Генерал на мгновение замер с протянутой к коробке с сигарами рукой, после чего резко повернулся, взглянул мне в глаза и расхохотался.

– А с вами нужно держать ухо востро, ваше сиятельство! – немного успокоившись, выдавил он из себя, картинно грозя мне пальцем. – Хорошо сказано! Однако хочу заметить, что ни один, даже самый талантливый, актер не смог бы свободно общаться со мной по всем вопросам. И обман бы раскрылся.

– Это правда, – не стал спорить я, хотя был уверен в обратном. Сколько тех тем? Три-четыре? Можно нормально подготовиться, а на все остальное просто взять время на раздумья, вот и все. А уж как профессиональный актер может сыграть роль, и говорить не приходится. Думаю, что рядом с таким это я бы выглядел невзрачной тенью.

– Итак, ваше сиятельство… – по всей видимости, Ричмонд решил перейти к серьезным темам, но я его бесцеремонно перебил.

– Михаил, – приблизившись к оппоненту, я протянул ему руку, – предлагаю упростить общение. Мне так будет удобнее. Полагаю, что вам тоже.

– Джеймс, – генерал с некоторым удивлением ответил на рукопожатие. При этом продолжал внимательно изучать мое лицо, словно выискивая причину столь неожиданного для высокородной персоны поведения.

– Готов выслушать ваши предложения, Джеймс, – я вернулся к столу и, пренебрегая этикетом, безо всякой там прислуги, самостоятельно долил себе кофе из уже полупустого и изрядно остывшего кофейника.

Генерал хотел было по привычке начать причитания по поводу неправильности такого употребления божественного напитка, да вовремя остановился, сообразив наконец, как мало я придаю значения таким вещам.

– Скажите, Михаил, как вам живется в Рунгазее? – осторожно, словно пробуя на вкус звучание необычного для фрадштадтцев имени, поинтересовался он.

– Тяжело, – не задумываясь, ответил я, – но очень интересно.

– Вы правы, здесь чертовски интересно. А тяжело – так это оттого, что вы слишком рьяно взялись за дело. Масштаб развернутого вами строительства впечатляет. Сигару?

Вот так, вроде и похвалил, и одновременно намекнул, что в курсе наших дел, и тут же предложил сигару, сворачивая тему.

– Нет, спасибо, не курю, – мягко отклонил я предложение.

– Можно поинтересоваться, почему? – генерал воспринял мой отказ безо всякого сожаления. При этом сам с видимым удовольствием обрезал кончик сигары и уже через минуту, удобно устроившись в кресле, окутался клубами густого дыма.

– Не приучен, – коротко ответил я и тут же добавил: – А еще есть мнение, что курение табака вредно для здоровья.

Может, мой ответ оказался слишком неожиданным для Ричмонда, а может, просто так совпало, что по какой-то причине он поперхнулся и так закашлялся, что мне пришлось оставить чашку с кофе, чтобы несколько раз хлопнуть его по спине.

Увидев такую картину, заглянувшие в помещение слуги испуганно застыли в дверях и исчезли только после того, как генерал успокаивающе махнул им рукой.

– Благодарю вас, князь, – с трудом успокоившийся губернатор вновь окутался клубами дыма, – умеете же вы насмешить! Но знаете, что я вам скажу? У нас, на Благословенных Островах, предпочитают идти от обратного: табак курят только те, у кого хватает на это здоровья. То есть, делая подобное заявление, вы рискуете прослыть слабаком.

Сказано это было так, будто меня не касается, но холодные серые глаза генерала при этом смотрели на меня испытующе в ожидании способа, при помощи которого я буду выкручиваться из неприятной ситуации. Но я лишь усмехнулся – тоже мне, мастер словесных ловушек, с кем состязаться вздумал?

– Видите ли, в чем дело, господин Ричмонд, вы просто сформировали у себя на Островах общественное мнение, оправдывающее табакокурение, и теперь не только сами ему следуете, но пытаетесь весь мир заставить думать одинаково с вами. Но, положа руку на сердце, скажите мне: разве сильный человек идет на поводу у общественного мнения? Взгляните на проблему с такой точки зрения и сами себе ответьте на вопрос о слабаках.

– Да вам палец в рот не клади! – Джеймс взмахом руки разогнал табачный дым, на мгновение заслонивший ему видимость. – И все же утверждение это довольно спорное и тоже может быть вывернуто наизнанку.

– Все можно вывернуть наизнанку, – снова не стал я углубляться в ненужные споры. И, повинуясь внезапному порыву, добавил: – Давайте вашу сигару!

Нужно было видеть, с каким интересом он ожидал, что я закашляюсь до слез. И как быстро на его лице проскользнули удивление и разочарование, тут же сменившиеся деланым безразличием. Да ради одного этого можно было разок табаком потравиться. Нашел чем напугать человека из будущего!

– Начинаю верить той информации о вас, что доходит сюда из Старого Света, – Ричмонд быстро взял себя в руки, и теперь голос его звучал абсолютно буднично.

– Не верьте, Джеймс, вранье все это. Ничего достойного внимания я не совершил.

– Не думаю, что это так. Скажите, Михаил, правда, что вы действительно были готовы перекрыть моей родине поставки продовольствия с континента?

– Ну, не то чтобы перекрыть, просто подвернулся отличный шанс заработать на этом денег. Почему бы не воспользоваться?

– А вы не считаете, что превращать миллионы простых людей в жертв своей политики – это, как бы помягче выразиться, не совсем правильно?

– Скажу вам больше: это просто низко! – я с усмешкой произнес вслух то слово, которое генерал не решился бросить мне в лицо, и тут же уточнил: – Если только это не касается подданных вражеского государства.

– Вот как? – генерал изобразил на лице удивление. – Но ведь простые люди ни в чем не виноваты.

– Генерал, – я иронично улыбнулся, – зачем вы стараетесь казаться наивнее, чем есть на самом деле? Поверьте, вам это не идет. Я прекрасно знаком с традициями и методами ведения политики вашей родной страны. И, знаете, там встречаются и гораздо более низкие поступки. Однако же совершены они не против фрадштадтцев, потому и не считаются чем-то предосудительным. Не так ли?

Ричмонд наградил меня долгим изучающим взглядом. По всему было видно, что он не ожидал такого развития разговора с оппонентом много младше, а следовательно, неопытнее его. Что ж, уважаемый, ваши ожидания – это ваши проблемы, косить под дурачка я перед тобой не собираюсь. Да и тебе не советую, иначе мы напрасно отнимем друг у друга драгоценное время.

– Не стану с вами спорить, князь, – теперь генерал уже говорил медленно, тщательно подбирая выражения, – но, возможно, здесь дело в исключительности моей родины. Фрадштадт – самое могущественное, самое передовое в техническом отношении, самое богатое государство. Вы не допускаете, что наши правители с высоты своего положения по-другому видят ситуацию и понимают больше… э-э…

– Больше диких народов из соседних, чрезвычайно отсталых государств, – снова пришлось мне прийти на помощь проявлявшему чудеса деликатности