наемники рассеялись по всей территории колонии и, не доверяя больше администрации Ричмонда, предпочитали действовать на свой страх и риск или вовсе затаиться и сменить сферу деятельности. А быстро набрать новых охотников оказалось затруднительно: профессия в один миг стала считаться слишком опасной и непопулярной, да и как можно быстро заменить новичками опытные, давно сработавшиеся команды?

В итоге в конце зимы на север подались всего три небольшие группы охотников из наименее известных. Одна умудрилась еще на подступах к Ратанскому проходу поссориться с катланами и была ими разбита, две миновали Форт-Хэтчер в начале марта, и с тех пор от них не было ни слуху, ни духу. Впрочем, если даже они живы, никакой ощутимой пользы от них уже не будет, поскольку Бодрову удалось совершить невероятное – договориться с хошонами и прибрать к рукам важнейшую перемычку между югом и севером континента.

Таким образом, получилось, что губернатор Фрадштадтской Рунгазеи получил сразу два удара под дых: на севере – в Ратанах и на юге – в Престоне. И если ранее валившиеся на колониальную администрацию неприятности казались набором случайностей, то после этого стало ясно: чья-то умелая рука целенаправленно отсекала подданных Короны от возможности расширения на север и от источника больших доходов от торговли рабами на юге.

После стольких лет сплошных побед, когда уже практически стал считать себя хозяином всего континента, осознавать, что тебя переигрывают, словно мальчишку, было очень обидно. Тем более кто переигрывает? Вот этот юнец, годящийся ему в сыновья? Да может ли такое быть? Неужели слухи, дошедшие до Ньюпорта из метрополии, оказались правдивыми и этот таридийский князь – действительно очень опасная фигура?

Пожалуй, Джеймс совершил ошибку, что не отнесся к так называемому Князю Холоду серьезно с самого начала, недооценил противника. Но все еще можно исправить. Этот молодой северный князек тоже допустил промах, согласившись на эту встречу! И он заблуждается, если считает, что переговоры затеяны с целью торга по поводу разграничения сфер влияния или решения каких-то коммерческих вопросов. Ничего подобного, ваше сиятельство! Просто было очень нужно, чтобы ты оказался в определенном месте в определенное время – вот и все. Очень сомнительно, что теперь у тебя будет шанс выпутаться из заготовленной ловушки. Нет-нет, произойдет это не прямо здесь и сейчас, все будет чинно и красиво, ни малейшая тень подозрения не упадет на Ричмонда.

А пока лишенные предводителя таридийцы будут приходить в себя, тридцатитысячная армия губернатора, усиленная союзными катланами, с которыми удалось-таки договориться, подойдет к Ратанскому проходу и вышибет оттуда таридийцев, словно пробку из бутылки! Форт-Хэтчер будет перестроен и усилен, а плодородные земли к северу от него будут заселены катланами. После чего ближайшие годы пройдут под знаком хошоно-катланских войн, планомерно сокращающих численность обоих народов.

Да, немного досадно, что пришлось на ходу поменять намеченные планы на юге и временно отказаться от скорейшего восстановления поставок рабов на фрадштадтские рынки, но это ничего, наверстаем потом, когда будет решена проблема на северном направлении.

Впрочем, нет худа без добра, и порой даже в самом неприятном событии можно найти что-то полезное и радостное для себя. Скорее всего, Бодров даже не догадывается, как Джеймс благодарен ему и его «туземцам» за головомойку, устроенную герцогу Бедфорду!

Заносчивый вельможа с радостью ухватился за возможность присоединиться к наскоро подготовленному походу на юг, ведь в его понимании проучить кучку дикарей в джунглях для подданных Короны ничего не стоит, и на таком деле легко снискать себе лавры победителя и славу человека, способного быстро навести порядок.

Джеймс тоже все это понимал, но, зная уже наверняка, с кем имеют дело фрадштадтцы в гуирийских землях, искренне надеялся, что карательная экспедиция завязнет в тропических джунглях на несколько месяцев, подмочив репутацию герцога. Однако же результат превзошел все ожидания! Бедфорд не смог даже высадиться в Престоне, потерял два корабля плюс чуть не две сотни людей, после чего бесславно вернулся в Ньюпорт с распухшим от осиных укусов и перекошенным от злости лицом. Жаль, что осы не закусали его насмерть, это было бы идеальным способом избавиться от надоедливого аристократа навсегда.

– Приветствую вас на борту «Святого Альфонсо», ваше сиятельство! – воскликнул дон Стефано, растягивая губы в радушной улыбке и вежливо раскланиваясь с невысоким, достаточно скромно одетым молодым человеком. – Знакомьтесь: фрадштадтский губернатор генерал Джеймс Ричмонд.

– Добрый день, дон Стефано, благодарю вас за посредничество! – широко улыбнулся князь, в свою очередь приветствуя соседей-губернаторов. – Рад личному знакомству с самым знаменитым рунгазейским губернатором!

– Если я и мог считаться здесь самым знаменитым, то лишь временно, до вашего прибытия в Новый Свет, – криво усмехнулся Ричмонд.

– На самом деле нет ничего более постоянного, чем временное, – философски заметил Бодров, спокойно осматриваясь вокруг.

Генерал с неудовольствием отметил, что оппонент держится очень уверенно и если и опасается какого-то подвоха, то виду не подает. То ли уверен, что на криольском корабле ему ничего не грозит, то ли считает себя готовым к любому развитию событий. В отличие от Джеймса, взявшего с собой свиту из пяти офицеров, таридиец прибыл всего с двумя сопровождающими офицерами – Лукьяновым и Шалимовым. Если Ричмонд правильно запомнил наставления Паттерсона, первый числится офицером по особым поручениям, фактически являясь доверенным лицом и телохранителем князя, а второй нынче возглавляет охрану Бодрова.

– Желаете осмотреть корабль или сразу отдадим должное мастерству моего личного повара? – вежливо поинтересовался дон Стефано на правах хозяина.

– Я человек сугубо сухопутный, – скромно ответил князь, – для меня все корабли выглядят одинаково. Разве что понимаю, что у того, – он махнул рукой в сторону таридийского судна, – есть паровая машина, а у этих двух – нет.

– Странно, трубу вижу, а где же гребные колеса? – прищурив глаза, Ричмонд с интересом рассматривал таридийский пароходофрегат.

– Понятия не имею, – равнодушно пожал плечами Бодров, – ничего не понимаю ни в парусах, ни в паровых машинах.

– Честно говоря, – заговорщицки понизил голос генерал, склоняя голову к уху оппонента, – считаю, что за такими судами будущее. Но во всеуслышание такое заявить не рискну, свои же офицеры подвергнут обструкции.

Князь едва заметно улыбнулся, показав, что услышал Джеймса, однако так ничего и не сказал в ответ. То ли не одобрял такую позицию, то ли не считал нужным тратить время на обсуждение столь ничтожной темы. А жаль, потому что, как любой истинный фрадштадтец, генерал в кораблях разбирался, и вопрос о невидимости гребных колес не был праздным. Корабелы Островов всегда были первопроходцами в деле внедрения перспективных новинок на флоте, и паровые двигатели не стали исключением. Однако чуть ли не главным камнем преткновения для распространения паровых технологий на военные корабли,