Гоблина. Незаметно для всех, хлопая карими глазами, он открыл рот от впечатления.

Фарфор пару раз стукнул по полу черными лакированными ботинками, стряхнул с черных брюк невидимую пыль, подтянул руками белую рубашку с манжетами на предплечьях, поправил у горла черный галстук и напоследок достал из кармана большие квадратные очки-хамелеоны, надев их на длинный зеленый нос.

Сыновья сильнее вжались в пол и выше вытянули уши, чтобы лучше слышать, что же сейчас произойдет.

Отец-гоблин вальяжно переступил порог лифта, а после тяжелыми, уверенными шагами направился к троице. Он обратился к ним тихим, но крепким басистым голосом:

— Что тут у нас приготовлено для нас?

В помещении витала тишина и слегка заметный гул потрескивания механизмов и шестеренок.

— Спрашиваю крайний, а возможно и последний раз, что прячете, балбесы?

— Мы ловим, — ответил здоровый зеленый гоблин, младший сын, по имени Тахау.

— И поймали, — ответил мелкий зеленый гоблин, старший сын, по имени Ахау.

В общем-то говоря, разница в возрасте между братьями была номинальна и составляла при рождении всего три минуты. Мама гоблинов Бам-Бью, точнее ее личный врачеватель, принимавший роды, по ошибке принял страдальческие потуги за имя первенца.

— А… Ха… У… Фарфор, я больше никогда не подпишусь на это, — так врач и записал имя первенца как Ахау.

Но на вопрос, как же назвать второго, Бам-Бью ответила:

— Та… Та… наплева… Ха… У… — так зафиксировали имя второго.

Фарфор подошел к мешку и приподнял его так, чтобы глаза неизведанного существа оказались на уровне его глаз. Лишь одной секунды хватило, чтобы папаня двух шалопаев осознал, кто же сидит внутри. Еще одной секунды было достаточно, чтобы Фарфор испугался. Эту мимолетную реакцию успели уловить его сыновья и тут же осознали, что натворили что-то страшное и, не дай улыбку Дэкс, необратимого.

— Ты знаешь, где ты находишься? — Фарфор медленно выговаривал слова существу в мешке.

Тот отрицательно помотал головой.

— Ты знаешь, кто мы?

Существо, продолжая молчать, повторило отрицательный жест.

— Болваны, вы что натворили? — крикнул Фарфор на сыновей, аккуратно уложив мешок на кровать.

— Да, папа, понимаем, — ответил басистым голосом старший.

— Да, понимаем, папа, — ответил писклявым младший.

— Ни Дэкса вы не понимаете, запихай он вас в Мирлето.

— Ага, — парно ответили сыновья.

— Это же скандал как минимум и разрушение всего как максимум, вы два дебила, — нервно теребил Фарфор кольцо на пальце.

— Мы просто по заказу искали какого-то альпийского козла, хотели его законтрабандить в музей.

— Какой козел, это не козел, даже близко не козел.

— Мы знаем, — хором ответили оба.

— Тогда какого Дэкса тут в мешке не козел?

— Мы понятия не имеем, как оно пролезло к нам.

— Немедленно готовьте Зефир к отправке, берите припасы только те, что есть в наличии.

Братья хлопали глазами и смотрели на отца.

— Быстро, лягушачьи родственники! — оскалился он на них.

Отпрыски подпрыгнули и, минуя лифт, побежали к лестнице, ведущей прямо в личный подземный порт, отстроенный для перемещения по туннелям гоблинских, и не только, подземелий. На пути к судну под названием «Зефир» они пихались, толкались и чуть ли не кубарем скатились вниз. Фарфор же обыскал кровать своего сына Тахау и нашел под подушкой нож-заточку с выкидным механизмом. Повернувшись к мешку с существом, он томно размышлял, пока его сыновья гремели в порту, ведя подготовку к отлету.

Гоблин поднес нож к мешку и резким движением разрезал ткань, немного задевая лезвием волосы сидящего внутри существа. Мешок раскрылся, как цветок под летним солнцем, а вместе с ним пару волосинок нежданного гостя упали на пол, скрываясь в щелях между досок. Фарфор смог лучше разглядеть, кто это, и тут же внутренне успокоился.

— Меня зовут Фарфор, Фарфор Квадракопер, я гоблинс, расы гоблинов великого Гоблинариума. А те двое — это мои сыновья Ахау и Тахау, они тоже гоблины и тоже носят мою фамилию.

После представления Фарфор уставился на существо, ожидая его представления, но оно словно язык проглотило, не думая отвечать.

В ожидании ответа гоблин аккуратно расстегнул правый рукав своей рубашки и не менее аккуратно установил механизм выкидного ножа-заточки на предплечье, после чего демонстративно громко выдохнул и сказал:

— Воспитанные люди, как и гоблины, когда первый раз видят друг друга за сейный день, стараются представиться.

Испуганное милое лицо одиннадцатилетнего мальчика с темными волосами и лопоухими ушами явно выражало страх, он боялся, но в то же время понимал речь гоблинов. Он бы рад был выдавить из себя что-то членораздельное, но после инцидента, который произошел с сыновьями Фарфора, боялся причинить кому-либо вред.

— Быстро отвечай, как тебя зовут? — крикнул Фарфор, застегивая рукав рубашки.

— Лукас Тиль, — ответил мальчик так тихо, что гоблину пришлось поводить ухом, чтобы расслышать его.

— Ты оказался не там, где должен быть, как так получилось?

— Я заполз на тот странный летательный аппарат, — продолжал отвечать он, не отрывая взгляда от пола.

— Коптер?

— Наверно, — неуверенно ответил Лукас.

— Это был «Зефир» — моя конструкция, мое изобретение, моя гордость, — заявил Фарфор, похлопывая себя по груди.

— А эти два бандита украли его у вас?

— Что? Бандита! — Фарфор засмеялся, оголив заостренные зубы.

— Один может и имеет такую склонность, но второй больше технарь. Я подарил им «Зефир», когда они поступили в институт. Правда, засранцы переделывали мою прелесть не один раз. Но, мое почтение, получилась справная модель.

— А где я? — произнес Лукас погромче, изыскивая смелость посмотреть в очки Фарфору.

— Ты находишься в моем мире.

— А где он на карте?

— Его нет на ваших картах, глупость ты человечья, детеныш людской. Советую хорошенечко помолиться своему богу, чтобы он помог тебе вернуться обратно целым и невредимым.

Со стороны лестницы, куда кубарем свалились братья, отчетливо послышался звук заведенного двигателя, Фарфор отошел от Лукаса и, приспустившись, заметил, как его сыновья подготовили «Зефир» к отправке и собираются отчаливать.

— Стоять, раздери вас Мирлето! — закричал Фарфор, положив руку на грудь. Но не нащупав там свой пистолет, яростно стукнул по перилам лестницы.

— Газ в палас, дубина! — заорал Ахау на своего брата, а сам лег на палубу, прикрывая глаза руками. Тахау же, сидя в кабине пилота, иронично махал рукой отцу, прекрасно понимая, что за все несет ответственность только капитан коптера —