— Двадцать пятого апреля она пропала, в собственный день рождения. Я ж тебе сказал, в день двадцатилетия… Ты меня слушаешь вообще?! — завозмущался коллега.

— Да слушаю, Саня! Слушаю! И слышу всё! Двадцать пятого апреля. Две тысячи пятого года. Исчезла. Двадцать пятого. Апреля…

— Ты тронулся там, что ли? — озабоченно загудел Сашка «на том конце провода».

— Да нет, Саш, не тронулся. Если только самую малость. То есть, исчезла она двадцать пятого апреля? Так?

— Нет, блин! Я передумал! Не двадцать пятого апреля! И не в две тысячи пятом!.. В другой день и в другом году. Тебе «скорую» вызвать? Полежишь чуток, отдохнёшь. Мозги починишь.

— Нормально всё! Смотри! Двадцать пятого апреля две тысячи пятого Варвара Рудая, она же Евгения Маслова, что в данном случае немаловажно, исчезает, а спустя полгода на Крестовском острове стрелок снимает двух братьев Гаргаевых… По-твоему, это совпадение?

— Полгода прошло. Не день, не два… Конечно, совпадение!.. Ты сейчас где, Сергеев?

— На Крестовском… Чёрт! Какой-то замкнутый круг, понимаешь!..

— Да не круг это! Такое же совпадение. Твоя Бершадская что, по-твоему, тоже с Гаргаевыми была связана? Она тогда соплёй на танцульки бегала. Просто у нас слишком маленький город. Не надо верить во всякую чертовщину, Серёга! Ты же современный человек. Дремучий, конечно, не без этого, но должен же понимать, что тут-то как раз никакой связи быть не может. Престижный район. Любит там селиться богатый люд. А богатство оно плохо разбирает, кто интеллигент, навроде твоих Бершадских, а кто бандит, вроде Гаргаевых. Вот потому ты и на Крестовском… Что нашёл, кстати?

— Люк нашёл под машиной.

— А-а… Нашёл, всё-таки…

— Что ты имеешь в виду? — удивился я.

— Да я, когда запись смотрел, мне показалось, что я видел блики какие-то под машиной. Думал ещё, что мне померещилось с недосыпу… А потом ты про просвет у машины сказал, ну я и понял, что там люк должен был быть. Иначе не подлезть. Ну, а парня опознал кто?

— Нет. Тишина и покой. Как на кладбище. Ни бабки из соседних домов, ни охрана, ни даже участковый. Никаких мыслей…

— Ну и ладненько, — порадовался за наше общее дело напарник. — Знаешь, Сергеев, поехал я домой отсыпаться. А то, неровен час, потянет меня похмелиться, я тогда в запой уйду. Будешь один дальше по городу трупы собирать.

— Типун тебе на твой поганый язык! — от души пожелал я коллеге и дал отбой.

С Крестовского я нёсся в направлении дома с невероятной скоростью, каждую минуту рискуя стать новым клиентом киллера, сбив какого-нибудь зазевавшегося пешехода. На свой родной пятый этаж я взбежал без единой остановки, на одном дыхании. По дороге пытался вспомнить, куда же запропастилась старенькая гитарка — единственное напоминание о прошлой супружеской жизни. Бывшая жена когда-то играла на гитаре и пела очень мило и задушевно. После её ухода, я закинул гитару куда-то… Куда же, куда?!..

Жанна сидела на расстеленном диване в моей футболке, с неизменной тоненькой сигареткой в руке и ноутбуком на коленях. При виде меня она улыбнулась и затушила сигарету в стоявшую тут же, на диване пепельницу.

— Хлеба купил? — вопрос застал меня врасплох. Хлеба, как и печенья, я купить, конечно, забыл. Но зато действительно приехал рано. Так рано я уже не помню, когда и возвращался с работы.

— Нет, забыл! — обрадовано заявил я.

— Ну и чёрт с ним! — рассмеялась девушка, и я напрочь забыл обо всех набивших оскомину вопросах и делах.

Глава 28

Несколько дней ушло у меня на то, чтобы придать нашим логическим цепочкам, домыслам и версиям традиционный бумажный вид. Очень мне не хотелось быть съеденным заживо неугомонным начальством. Как будто «глухарь» в виде макулатуры, важней и полезней, нежели его «живой» собрат. Хоть сто раз изложи все версии на бумаге, преступник от этого не отыщется. Но порядок есть порядок. Надо доложить начальству — сижу, высунув язык, придаю версиям удобоваримую для чтения форму. А там уж пусть они — начальники — оценивают мой слог и витиеватые обороты речи. Время идёт. Преступник разгуливает на свободе, не исключено, что готовит новое преступление. А я писательствую. Воду лью. В моём положении проще, пожалуй, предотвратить новое приведение в исполнение приговора, вынесённого преступником… э-э-э… преступнику. Стоит просмотреть сводки о последних решениях суда, найти оправданного убийцу, недоказанного маньяка, недовыявленного педофила, приставить к нему наружку, вернее, то, что от неё осталось в наших подразделениях. Ловить, так сказать, на живца. Хотя, шансов, что мы выберем того самого «приговорённого» из массы оправданных — фивти-фивти. Из оставшихся «фивти» ещё сколько-то — не очень много — шансов, что сумеем изловить киллера в момент «казни». У бодигардов Гаргаевых это не очень хорошо получилось. Пути отхода убийцей были спланированы заранее и весьма недурно. Скорее всего, таких путей было несколько — основные и запасные. Довольно логично было отходить с острова по воде. Это было практически так же остроумно, как уехать на метро. Почему — нет? Метро уже работало. Слился с толпой, скинул курточку на эскалаторе, перевернул с одной, чёрненькой, например, стороны на другую, например, красненькую, снял очки — парик — усы — кепку — шляпу, или, наоборот, всё это нацепил, и хана. Век будешь по следу идти. Не найдёшь. Не поймаешь. Так вот, телохранители Гаргаевых, идя по следу, поймать убийцу не смогли. Натасканные, обученные, тренированные… Я вспомнил висящих на турниках в позах лампочек коллег по цеху, и приуныл. Раньше наружка своё дело знала. Чтобы сейчас выставить наблюдение за объектом, надо полгорода перетрясти, чтобы двоих-троих толковых сотрудников раздобыть. Допустим, охранники Гаргаевых были не готовы к внезапному нападению (хотя, какого лешего они тогда свои деньги получали?), а мы будем готовы. Но тут загвоздка вот в чём: киллер непредсказуем. Допустим, дважды он повторился, правда, с промежутком в пять лет. Но в остальном-то его никак нельзя упрекнуть в отсутствии фантазии. Хотя… Нет у тебя, Сергеев, вариантов других. Нет зацепок. Нет ни одного мало-мальски перспективного направления поиска. Всё, что можно было проверить, выяснить и раскопать, всё раскопано. Выяснено и проверено. Как в аптеке. Дальше сидим, писанину писаниним…

Покопался в сети. Попробовал интуитивным методом вычислить, кто же может быть следующей жертвой. Тут два любопытных момента. Если киллера нанимают родственники, несогласные с приговором суда, это одно дело. Если убийца сам решает, кому жить, а, кому умереть, тут проще. Тут могут помочь и социальные сети. Любит там наш обезличенный народец повысказывать собственное мнение, тщательно скрытое за никами и паролями. Небось, никому и в голову не придет, обсудить прилюдно вынесенное решение суда, осудить это