залюбовалась на живописную компанию внизу: Чирерори носился из стороны в сторону, окутанный целыми облаками голубых тканей; Эфанга смачно откусывал от зелёного стебля в девичью руку толщиной, поглядывая в небо; Таппа хлопал Ригуми Шаа по плечу и выговаривал что-то примирительным, опасливым тоном – издали, разумеется, ни звука не доносилось, но ментальный фон был более чем красноречивым.

Центром этой восхитительной композиции стал сам мастер Лагона, раскинувшийся во мхах, как огромная синяя звезда о восьми лучах…

«Вроде бы раньше у него щупалец было меньше?» – засомневалась я. Но вслух спросила другое:

– Ты же, кажется, любишь экстрим?

Тейт мрачно засопел.

– Я люблю ввязываться во что-то опасное и побеждать, чтоб меня все считали крутым. А не сидеть целый сет на пятках и слушать, какой я тупой фаркан, и потом ещё работу какую-нибудь дурацкую делать.

– Как хорошо живётся тем, кого страшит нудная, глупая работа, – пробормотал Итасэ, цветом лица сравниваясь с призраками усопших. – Получить в наказание скуку – не худший вариант.

– Может, тогда развернёмся и обратно дёрнем, а? – вскинулся Тейт с надеждой, обретая неожиданного единомышленника.

– Поздно, – вздохнул Итасэ и принял подозрительно смелый и независимый вид. – Я уже три ката не управляю платформой. А Шаа явно желает, чтобы мы поскорее опустились на землю.

Тейт глубоко вздохнул, зажмурился на секунду… а потом улыбнулся так светло и радостно, что солнце, посрамлённое, скрылось за тучей.

– Ну, ладно, – жизнерадостно заявил он. – Все помнят, что я дурак, да? Нет? Значит, напомню!

Платформа слегка замедлила скорость, снижаясь. И, когда до поверхности оставалось метров пятнадцать, Тейт лихо перемахнул через край, с грохотом приземлился в языках огня, оставив небольшой выжженный котлован, в три длинных прыжка преодолел расстояние до мастера Лагона – и сиганул ему на грудь с воплем:

– Я сделал что-то охрененно крутое!

Не допрыгнул, конечно.

Оро-Ич привстал ему навстречу – совсем чуть-чуть, лениво и не особенно торопясь – и перехватил его щупальцем прямо в воздухе. Тейта это, впрочем, ничуть не смутило. Он продолжал взахлёб вещать о пламени, взрывах и драках, и болтаясь подвешенным за ногу.

– Танеси Тейт, твои приключения мне… – вкрадчиво пропел мастер Лагона – но закончить не смог. Рыжий затараторил ещё громче и быстрее:

– …а потом я побежал прямо в стену, и пламя слушалось, прямо такое – у-у-у, и камень – всё, в прах, а я туда, а потом в пещеру, а там… м-м-м!

Щупальце свернулось, закатывая Тейта в синий кокон – азартно мычащий и дрыгающий свободной ногой. Оро-Ич, впрочем, не сердился – он уже откровенно веселился.

– Достаточно, Танеси Тейт. Считай, что ты сумел заинтересовать меня – мы поговорим, о, да… Соул, ты ступай к созидающим совершенство, в мастерскую Аноры Лэккен, подмастерья займутся твоей сестрой. – Не говоря ни слова, Соул спрыгнул с платформы, прижимая Орсу к груди, и нырнул в заросли – кажется, он хорошо знал дорогу к нужной мастерской. – И, Трикси Бланш, тебя я тоже ожидаю – на закате.

Мной овладели дурные предчувствия, но хватило одного взгляда на Ригуми Шаа, чтобы они превратились в ещё более дурную надежду.

Что ж, хотя бы до вечера я доживу с гарантией. Не станет же мой мастер расстраивать Оро-Ича?

– Трикси Бланш цела и невредима! – пропел у меня над ухом знакомый тонкий голос.

– Ох…

Я рефлекторно шарахнулась в сторону, как если бы от удара уходила, но Чирерори – и как не запутался в этих своих тряпках? – успел оббежать меня вокруг и зайти с другой стороны.

– И подарок Чирерори тоже цел, – продолжил он как ни в чём не бывало и ткнул мне пальцем в грудь, между пятым и шестым ребром. Сердце отозвалось жгучей болью – короткой, но едва переносимой. – Не довелось использовать? Скажи… – Чирерори склонился ко мне и понизил голос до еле слышного шёпота. – Танеси Тейт обуздал свою силу? Я уже могу его обучать?

Он надавил сильнее, и мне показалось, что ещё немного – и палец войдёт между рёбрами.

– Почти… У него есть определённые… определённые успехи.

Чирерори отпрянул. От него фонило разочарованием и предвкушением праздника одновременно. Я раскашлялась, вспоминая, как люди дышат нормально.

– Ну, что же… Тогда Чирерори, пожалуй, не станет забирать свой подарок.

– Не станет, он же не жадина, – грубовато рассмеялся Таппа и окинул меня внимательным взглядом. – А Тейт-то не промах, дело до ума довёл… А ты, смотрю, шкуру наконец сбросила, – обернулся он к Лао. – Рассказать ничего не хочешь, а?

Андрогин рассмеялся – почти беззвучно, но так, словно вдруг подул тёплый, щекочущий, смертельно опасный ветер.

– Нет, – спокойно произнёс Лао, резко оборвав смех; в груди тут же появилось ощущение зияющей дыры, опустошённости – краткое и острое. – Вот победителю в поединке, может быть, открою тайну. Или даже две.

Таппа ухмыльнулся и хлопнул его по спине – точнее, попытался, потому что Лао ускользнул от него с лёгкостью воспоминания о смутном сне.

– Обойдусь без драк, пожалуй. Но про путешествие всё-таки расскажи. Вы, говорят, со свободными в лоб столкнулись?

– Вернее, мы бежали сперва за ними, а затем от них. Но узнали, что хотели, – качнул головой Лао неопределённо и бросил на Итасэ острый взгляд: – Ты справишься один?

Тот ничего не ответил, но только сжал губы так, что они побелели. Лао ободряюще улыбнулся и походя провёл рукой по его волосам – тем жестом, которым обычно успокаивают нервных кошек. А затем ретировался вместе с Таппой; кажется, на бегу эти двое умудрялись обмениваться шутками, но вскоре я перестала их различать из-за расстояния. Тогда же и выяснилось – внезапно, как бывает только в Лагоне, – что куда-то подевались и Оро-Ич с Тейтом, и Чирерори. Эфанга, видимо, узнал, что хотел, и без расспросов – и буквально в воздухе растворился; о нём сейчас напоминал только надкусанный зелёный стебель у ямы, которая осталась после феерического приземления Тейта.

Мы с Итасэ остались наедине с мастером Ригуми Шаа, сейчас больше всего ментально похожим на айсберг – если бы существовали, разумеется, глыбы льда с классом взрывоопасности «шрахова пороха». Говорят, что совместно пережитые опасности сближают… Признаюсь откровенно, мне в данный момент отношения с Итасэ показались уже достаточно близкими. Пожалуй, даже чересчур.

Я и сама не заметила, как по полшага, полшага тихонько отступила ему за спину.

– Здесь разговаривать мы не будем, слишком много лишних ушей, – звенящим от напряжения голосом произнёс Ригуми. – Пройдём в мастерскую.

«А там лишних ушей нет, получается?» – язвительно подумала я. Наверное, слишком громко, потому что мастер, у которого была, самое большое, третья ступень, ошпарил меня взглядом:

– А