– Я приехал предложить вам сделку. Но, как вижу, вашего внимания требуют и другие.

– Дюма! – крикнул кто-то из шато. – Куда он делся? – Голос принадлежал Одье.

– Посмотрите вон в том павильоне, – приказала женщина. Это была Прунель. – Он всегда пишет там.

Александр забился в угол кареты, чтобы его не увидели снаружи.

– Что за сделка? Ну же, быстрее!

Леметр откинулся на спинку. Что-то треснуло.

– Я ищу кое-что, что ваш месье отец привез из Египта. Если эта вещь у вас, я готов заплатить за нее целое состояние.

– Сколько? – спросил Александр.

Голоса в парке приближались.

– Один миллион франков.

Александр напряг мышцы лица, стараясь скрыть удивление. В лучшие времена издатели газет платили ему по сто тысяч франков за роман. Но лучшие времена давно прошли. Миллион!

Он откашлялся.

– Что вы за это хотите?

– У вашего отца было три амулета. Он нашел их в Египте. – Леметр наклонился вперед. Сладковато-пряный запах разом прокрался во все уголки кареты. – Мне нужны эти артефакты.

У Александра чуть не закружилась голова. Что за парфюм! Он вытащил из кармана жилета табакерку «Доппельмопс». На крышке голландского нюхательного табака были отчеканены две собаки с приплющенными носами. Открыть баночку писатель не успел: ему на руку легла сухая ладонь.

– Эти амулеты у вас, месье Дюма?

– Отец многое мне оставил, – сказал Александр. Сквозь мрачную завесу печали он увидел перед собой четыре матросских сундука. – Он объездил полмира и отовсюду привез что-то на память.

– Так вспоминайте, месье Дюма!

– Резьба по эбеновому дереву. Плюмажи[14]. Большинство со временем съели мыши.

– Три амулета. Вы их видели?

Глаза Леметра вдруг оказались совсем близко. Под ними виднелись синие круги. А какими они были огромными! Теперь запах полностью окутал Александра. Постепенно он проникся к незнакомцу симпатией. Дюма втянул воздух через нос, приоткрыв рот, будто собираясь отведать хорошего вина.

– Три одинаковых диска на цепочках. Шести или восьмиугольные, я уже точно не помню. Размером с карманные часы. – Вдруг Дюма увидел их словно прямо перед собой. – Из позеленевшего металла. Наверное, бронзы. На них выгравированы знаки.

В мыслях пальцы писателя скользили по поверхности, очищая амулеты от налета времени.

– Да! Да!

Рука Леметра сжала ладонь Александра.

– Где они?

Дюма стал вспоминать. Это случилось здесь, в парке, четыре года назад. Вместе с архитектором Дюраном он обходил участок, где ныне располагалось шато, и диктовал строителю пожелания относительно замка. Сперва Дюран слушал его молча, но список все не заканчивался, и архитектор осмелился возразить: «Месье Дюма! Все это обойдется вам очень дорого!» На это Александр сказал: «Очень надеюсь». Он до сих пор гордился этим ответом. Однако Дюран был прав. Строительство замка поглотило состояние Александра. Ему пришлось просить кредит у Одье. Он получил его, но денег все равно не хватало. Дюма хотел пригласить персидских художников, чтобы они отделали арабский салон мозаикой и восточной лепниной, и на это нужна была сумма, которая озадачила бы даже короля. Но человек по имени Александр Дюма был заклятым врагом аскетизма. Поэтому ему в голову пришла идея продать некоторые вещи, оставшиеся от отца, пока те не развалились. Хранитель египетской коллекции в Лувре придерживался того же мнения.

– Я знаю, где они, – сказал писатель Леметру. – Но мне нужны гарантии.

Леметр отпустил руку Александра, но кожа в том месте теперь зудела.

– Не могли бы вы, пожалуйста, на минутку пошире расставить ноги? – попросил он Александра.

Любого другого человека Дюма бы вызвал на дуэль за подобную дерзость. Однако Леметру он повиновался, удивившись сам себе.

Незнакомец полез под сиденье Дюма и вытащил оттуда сумку из серой кожи. Водрузив ее ему на колени, он достал три пачки банкнот.

– Здесь триста тысяч франков, – сказал Леметр. – Берите! Остальное получите, когда принесете мне амулеты.

Александр взял нюхательный табак. Деньги обладали для него непреодолимой притягательной силой. Но что-то его удерживало – все это казалось ему непорядочным.

– Амулеты ведь у вас? – спросил Леметр.

Это почти соответствовало истине. Александр кивнул.

– Тогда берите. – Леметр протянул ему пачки денег. – Приходите завтра по адресу на моей карточке. Там вы получите оставшиеся семьсот тысяч франков. Мадам Менье за вами заедет.

Видимо, это та старуха на козлах. Александр задумался. Сначала ему придется выкупить диски из Лувра. Там за все три амулета ему дали десять тысяч франков. Теперь он предложит музею в обмен на диски двадцать тысяч. Хранитель на это согласится, и тогда писатель поедет прямиком на улицу Ришелье к этому безумцу, отдававшему целое состояние за три куска металлолома.

Дюма взял деньги. Пачки казались удивительно легкими. Но в этом и заключалась странность богатства: оно делало невесомым, но давило к земле, стоило лишь с ним расстаться.

Александр сунул купюры под жилет.

– Ваша карета мне не нужна. Завтра мне надо разобраться с делами в Париже, а после я заеду к вам.

– Как пожелаете.

Леметр улыбнулся. Кожа у него под глазами собралась складками. Когда улыбка погасла, морщинки медленно разгладились.

По гравийной дорожке к экипажу приближались шаги. Через окно в повозку заглянуло чье-то лицо. Это был Блонде.

– Он здесь! – закричал цензор. – Он прятался в карете.

Лицо исчезло.

– Дорогой Дюма! Похоже, вас ждут другие дела, – сказал Леметр и выглянул на улицу со своей стороны. – Может, мне взять вас с собой в Париж?

Александр улыбнулся. К нему вернулась уверенность в себе. Люди, ждавшие его за пределами кареты, ему не угрожали: это всего лишь сборище слуг и глупцов. Полчаса назад ему пришлось бы убегать от преследователей. Но теперь он был готов встретить их нахальство во всеоружии.

– Спасибо, но я пойду и разделаюсь с этим сбродом, – сказал писатель Леметру.

Открыв дверцу, он с величием десяти королей-солнце предстал перед войском противников.

Анна старалась не моргать. Глаза ее были широко раскрыты. Она боялась, что представшая перед ней картина исчезнет, стоит ее векам хоть раз сомкнуться. Вот бы мир замер! В окне кареты перед шато Монте-Кристо появилось лицо, преследовавшее ее во сне каждую ночь вот уже десять лет, лицо человека, которого Анна собственноручно отправила в ад одним выстрелом пистолета. Во всяком случае, так она считала. Но теперь врата в ад распахнулись и выпустили демона обратно в мир. Этьен Леметр был жив – и он сидел здесь, в десяти шагах от нее.

Это действительно был он! Анна не сомневалась. Его лицо ей не забыть никогда. Глаза непонятного цвета. Ровные зубы, разделенные узкими щелями и из- за этого похожие на небрежно построенный частокол. Густые зачесанные