Неужели вы думаете, что прежде, чем постучать к вам в номер, я не узнал, кто в нем живет? Весь отель уже знает, что вы — полковник из Москвы, из Главного управления уголовного розыска — Гуров Лев Иванович. Мы тут тоже работать умеем.

Гуров был несколько удивлен, но виду не подал, а лишь улыбнулся чуть виноватой улыбкой.

— Вы уж простите, я не хотел обижать вас, просто мне даже в голову не пришло, что меня тут уже все знают, — развел он руками. — Так что же все-таки произошло в соседнем номере в период с половины пятого до половины шестого?

— Нас и «Скорую помощь» вызвали по поводу огнестрельного ранения. Когда мы приехали на место, то узнали, что человек уже умер, и помощь медиков нужна только для того, чтобы официально констатировать наступление смерти, — нехотя ответил на вопрос Пятаков. — При первом осмотре места происшествия и опросе свидетельницы было установлено, что Кирьянов Евгений Петрович был убит неизвестными в своей спальне в тот момент, когда его супруга находилась в ванной. Выстрела, по ее словам, она не слышала.

— О господи!

Мария закрыла рот ладонью и испуганно посмотрела на мужа. Лев Иванович успокаивающе опустил руку ей на плечо и спросил у Пятакова:

— Орудие убийства найдено?

Пятаков с сомнением, стоит ли говорить об этом (хотя бы даже и с полковником УГРО из Москвы, но все-таки находящемся на отдыхе), посмотрел на Гурова и, отведя взгляд в сторону, ответил:

— Да. Пистолет, из которого предположительно был произведен выстрел, обнаружился в сумочке у Кирьяновой Ольги Михайловны.

Глава 5

— Кхм, — на этот раз в замешательство пришел сам Лев Иванович. Он как-то не очень представлял хрупкую и улыбчивую Ольгу Кирьянову в качестве хладнокровного убийцы.

— Не может быть, чтобы это сделала Оля! — категорично заявила Мария.

— Вы так хорошо знаете Кирьянову? — строго посмотрел на нее Пятаков, и Маша тут же сникла и лишь молча покачала головой в ответ.

— Вы ее задержите? — после недолгого молчания поинтересовалась Мария Гурова.

— Значит, ничего подозрительного вы не слышали и возле номера ваших соседей никого в период между половиной пятого и половиной шестого утра не видели, — вместо ответа выдохнул Пятаков и тяжело встал. — Что ж, пойдем работать дальше.

— В коридоре есть камеры, — как бы между прочим заметил Гуров. Пятаков неопределенно дернул головой, опустил голову, но промолчал.

— Илья Ильич, — Лев Иванович решительно встал и направился к двери вместе с Пятаковым. — Если не возражаете, то я хотел бы поговорить с Ольгой Михайловной и осмотреть место происшествия.

Пятаков резко остановился в дверях, обернулся всем корпусом к Гурову и посмотрел на него исподлобья.

— Хорошо, Лев Иванович, — коротко ответил он после недолгого раздумья и, развернувшись, вышел следом за своим молодым коллегой.

Гурову все больше и больше нравился этот немногословный оперативник, который не стал строить из себя всезнайку законов и правил оперативной работы, хотя, по всей видимости, таковым и был на деле. Попросив Марию побыть в номере и пока что не звонить и не беспокоить Крячко, Лев Иванович вышел в узкий коридор отеля и через пару шагов уже был возле двери триста третьего номера. Проход загораживал врач «Скорой помощи», который тихо беседовал с плачущей Ольгой, положив руку ей на плечо. Они посторонились, пропуская Пятакова и молодого оперативника, который, как нитка за иголкой, двигался за старшим напарником.

Увидев Гурова, Ольга шагнула к нему и прошептала севшим от пережитого голосом:

— Лев Иванович, я… Я ничего не делала…

И она снова расплакалась. Врач, искоса глянув на Гурова, заглянул в номер и сказал кому-то невидимому: «Мы поехали. Труповозку вызвали, через двадцать минут прибудет», — и быстрым шагом ушел в сторону лифта, возле которого уже стали собираться любопытные — горничные и жильцы с этажа.

Лев Иванович посмотрел вслед медику и только потом перевел взгляд на Кирьянову.

— Ольга Михайловна, расскажите мне все, что случилось, — попросил он.

— Я сама еще все плохо понимаю, — ответила женщина и провела рукой по бледному лбу. — Я словно нахожусь в каком-то страшном сне. Женя, красные от крови простыни, пистолет в моей сумочке…

Кирьянова говорила тихо, чуть покачиваясь, словно в трансе, и Гуров удивлялся, как она вообще еще стоит на ногах.

— Давайте-ка с вами пройдем в комнату. Вам нужно присесть. — Он взял Кирьянову за локоть и повел ее в ее номер. Та послушно, словно сомнамбула, шла и смотрела себе под ноги.

В номер их не пропустили. Дежуривший у дверей молодой оперативник сказал, что в комнатах работают криминалисты и входить пока что нельзя. Гуров понимающе кивнул и сказал:

— Передайте Илье Ильичу, что мы с Ольгой Михайловной будем в моем номере. Вас как зовут? — поинтересовался он на всякий случай.

— Андрей. Андрей Лемешев, — чуть ухмыльнувшись, представился тот и добавил: — Хорошо, передам.

Когда Лев Иванович привел Ольгу к себе в номер, Мария засуетилась, усадила Кирьянову в кресло и, сочувственно пожав ей руку, сказала:

— Поставлю варить кофе. У нас в номере есть и небольшая плита, и джезва, и кофейник.

Кирьянова посмотрела на Марию сначала непонимающе, а потом, слабо улыбнувшись, кивнула:

— Да, спасибо.

Мария тревожным взглядом посмотрела на мужа и отошла, оставив их с Ольгой вдвоем.

— Оля, Ольга Михайловна. — Лев Иванович сел напротив Кирьяновой и, чтобы привлечь ее внимание, склонился к ней и взял ее руку в свою. — Вы можете рассказать мне, что произошло сегодня утром?

— Я не знаю…

Передернув плечами так, словно ей вдруг стало зябко, Кирьянова посмотрела остановившимся взглядом куда-то мимо Гурова, за его спину. Лев Иванович оглянулся, но никого у себя за спиной не увидел.

— Давайте начнем со вчерашнего вечера, — предложил он. — Чем вы занимались с Евгением Петровичем после ужина?

— Пошли прогуляться, — бесцветным голосом ответила Ольга. — Сначала мы пошли к морю и прошлись по набережной, потом свернули на одну из улочек и набрели на какое-то кафе. Выпили мятного чаю. Женя любит мятный чай… Любил.

Она замолчала, судорожно всхлипнула, хотя глаза у нее были сухие, и продолжила:

— В номер мы вернулись около девяти часов.

— По дороге вас кто-то останавливал? Вы с кем-то разговаривали? — прервал ее Лев Иванович.

— На прогулке, на набережной, мы встретились с Игнатом Ивановичем Переделкиным. Это один из писателей. На самом деле он Иванов, а Переделкин — это его псевдоним. Он тоже прогуливался. Но с ним мы только поприветствовались и разошлись. Когда подошли к отелю, то встретили еще двух наших писателей — Ингу Корсун и Артура Павловича Слепакова. Они тоже откуда-то возвращались. Они у нас пара. Хотя и не муж и жена.

— Творческий тандем, — понимающе кивнул Гуров.

— Да, что-то вроде того, — подтвердила Кирьянова. — С ними мы перебросились парой слов. Просто потому, что вместе ехали в лифте. — Ольга нахмурилась, словно в раздумье, а потом нехотя