Самый крепкий из тех, кого Тобиус принял за воинов, мрачно кивнул, глядя в пол.

— Выбора у нас не осталось, отчаялись, но мудрый старый я догадался спросить у Карги Лесов…

— Да когда твоя Карга Лесов в последний раз отзывалась-то?! Сколько времени молчала!

— А ты возьми пример с неё и сам заткнись! — отозвался старик, указывая трубкой в толпу. — Помогла она?! Помогла?! Видишь этого лысого гиганта?!

— Вижу! И что?!

— И заткнись, вот что!

Тетурги вновь загомонили и начали драться; в общей сваре старик пустил-таки в ход свою трубку, одаривая сородичей не только тяжёлыми ударами, но и искрами из чаши.

Тобиусу быстро надоело это веселье, ему было ещё душновато, запах большое скопление нелюдей источало особый, и всю одежду теперь покрывала вылинявшая шерсть. Поэтому он зажмурился и сотворил несколькими пасами сферу волшебного света, которая будто бесшумно разорвалась, разбросав поражённых тетургов не хуже алхимической бомбы. Подвывая и визжа, они жались друг к другу, закрывая чувствительные глаза руками.

— Враждебности поубавилось? Хорошо, — громким командным гласом возвестил человек, заставляя свет притухнуть, — я Тобиус. Волшебник. Пришёл помочь вам и сделаю для этого всё, что во власти моей. Но прежде я хотел бы больше узнать о беде. Что это? Откуда взялось? Как выглядит? На что оно способно?

Возвращение темноты стало для них благословением, тетург-рази немного оклемались и теперь гость внушал им новый трепет, вынуждал сжаться и сидеть тихими мышами.

— Я видел его ближе всех, — подал голос воин Тода, едва закончивший тереть глаза, — и он ужасный! Огромный, уродливый как… как… самый уродливый в мире! Злой, кричит громко, зубастый, с когтями, и ядовитый!

— Вот как?

— Ядовитый! — стали восклицать нелюди, к которым возвращалось присутствие духа.

— Да, он ядовитый, — сказал старик, — но не просто ядовитый! Я видел, как те, на кого попала его кровь, сами становились такими как он! Ужас! Убить их пришлось, что б не мучились!

— Кровь этого существа, превращало тетург-рази в чудовищ? — уточнил волшебник.

Утвердительные ответы посыпались со всех сторон.

— Значит ли это, что теперь там, под землёй, обитает не одно чудовище, а несколько?

— Так и есть! — ответствовал старик. — Их несколько там, бедолаг, наших братьев, поражённых проклятьем глубин! И чем больше с ними сражаешься, тем больше становится их! Нам пришлось уйти, когда поняли, что не победим!

Глаза мага тлели парой янтарных углей во мраке.

— Я намерен отправиться в предгорья и встретиться с вашей бедой. Но мне нужен будет проводник. Выберите…

— Я! Я! Я! — Фаза, не отходивший далеко, выпрыгнул пред пылавшие очи и принялся скакать на одной ноге. — Я проведу! Я!

— Ну да, конечно, кто ж ещё, — согласился человек. — На том и порешили? Да? Возражений нет? Что ж.

Серый маг поднялся, этим резким движением заставив нелюдей отпрянуть.

— Не будем тянуть мурза за бубенцы, выступлю немедленно!

Те слова вызвали в тетург-рази шквал восторженных возгласов, им нравилась порывистость и решительность. Гость же удалился, но двинулся он не наверх, а вниз, туда, где из домов-мотыльков, переполненных народом, к воде протягивались краны. Он желал разглядеть их вблизи и желание его сбылось очень скоро.

Самые нижние ярусы подвесных жилищ были пусты, ни коридоров, ни помещений, кроме одного единственного, — большой мастерской без пола, в которой шумело эхо речных вод. Именно в ней находилась прикреплённая к скале конструкция, сложенный деревянный кран с крюком, приводимый в движение при помощи системы противовесов несколькими тетург-рази, вращавшими колесо.

При ближайшем рассмотрении кран оказался конструкцией довольно примитивной, однако для околопервобытной цивилизации, которая обходилась каменными ножами и медными наконечниками для дротиков, этот механизм являлся достижением небывалой величины. Он подлежал надзору нескольких умелых особей, в которых маг прежде признал «ремесленников». Строго говоря, ремёслами те не занимались, лишь следили за состоянием крана, вытачивали и заменяли детали по мере необходимости, вырезали крюки, плели канаты и рыболовные сети.

— Как вы додумались до такого? — спросил Тобиус у того, кого посчитал старшим.

— Это не мы, а предки наши придумали. Мы только приглядываем, обновляем, — был дан ответ.

Деградировавшее в техническом плане сообщество, — решил серый волшебник, — сохранившее крупицы былых знаний.

— Лаухальганда, в сумку, мы уходим.

Часть 2, фрагмент 6

Пройдясь по широкому мостку, установленному вдоль всех стен, маг усадил Фазу на спину и ступил в пустоту над рекой. Упасть он, конечно, не упал, но воспарил, а тетург-рази тем временем восторженно выл в самое ухо.

— Постой! — заверещал нелюдь, когда Тобиус подался к пологому брегу. — Возьмём Шкле!

— Ты думаешь, эта бедняжка ещё недостаточно пострадала? Может оставить её в покое?

— Я думаю, что Шкле смелая и сильная! А ещё нам нужен будет проводник под землёй, если Штму помер!

— Кто такой Штму?

— Штму — это будущий муж Шкле, они уже дали обещания! Когда Шкле выпал жребий идти за помощью, Штму пришлось остаться здесь! Мне сказали, что месяц назад он собрал многих молодых тетург-риду и повёл их обратно в пещеры! Что они собрались делать никто не знает, но позже смоги прислать сюда пищи. Потом больше никаких вестей не было!

— Почему мне об этом сразу не сказали?

— Ты не спрашивал! И яркий свет выбивает из нас мысли! — ответствовал Фаза, щурясь в этот серый облачный день.

— Лунарные твари…

Маг взлетел выше, в огороженную палисадом часть селения, где Фаза вскоре нашёл Шкле. Ему не пришлось долго уговаривать её, тетург-риду лишь попрощалась с семьёй, обвязала голову плетёным сооружением, похожим на глубокий чепец, и позволила взять себя на руки. Утяжелённый парой пассажиров, Тобиус под множество восторженных криков перемахнул через широкую мутную ленту реки и вскоре приземлился рядом с лодкой.

— Я отравляюсь в горы! — сообщил он Го-Дару. — Там есть другое поселение, возможно захваченное некой агрессивной сущностью. Как разберусь, вернусь и сможем отправиться назад.

— Мы тоже идём, — прогудел воин. — Оставлю