Девушка нахмурилась. Спокойствие сестры не приносило ее эгоистичной натуре никакого удовлетворения.

— Я надену свое лучшее платье, фамильные драгоценности, и мы будем ужинать вместе с принцем в приемном зале….

Она говорила всё это, чтобы вызвать у Эвери зависть, но он совершенно не реагировал на рисующиеся перед его глазами привлекательные картины.

— Ладно! — не выдержала Оливия и топнула ногой. — Ты просто ужасный брат!

Эвери наконец-то взглянул ей в глаза, окатив совершенно ледяным взглядом, еще раз почтительно поклонился, а потом просто молча развернулся и ушел.

На Оливию нахлынул такой жгучий гнев, что она схватила со столика вазу с цветами и изо всех сил бросила ее в стену напротив.

Осколки керамического сосуда разлетелись по комнате, поранив одну из служанок, а по ковру расплескалась лужа грязной воды. Девушки испуганно закричали, а Оливия в ярости бросилась на свою кровать.

— Ненавижу… — прошептала он сквозь зубы. — Действительно проклятый выродок…

***

Эвери спешил в библиотеку, крепко сжимая кулаки.

Опять! Опять это ужасное чувство унижения и ущербности, которое преследовало его всю жизнь, было разбужено откровенными издевательствами родной сестры. Она всегда так делала: звала его и подчеркивала свои достоинства, с наслаждением замечая в глазах «брата» боль и стыд. Но с годами Эвери научился выглядеть равнодушным и незаинтересованным, хотя это не означало, что ему не было больно.

Было больно. Очень больно. Ведь он тоже мог бы иметь любящих родителей, привлекательную внешность и… шанс выйти замуж. Не то, чтобы все это было «мальчишке» нужно, но… его женская натура в глубине неосознанно мечтала об этом, как и все представительницы слабого пола.

«Мне ведь только восемнадцать, — думал он скорбно, машинально сворачивая в узкий боковой проход, ведущий в библиотеку. — И я… девушка!».

Даже подумать так о себе было страшно: слишком глубоко вошло вдолбленное родителями правило, что ему ни в коем случае НЕЛЬЗЯ считать себя женщиной. Но сейчас, горя от обиды и гнева, ему впервые в жизни захотелось проявить бунт. Сделать что-то наперекор ожиданиям других, поэтому он… решил, что будет думать о себе в женском роде. Хотя бы думать — не говорить, конечно же!

«Я девушка! — позволил он себе мысль. — И я пришлА в библиотеку!».

В груди разлилось странное чувство удовлетворения.

Он остановился посреди большого помещения с десятками деревянных стеллажей в нем, на которых покоились книги, свитки и даже глиняные дощечки.

Место как раз для спокойного препровождения времени.

Улыбнувшись, Эвери наконец-то отпустил свое напряжение и принялся искать книгу для чтения.

Ему бы взять историю о сражениях, которые так любил слушать Мартин, но мальчишку тянуло читать… глупые романы о любви.

Но ведь никто об этом не узнает, а значит, стыдится было не перед кем.

Открыв книгу с гладкими страницами, он уселся в старое потертое кресло и начал читать…

***

К вечеру замок ожидаемо загудел: ужин обещал стать настоящим пиром.

Эвери не выходил из библиотеки до тех пор, пока не стемнело, и только потом, держа свечу в расслабленной руке, он отправился к себе спать.

А в это время слуги накрывали огромный банкетный стол, устеленный громадной белой скатертью.

Жареный поросёнок, запеченные фазаны, множество блюд с рыбой и масса свежих овощей — всё это было разложено на серебряных блюдах, доказывая, что князь Аскольд де Рошхэн был человеком богатым и очень гостеприимным.

Принц Кристофер был облачен в парадный костюм, состоящий из расшитого золотом камзола, белой рубашки и черных плотных штанов. Его длинные черные волосы свободно рассыпались по плечам, вызывая немое восхищение у светловолосых жителей замка.

— Какой красивый! — шептались юные служанки, прячась за портьерами у входа. — Никогда не думала, что однажды смогу увидеть живого принца!

— Он такой черный весь — и волосы, и глаза — что становится даже страшно! Словно не человек вовсе…

— Не говори глупостей! Если хозяева услышат, выпорют в два счета. А госпожа Оливия сегодня страсть как хороша! Может, действительно принц на ней женится, и тогда кто-то из нас сможет войти в ее свиту служанок и попасть в настоящий императорский дворец???

Они едва не завизжали от радости, и только появившаяся в поле зрения тетушка Зимми пригрозила девушкам жесткой расправой, разогнав их по срочным делам.

Князь, нарядившийся по случаю в свой лучший праздничный наряд, сидел рядом с принцем Кристофером и любезно подливал ему вино.

— Это наилучший сорт, — приговаривал он радушно, пытаясь произвести на Его Высочество наилучшее впечатление. — Южнее замка у нас виноградники расстилаются на многие версты, так что вином у нас балуется даже челядь…

Кристофер не особо вслушивался в его речь, всматриваясь в однообразные лица обитателей замка и даже их слуг.

Его взгляд остановился на юной княжне Оливии, чье декольте сегодня побило все мыслимые рекорды по глубине, открывая белоснежную и привлекательно полную девичью грудь. Она действительно была весьма красива: округлое лицо, чувственно полные губы, небольшие, но выразительные голубые глаза, золотые волосы, заплетенные в высокую прическу, украшенную жемчугом… Платье из голубого шелка в цвет глазам было изумительно ярким и подчёркивало тонкую талию и широкие округлые бедра.

Однако при взгляде на золото ее волос ему почему-то вспомнились такие же точно пшеничные пряди, в беспорядке обрамляющие растерянное юное лицо с большими лазурными глазами. Тот наглый мальчишка! И все-таки… откуда он?

Принцу дико захотелось спросить у владетеля замка о том, нет ли у него в штате слуг такого сорванца, но Кристофер быстро отбросил эту идею. Несолидно. Конечно, он мог бы использовать как оправдание тот факт, что его заинтересовала поразительная для таких юных лет меткость мальчишки. Однако принц так и не решился открыть рот по этому поводу: говорить о слугах на таком торжественном ужине в его честь было бы немного неуместно…

Во всем остальном вечер прошел банально и скучно. Несколько раз Крис ловил на себе томные взгляды леди Оливии, но почему-то не отвечал на них, хотя обычно был бы не против пофлиртовать с такой хорошенькой девушкой.

Впрочем, его вкус в данном случае имел мало значения, ведь супругу ему все равно должно было выбрать… кольцо! Да, да, именно бездушное, но вполне себе магическое кольцо, которое в какой-то момент должно будет проявить себя, чтобы осесть на пальце той, кто станет его законной женой.

Подобный магический обряд проводили в его императорской семье абсолютно все мужчины, в том числе и его отец однажды. Союз с нужной избранницей позволял произвести на свет по-настоящему сильных магов, и род императоров продолжал успешно процветать.