнул он на Никиту.

Ирина Игоревна едва не потеряла самообладание. Сынок? Да мне же всего сорок с небольшим, и все говорят, что я выгляжу моложе, да у меня муж ненамного старше этого таксиста!..

Но тут оживился Никита. До этой минуты он стоял молча, как вкопанный, и вдруг взахлеб затараторил:

— Братцы, так вы казаки, да? Настоящие казаки? — он смотрел на них загоревшимися глазами, с неподдельным, почти детским, восторгом.

Парни расхохотались добродушно:

— А какие еще казаки бывают, ненастоящие, что ли?

— А можно к вам? Я тоже хочу казаком стать!

Парни на этот раз заржали как молодые кони. Степан Алатырцев, насмеявшись и вытирая набежавшую слезу, промолвил:

— Чтобы казаком стать, им надо сначала родиться.

Ирина Игоревна увидела еще одного казака, направляющегося к ним. Только этот был средних лет, пошире плечами и с погонами, на которых ей удалось разглядеть желтые полоски и звездочки. Наверно, сотник, — догадалась она.

Матвей и Степан, услышав позади себя шаги, быстро повернулись и взяли под козырек.

— Ваше благородие, пришли люди издалека, ищут родственника, — доложил Матвей.

— Кто ваш родственник? — сотник смотрел на женщину с нескрываемым удивлением.

— Казак Курилов.

— В гарнизоне таких нет. Но скоро придет целая флотилия по реке, сейчас как раз половодье после дождей. Там много будет Забайкальских казаков, найдете своего родственника. Идемте со мной, мы вас устроим, отдохнете, поешьте, ребята как раз кабана из тайги принесли.

— Как к вам можно обращаться? — спросила Ирина Игоревна.

— Для вас я буду Макар Григорьевич.

— Так это же Травин! — шепнул ей Никита. — Он был сотником в самом первом отряде казаков, командовал самыми первыми работами по устройству Благовещенска!

— А ты откуда знаешь?

— Ой, я бы и не знал. Нас в школе часто в музеи водили, историю родного края рассказывали.

Все вместе они пошли по тропинке вдоль реки. Оказалось, гарнизон здесь стоит уже второй год, за это время казаки под командованием сотника успели вырубить большой участок леса под строительство будущего города, построить много жилых домов и запасти огромное количество дров на будущие зимы. Теперь ждали прибытия новых переселенцев, в основном, из числа Забайкальских казачьих семей.

Макар Григорьевич по дороге разговорился с Никитой:

— Ты, сынок, будешь казаком, не переживай. Территории у нас много, а людей мало. Люди нам позарез нужны. Так что, возможно, будем набирать даже из вольных крестьян. Город здесь будет, понимаешь, и мы строим его по плану. Во-первых, людям что нужно? Дома, в которых проживать с семьями. Во-вторых, огороды, улицы, дороги… И обязательно должно быть большое и сильное казачье войско — охранять территорию и население.

«Значит, крепостное право еще не отменили, раз он разделяет крестьян на вольных и крепостных, — смекнула Ирина Игоревна. — Крепостное право отменили в 1861 году, а Дальний Восток начали осваивать где-то с 1855, соответственно и год сейчас либо 1856, либо 1857».

— Ну а вы чем собираетесь заниматься? — повернулся к ней сотник.

— Да я ничего особо не умею, — смутилась женщина. — Ни шить, ни вязать, ни дома строить. Даже не знаю, чем могу вам пригодиться. Я всю жизнь занималась лишь тем, что училась и учила других.

— Учительница, что ли?

— Да, в гимназии преподавала географию и историю.

— То-то я смотрю, разговор ваш странный какой-то.

Они подошли к двухэтажному зданию из красного кирпича, здесь находились одновременно казармы и своеобразный пункт управления поселением.

— Ничего страшного, — сказал Макар Григорьевич, легко открывая высокую тяжелую дубовую дверь, — можете ничего не делать пока, мы вас прокормим, рыбы и дичи у нас полно, иной раз выбрасывать приходится. Однако, любому человеку надо приносить пользу другим и быть занятым. А то от скуки начнешь глупостями всякими заниматься.

— Глупости делать нельзя, даже от скуки, — блеснула Ирина Игоревна расхожей фразой из известного советского военного фильма.

Внутри было прохладно и в то же время светло, высокие сводчатые проемы окон пропускали потоки солнечных лучей, в которых кружились пылинки. Рамы закрыты наглухо, никаких приоткрытых форточек, чтобы тучи мошки в помещение не проникли. Интересно, как они убираются, электричества нет, пылесосов — подавно. Скорее всего, в ведре приносят воду и тряпками, тряпками. Ой, а как же я тут буду стирать свое бельишко? Тоже придется на реку ходить? А зимой? Господи, а что я буду делать, когда...? Ирина Игоревна похолодела. А моя косметика, а солнцезащитный крем? Порывшись в сумочке, она нашла и то, и другое в своей косметичке. Слава Богу!

Ну это сейчас есть, — продолжала она беспокоиться, — а потом-то что делать? Износится нижнее белье рано или поздно,