Шрифт:
Закладка:
На болотах водятся другие твари, и лесные обитатели к ним не сунутся.
Я забегаю на тропинку и несусь по ней несколько метров, а затем оглядываюсь. Волк тормозит у самого ее начала, недовольно скулит и рычит. Я киваю Элару и останавливаюсь, чтобы отдышаться. Рукав моей куртки уже промок от крови. Я сосредотачиваюсь на влажности на своих пальцах и приказываю влаге заморозиться. Жгучая боль немного отступает под действием холода.
– Ты как? – шепчет Элар.
Я прикладываю к губам палец и качаю головой, мол, вообще ни звука. Тот кивает, смотрит за спину и шарахается. Я тоже замечаю, как волк нарушает границу, которую сам себе очертил. Глупое животное, ты же сейчас погибнешь!
Волк глухо рычит и пригибается к земле, неотрывно глядя на нас, затем рычит громче и срывается с места.
В ту же секунду справа от него взрывается влажная и густая земля. Упругая черная тень в форме кольца резко разворачивается в сторону волка, обхватывает его поперек и утягивает в болото. Захлебывающийся скулеж тонет в жидкой и густой грязи.
Я морщусь, убираю лук за плечо и разворачиваюсь вперед. Земля неожиданно идет волной. Я тут же присаживаюсь. Видимо, смещение. Оборачиваюсь на Элара: не удержав равновесия, он роняет клинок, который первым тонет в жиже. Ноги мужчины тоже в ней вязнут, слишком быстро и неумолимо. Через пару секунд Элара затягивает по грудь. Он цепляется за твердую землю, скребет ногтями. В глазах застыл животный страх.
– Помоги!
Если его схватила болотная тварь, то ему уже не помочь, а я не могу себе позволить умереть ради человека. Моего врага. Точно не из-за него. Моя цель – как раз покончить с ними всеми раз и навсегда. Но, если верить видениям, выбора у меня нет.
Рыжие волосы слиплись от грязи, под ногтями вместе с землей собралась кровь. Элар борется до последнего.
– Ния! – выдыхает он. – Пожалуйста…
Я досадливо рычу и бросаюсь на помощь. Видения не обманывают. Если Элар целовал чью-то руку, значит, ему суждено пожить еще немного. Значит, мы не погибнем здесь и сейчас.
Я падаю на колени, позволяя рукам Элара обхватить мою шею, а своими ныряю в густую и холодную грязь, чтобы взять его подмышки. Сосредотачиваюсь на влаге, указываю магии, что нужно делать. Но, как я и опасалась, Элара что-то держит под толщей густой жижи. Наверняка детеныш. Будь иначе, его давно утащило бы на дно. Но я все равно не настолько сильна в магии воды, чтобы справиться даже с ним, поэтому меня тоже начинает утягивать вниз.
А затем я слышу чьи-то быстрые шаги. Смотрю в ту сторону, из которой мы пришли, и вижу бледного и напуганного Сиуса. Паренек присаживается недалеко от нас, утапливает пальцы в грязи, закрывает глаза и бесшумно шевелит обескровленными губами. Грязь поддается, и сама выталкивает Элара.
Через минуту он заваливается на меня. Я нащупываю на его поясе кинжал, вынимаю оружие из паза и, спихнув с себя мужчину, режу то, что обхватывает его ногу как змея. Оно дергается и скрывается под грязью.
Я смотрю на Элара и Сиуса. Рыжий, тяжело дыша, спрашивает одними губами:
– Снова бежим?
Я усмехаюсь и киваю.
Через несколько часов быстрого бега я полностью выдыхаюсь. Во‐первых, я потеряла много крови, а в той, что осталась в организме, теперь гуляет яд когтезубов, делая меня слабее. Во‐вторых, потратила много сил на магию. В‐третьих, со вчерашнего вечера во рту не было и капли воды. Мне остановиться бы, обработать плечо и попить воды, но болота для этого слишком опасны. Впрочем, я могу позволить себе перейти на шаг, что и делаю.
Над головой нависают деревья, кое-где зловеще булькает густая грязь, а вдали видится просвет. Я назвала это место перевалом. Прогалина твердой земли, широкая и продолговатая. За ней снова идут болота, и дальше я не заходила. Чтобы добраться до нее, у нас уходит еще час времени, потому что ближе к этому месту твердая тропинка сильно сужается и идти нужно с особой осторожностью, но все справляются. Я отвожу Элара и Сиуса подальше от болот и, остановившись, жадно припадаю губами к горлышку бутыли с водой. После перевожу дыхание и тихо сообщаю:
– Будьте здесь, отдохните, поешьте, если есть что, а я пойду за вашими друзьями. Надеюсь, они живы.
Я разворачиваюсь, запинаюсь о свою ногу и едва не падаю, но меня ловят сильные руки Элара.
В глазах темнеет.
Дрожащий огонек свечи. Открывающаяся тяжелая резная дверь. Рыжий мужчина на пороге воровато оглядывается. Женские пальцы обхватывают рукав его камзола, тянут на себя. Смех, звонкий и счастливый. Чужие жадные губы на моих.
Я моргаю.
На моих?!
– …отдохнуть. Позволь хотя бы обработать твои раны.
Я смотрю в глаза, в которых блуждает искреннее беспокойство, перевожу взгляд на его губы, и меня передергивает от отвращения. Отшатываюсь от мужчины и киваю:
– Да, обработать рану не будет лишним. Я сама справлюсь.
Элар вздыхает, но не спорит.
Я отхожу от этих двоих подальше, снимаю сумку и куртку и сажусь на землю. Слышу, как они шепчутся.
– …испугался, Элар. Мне так жаль.
– Перестань, парень. Ты все сделал правильно. Думаю, мы можем ей доверять.
– Но это значит, что я мог помочь раньше…
– С братьями и Туарой все в порядке, я уверен. Не казни себя.
– А если нет? Если они… С ними не было Нии, не было меня… А эти твари…
– Чему быть, того не миновать. Мы все знали, на что шли.
Я хмыкаю и откупориваю бутылек с лечебным порошком, сыплю его на промытые водой ранки, и жжение мгновенно исчезает. Выдыхаю с облегчением.
– Вот.
Перед моими глазами появляется небольшой рулон белой ткани, а следом и улыбающееся лицо Элара, который присаживается рядом со мной на колени.
– Позволь отплатить тебе добром на добро.
Сколько ему лет? Тридцать? Больше? Или меньше? Во взгляде и словах есть мудрость, но не усталость. Наверняка он еще молод. Да и красив к тому же, если не брать в расчет то, что он человек.
Я отворачиваюсь, кивнув, и подставляю Элару плечо. Сама буду возиться слишком долго.
– Ния, ты правда считаешь, что они могут быть живы? – тихо спрашивает мужчина, приступая к перевязке. – Или просто не хочешь лишать нас надежды?
– Мы живы, – пожимаю я здоровым плечом.
– Благодаря тебе.
– Благодаря Сиусу. Он не человек, и
