Фредрик пожал плечами.

— Уберите руку.

— А это было в приложении. — Сулли достал из внутреннего кармана сложенный листок бумаги. — Посмотрите. Если не захотите говорить, я уйду.

— Только если это что-то стоящее, — простонал Фредрик.

Фредрик прочел, и сердце ушло в пятки. Он уже видел этот документ. Прошло несколько лет, но он все еще помнил формулировку.

Уильям Давид Ветре Андерсен (4 года). Более 99,997 процентов вероятности, что человек под номером 251068 28356 — его биологический отец.

— А человек с соответствующим номером 251068 28356… — начал Сулли.

— …Бёрре Дранге, — завершил предложение Фредрика. — Вытрите подошвы об коврик и проходите в гостиную. Я принесу пива.

Сулли прошел в середину гостиной. В свете фонарей с улицы он казался сгорбленным и отягощенным. Фредрик включил свет, и новостной редактор обернулся.

— Просто проверяю, правильно ли я понял. Отец внука министра финансов Ветре — Бёрре Дранге? Человек, который убил пятнадцатилетнюю девочку и чуть не сжег отца с дочерью дотла, продержав их в заложниках больше недели?

— Значит, поэтому вы пришли, — пробормотал Фредрик, после чего заговорил громче. — Где, черт возьми, вы это накопали?

— Анонимный отправитель прислал. — Сулли взял протянутую банку «Карлсберга». — Я пришел к вам потому что, несмотря ни на что, считаю вас нормальным парнем. Это прислали в редакцию, чтобы очернить Ветре перед выборами лидера партии.

— А вас это волнует?

— Возможно. Вначале я задал себе вопрос, а не фальсификация ли это. Но по вашему виду все было ясно. Тесты ДНК настоящие. И для вас это не было новостью.

Фредрик сжал зубы. Херово вышло. Сулли поставил простую ловушку, а он угодил в нее обеими ногами. — Так вы пустите это в эфир?

Сделав глоток, Сулли сжал банку так, что послышался хруст металла. — Вы когда-нибудь стояли у жерла вулкана, прямо перед извержением?

Фредрик вопросительно поднял брови.

— В 2010-м я руководил командой, освещавшей извержения вулкана Эйяфьятлайокудль в Исландии. Облака пепла парализовали движение самолетов.

— И?

— Такому извержению предшествует множество землетрясений. Мы были в Исландии в то время. Поначалу вздрагиваешь каждый раз, когда трясется земля. Обосраться можно. А потом… постепенно привыкаешь. Однажды ночью я проснулся, и в полной тишине мне показалось, что земля трясется. Не сильно, как во время землетрясения, а слегка, словно покачиваешься на лодке на волнах. Это чувство принесло мне глубокое беспокойство. Я понял тогда, что нахожусь на тонюсенькой корочке, а подо мной море кипящей лавы.

— Аллилуйя, — отозвался Фредрик.

— Вот и сейчас я испытываю такое же чувство. Словно что-то кипит под ногами и вот-вот вырвется наружу. Жестоко и беспощадно. — Редактор продолжал сжимать банку до хруста, после чего она приобретала свою первоначальную форму. — Из отверстия для питья вылезала пена, и он ее пил. — Вы ведь расследуете убийство Бенедикте, Хенри Фалька и той секретарши, верно?

— Вагнер. Беата Вагнер.

— Как же вышло, что именно вы оказались первым из полиции на месте происшествия, когда сгорел Дранге? Между всеми этими преступлениями есть связь?

— На это я ответить не могу. — Фредрик сел, а Сулли наматывал круги по гостиной.

— Мне не дает покоя… — заговорил Сулли — …вот что. Я пытаюсь представить себя семилетним мальчиком. Мою мать убили, потому что она попала не в ту общину. Моя бабушка, которая теперь заменяет мне мать, — министр финансов. И тут я узнаю, что мой отец убил девочку выстрелом в живот, а потом сгорел заживо. — Сулли наконец перестал ходить туда-сюда. — Это вообще стоит того? Я должен опубликовать дело, которое разрушит жизнь мальчика до конца дней? Вот почему я сомневаюсь. Вот почему мы до сих пор не связались с Кари Лисе Ветре.

— Как трогательно, — отозвался Фредрик.

Сулли покачал головой.

— Я легко могу уничтожать людей, злоупотребляющих властью. Сейчас я трачу больше сил на эти размышления, чем на то, как заставить мою жену потрахаться. Но ни в чем не повинные дети? Проблема в том, что злоупотребляют властью тут именно те, кто прислал мне этот документ. Кто-то хочет повлиять на исход выборов лидера Христианской народной партии и соответственно на то, кто станет министром финансов. У кого может быть доступ к анализам ДНК семьи политика высшего ранга? У кого достаточно власти, чтобы повлиять на состав норвежского правительства? Вот о чем я хочу снять репортаж.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга.

— Возможно, я смогу вам помочь, — сказал Фредрик. — Но мы сделаем все по-моему.