Мысли приходят подобно приливу с далекого берега. Приближаются, становятся все громче, все настойчивее. Постепенно они обретают форму, прорываясь сквозь туман, руша заклятие.

Вновь обретши ясность сознания, Веспер понимает, что склонилась над тайником, а руки, застыв в нескольких сантиметрах от оперенной рукояти эфеса, полностью повторяют движение направленных вверх крыльев, подобно танцорам в преддверии выступления.

Девочка моргает, меч – нет.

Несколько мгновений он осуждающе смотрит на нее, затем, потеряв интерес, глаз закрывается. Вероятно, он ждет не ее.

Она думает об отце, который утром стоял на том же месте, и начинает понимать, почему он боялся.

Хочется снова заставить комнату ящиками и уйти прочь, но она понимает, что это не поможет. Меч все так же будет звать и мучить отца. Он уже измотан, и всего лишь вопрос времени, когда он уступит.

Надо что-то делать.

Она сглатывает, понимая, что приняла решение.

Меч должен отсюда исчезнуть. Она намерена отнести его Дженнеру, и пусть он сам думает, что делать. В конце концов, рыцарей много. Они найдут кого-нибудь и отдадут ему меч. После чего она вернется домой и снова будет в безопасности. Отец будет свободен.

Она относит меч на кухню и возвращает ящик в кладовку, прикрывая его половицами. Затем заносит ящики обратно, стараясь поставить их, как было. Закончив, закрывает и запирает дверь, как это утром сделал отец.

Если повезет, он никогда не узнает, что́ случилось.

И, только закончив, она осознает, что до сих пор не сняла старый плащ. Пожимает плечами и, счастливая, решает его оставить.

Веспер крадется обратно к себе, быстро и бесшумно одевается. Последним она берет меч, заворачивает его в старый лист пластика. Опасаясь, что он снова может проснуться, старается как можно меньше его касаться, особенно избегая эфеса и дергающегося глаза.

Открыв дверь, девочка ощущает холодное дуновение ветра на щеках. Вздрогнув, она выдвигается, не замечая маленькую скрюченную фигурку у двери. Услышав звук ее шагов, козленок открывает глаза и вскакивает. Смотрит вокруг, забыв про сон при виде своей доброй мамы, и идет за ней.

Обе фигуры вскоре поглощает ночь.

Меч легче, чем кажется, но все равно тяжелый для юной девочки. В темноте знакомая дорога становится чужой, и Веспер спотыкается, спускаясь с холма, ноги заплетаются, сверток подпрыгивает в руках. Несмотря на пластиковую защиту, лезвие больно впивается в предплечья.

На полпути она останавливается, вновь оглядывает меч, уверенная, что там, под четырьмя слоями пластика, он смотрит назад. Сглатывает, шмыгает носом. Пыль щекочет ноздри, она вытирает нос рукавом и обнаруживает, что ее новый плащ грязный. Накатывает желание чихнуть.

Паранойя заставляет ее обернуться. Но вместо глядящего из окна отца Веспер обнаруживает возле себя козленка.

Перенося вес меча на одну руку, другой она указывает на вершину холма.

– Иди, марш отсюда! Тебе со мной нельзя. Иди домой.

Теплая макушка утыкается ей в руку.

– Нет. Тебе нужно домой. Тебе нужно… – Веспер осекается, понимая, что начала гладить козленка.

– Думаю, мы быстро вернемся. Уверен, что хочешь со мной?

Козленок смотрит на нее глазами, полными любви и голода.

Она вздыхает, возвращается домой за бутылкой молока и спешит назад.

– Ну тогда пошли.

Вместе они продолжают путь, осторожно ступая по неровной почве. Несколько раз она спотыкается в темноте.

– Тупица! Надо было брать палку.

Козленок блеет, надеясь, что его покормят.

– Не волнуйся, я уверена, мы найдем дорогу.

Будто в ответ, у подножия холма загорается огонек, освещая человека в темной форме, украшенной лишь знаком с крылатым глазом на воротнике. По мере приближения фигура принимает знакомые очертания: Дженнер. Он светит на них.

– Веспер? Какого?..

Он направляет свет на меч, затем вновь на лицо Веспер.

– Что ты делаешь с реликвией Семи?

– Простите! – выпаливает она. – Я должна была, я…

Внезапно его лицо светлеет.

– Он выбрал тебя! – восклицает рыцарь. – Мы думали, что он позовет твоего отца… Но он позвал тебя! Ты… ты новая хранительница.

Застигнутая врасплох, она кивает, соглашаясь с полуправдой, таращась на дом, чтобы не выдать себя.

Он преклоняет колено, опускает голову. Рыжие волосы ведут себя неподобающе, выбиваются из хвоста, делая прическу похожей на злобный куст. Он говорит нараспев, мягко, мелодично. Значение слов ей непонятно. Дженнер поднимает взгляд.

– Слава Семерым. Хранительница, мы должны…

– Я? – она подавляет смех. – Я не… Я просто подумала, ну, если мой отец не хочет брать этот меч, я должна отдать его кому-то, кто хочет.

– Веспер, ты не понимаешь. Меч позволяет тебе касаться себя. Он выбрал тебя.

Она вспоминает, как смотрел на нее глаз, и не верит Дженнеру.

– Думаю, да. – Веспер с опаской оглядывается назад.

Позади Дженнера мерцает воздух, как будто наступил рассвет. Мгновением позже пространство заполняет небесный корабль. У Веспер округляются глаза: она видит отраженные на складываемых крыльях звезды, где, ворча, вращаются спаренные двигатели.

Дженнер ухмыляется.

– Я сказал то же самое, когда впервые его увидел.

На козленка корабль произвел меньше впечатления, и он ныряет за Веспер, ища укрытия.