на верховного эйола, бледного, едва стоящего на ногах. Правитель хотел что-то сказать, но повинуясь запрету наложенному чёрной ведьмой не смог произнести ни звука. Потом митар посмотрел на своего ферана — он уже не смотрел на Хэлу, взор его был обращён в никуда, он казалось и не слушал то, что говорила Хэла, но скорее всего это была лишь видимость.

— Всем всё понятно? — уточнила чёрная ведьма. — Дальше. Я могу убить здесь всех и каждого, и мы просто уйдём по трупам, глазом не моргнув. Но это жутко как-то, да и есть здесь те, кто пока дружит с совестью. Так что — мальчика в обмен на Горанов и белую ведьму.

По лицу великого эла было видно, что он не согласен, он продолжал протестовать, кажется впав в совершенное безумие не понимая, что происходит. Но главное — Роар в свою очередь не мог понять, почему нет подмоги, где стража, помимо той, что стоит словно камень, и почему стало тихо не только здесь, но и там снаружи. За пределами Ирнэ-Халаяс тоже была запредельная тишина.

— О, тебе не нравится? Хм… ладно. Не хочешь просто — будет сложно. Я же не уточнила сколько ты тут времени проведёшь, не имея возможности никуда уйти? Сто тиров устроит? И я обещаю тебе, что вокруг тебя не будет жизни. С сего момента Йерот — мёртвый город, — и голос её стал другим, ледяным, полным приказа, а взгляд мутным, пустым. Она колдовала. — Ничего здесь не принесёт плодов — деревья, птицы, животные или люди. Всё отныне здесь бесплодно. Здесь не будет даже травинки, не будет и воды. Даже с неба не упадёт ни капли. Хотя, чтобы тебе не было совсем скучно — вместо воды у тебя будет ром. Йо-хо-хо! Забористый и самый лучший. Можешь упиться вусмерть, но стой — ты бессмертен!

Она хищно улыбнулась:

— Интересно, как это будет выглядеть? Ты будешь умирать и воскресать? Или просто корячиться в страшных муках, которые не смогут тебя убить? Я пришла бы поглядеть, тиров через “цать”. Если буду жива. Хотя не, даже если и буду — слишком много чести. Компанией тебе будут мертвецы. Сначала они будут разлагаться, а ты давиться в испарениях и тошнотворном запахе гниения. Потом от них остануться кости. Неплохая компания, — Хэла рассмеялась и от её смеха всё заледенело внутри. — А теперь, найдём тебе компашку? Посчитаемся?

Роар посмотрел в непонимании на Милену. Она стояла крепко сжимая его рубаху, лицо было опухшим от пролитых слёз, но глаза на нём были невообразимо тарисовыми, прозрачными, яркими. Девушка смотрела на чёрную ведьму и вздрагивала от каждого слова, она видела что-то что не видел Роар — может тени, а может и что-то более ужасающее.

— На златом крыльце сидели, — начала Хэла и митар посмотрел на неё. Палец её судя по всему указывал на человека, бывшего на площади — новое слово, новый человек.

Женщина кивнула и один из стражников великого упал замертво.

— Царь, царевич, — продолжила она и кто-то снова упал, — король, королевич, сапожник, портной. Кто ты будешь такой?

И падали замертво один за другим люди эла. Один был сыном Дэялга.

— Продолжать? Я много таких стишков знаю, — улыбнулась чёрная ведьма. — Или у кого-то из присутствующих мужиков, обременённых властью, включится мозг и они найдут свои яйца?

Со своего места сорвалась элина. Великий не смог поймать её на этот раз, она сначала ринулась к Рэтару, вцепилась в него, немая, она плакала и явно умоляла пощадить её сына.

Феран словно очнулся, посмотрел на женщину. Но на деле — она против целого ферната Изарии? Где таких как она сотни, тысячи. И таких же мальчиков как у неё. И уж Рэтара было невозможно таким зацепить. Он пошёл на наказание любимой женщины ради спасения своей земли и людей…

Элина мотнула головой, кинулась в сторону чёрной ведьмы, протянула к ней руки и в этот момент её словно срубило жёстким ударом. Но это был кинжал. Она вскинулась, развернулась, уставилась в сторону своего супруга и упала на камни площади.

— Ну, и как вот после такого с тобой нормально общаться? — проговорила Хэла, обращаясь к правителю.

А он скривился с презрением, сжимая руку в кулак и глядя на лежащее на камнях тело супруги, потом посмотрел на ведьму с презрением.

— Серьёзно? — ухмыльнулась она, потом обвела взглядом всех советников. — Серьёзно?

И Кэйос Яндэ кивнул в сторону военного советника, который молниеносным ударом в голову великого выбил из того сознание.

— Надо же, — удивилась Хэла, — его можно вырубить? Забавно. Будете говорить, неуважаемый первый советник?

Яндэ скривился, но кивнул.

— Я слушаю.

Он открыл рот, видимо не ожидая, что она вернёт ему голос, но произнести слова во всеуслышание смог.

— Мы, — запнулся он, потом нашёлся. — Согласны на твои условия, ведьма.

— Которые? На деле — это ваши условия, а не мои. Я же ясно дала понять, что сейчас здесь кому жить, а кому умереть, решаю я, — и она сделала жест рукой.

Элина издала стон.

— Да, она жива. Он паршиво метает кинжалы. Я будучи ребёнком справлялась лучше.

К элине подбежал Дэялг, взял её на руки.

— Вот вопрос — зачем ты соглашаешься? — Хэла склонила голову, и стала милой, до боли очаровательной уютной, родной, любимой Роаром и всеми остальными в их доме Хэлой.

Кэйос Яндэ хотел ответить, но запнулся. Митар нахмурился, а вот Рэтар кажется понимал, что происходит.

— Я отдам вам мальчика. Но при условии его жизни. Хорошей жизни, — сказала ведьма с нажимом и угрозой в голосе. — И жизни его матери, естественно.

— Да, — согласился первый советник.

— Замётано. Мы уходим. И мальчика вы сможете забрать только после того, как Гораны живые и здоровые попадут домой. А до тех пор, если приблизитесь раньше, или Гораны погибнут — мальчик умрёт, — Хэла сделала движение головой, словно убеждая в серьёзности своих угроз. — А с ним и вы, потому что не выполнили условия договора с ведьмой.

— Хорошо, — кивнул Яндэ.

— Мой совет, — улыбнулась ведьма, — как уйдём — валите отсюда, ибо здесь, рядом с вашим неумирающим правителем, все вы очень быстро найдёте свою смерть.

Первый советник ничего не ответил, лишь кивнул. Потом он перевёл взгляд на Горанов.

— Я бы хотел, ещё кое-что, — проговорил он.

Хэла вопросительно приподняла бровь.

— Я хочу, чтобы Гораны дали слово, что не будут мстить.

— Ай-яй, — повела головой чёрная ведьма.

— Мстить за что? — подал голос Рэтар, даже не повернув голову в сторону первого советника, не то что посмотрев на него.

Кэйос запнулся, нахмурился.

— За