в каждый уголок.

Проснувшийся элькат захлопал глазенками.

– Ми, ми, ми!

Декан глянул на него.

– Где она?

– Ми?

– Мадам Блейвес? – рявкнул Кхедс.

– Ми! – элькат попятился. – Ми? Ми! – и заверещал: – Ми! Ми! Ми! – С видом гордо обиженного фамильяра тыча то в себя, то на меня, то с обидой взирая на ректора.

Тэврах покачал головой.

– Декан Кхеддс, вы уверены, что именно студентка Шео причастна к пропаже смотрительницы Блейвес?

Искатель выпрямился.

В этот момент заговорила мадам Хайни.

– Я проверяла перед сном. Девушка была на месте и собиралась спать, – указала на меня. – Посмотрите! Она в пижаме!

Прямо спасительная рубаха.

– Действительно, – недоверчиво проговорил Кхедс.

– В пижаме, – довольно сказал Врон и зачем-то подмигнул мне. – Лично я очень сомневаюсь, что студентка причастна. Скорее, это ваши домыслы. Тем более что мадам Блейвес ушла в мир иной, – он возвел глаза к потолку. – Да будет чистым и светлым ее путь, – и снова посмотрел на Кхедса. – А подобному не учат на третьем курсе.

Я, ощущая поддержку ректора, смело поинтересовалась:

– В чем дело?

– А вы не догадываетесь? – подступил ко мне искатель, сузив глаза.

Я развела руками.

– Спросонья трудно сообразить, чем я заслужила внезапное желание видеть меня с самого утра.

– Судя по вашему виду, вы уже не спали, – ехидно подметил Кхедс. – Можете объяснить почему?

– Ми… – вякнул элькат.

– Молчать! – выпалил декан, не сводя с меня пронзающего взгляда.

– Я встала пораньше, – спокойно сказала я. – Чтобы подготовиться и быть бодрой к турниру. Вы не забыли, декан Кхедс, что сегодня…

– Я ничего не забыл, – подступил ко мне искатель. – Где вы были ночью, студентка Льярра?

– В комнате. Спала, – уверенно ответила я, мысленно благодаря Алькентирус за то, что дал мне сил. Навряд ли мой ответ был бы столь же твердым, не будь у меня чудо-цветка.

Кхедс буквально поедал меня взглядом. Умерщвлял и воскрешал, чтобы продолжать пытку дальше.

– Не врите! Вы были там, в бестиарии! И я уверен, можете рассказать, благодаря кому удалось сбежать мадам Блейвес.

Я перевела взгляд на смотрительницу. У той глаза были огромные и руки дрожали.

– Мадам Хайди, – обратилась я к ней. – Подтвердите, что вы проверяли мое наличие в комнате. Мало того, мадам настолько строго следила за девушками в общежитии, что я даже выйти в купальню с утра побоялась, слушая ее четкие шаги в коридоре. Я вас уверяю, что она выполняет свой долг со всей строгостью.

На лице смотрительницы появилось выражение благодарности.

– Так и было, – быстро закивала она головой. – Я внимательно слушала всю ночь. Девушки были в своих комнатах.

Кхедс сжал зубы так, что у него натянулась вся кожа лица. Минуту он еще испепелял меня, а потом порывисто повернулся и наткнулся взглядом на мой цветок.

– Алькентирус! – произнес он с вызовом. – Чтобы через час его здесь не было!

– Что? – не поверила я своим ушам.

– Динь-динь? – испугался Кен.

– Ми? – расстроенно протянул элькат.

Губы искателя искривились в зловещей усмешке.

– Это он скрыл следы вашей бессонницы и дал вам сил, не так ли, студентка Льярра?

– Не так! – в страхе за Кена проговорила я.

Искатель бросил на меня косой взгляд.

– Я запрещаю вам использование этого цветка в личных целях.

– Но…

– Никаких «но»… Вы сегодня же передадите редкое растение в бестиарий!

– Я против! – возмутилась я. – Ему не место в бестиарии! Он там от тоски зачахнет! Он погибнет!

– Это приказ… – начал искатель.

– Декан Кхедс, – прервал его Тэврах, – студентка Льярра права. Этот цветок слишком долго находился в обществе. Он не выживет в бестиарии. Здесь же он цветет и пахнет. Это большая редкость. Вы и сами это понимаете.

Кхедс бессильно выругался. И тут же усмехнулся.

– Согласен. Но если вы помните, то студентка Льярра у нас участница турнира. А использование силы Алькенируса может сыграть с ее командой злую шутку. Так что я все-таки настаиваю, чтобы цветок хотя бы на время турниров вынесли из ее комнаты и передали на попечительство кого-либо из ректората или магистрата, – декан насмешливо смотрел на меня. – Надеюсь, у вас есть доверенные лица, которым смогли бы доверять и мы. Решите, кому вы его передадите на время.

Я задумалась.

– Может, на факультет целительства? – вдруг пришла мне мысль. – Я уверена, магистр Абс знает, как обращаться с редкими растениями.

– Магистр Абс… – задумчиво протянул декан.

– Отлично, – торопливо поддержал ректор. – Он хорошо разбирается в травах и цветах. Уверен, и с Алькентирусом найдет общий язык. Решено, растение временно переходит под его контроль.

Кхедс только зубами щелкнул. А потом медленно сквозь них же, проговорил:

– Я лично проверю, чтобы цветок сегодня же был на факультете целительства, – декан сверкнул глазами. – Удачи в турнире, студентка Льярра. Мадам Хайди, пройдите со мной.

Искатель еще раз уничтожил меня взглядом и вышел из комнаты. Смотрительница выскользнула за ним.

Тэврах вздохнул.

– Льярра, декан Кхедс в очень отвратительном настроении. Не выводите его из себя. Унесите цветок.

– Динь, дон-дон, – уныло повесил листочки Кен.

– Ми, – грустно произнес элькат.

– Не стоит так расстраиваться, – ректор покачал головой. – Это всего лишь до окончания турниров. Потом Алькентирус снова вернется к вам. Увы, я ничем не могу помочь, слишком напряженная ситуация в институте.

Тэврах развернулся и направился к выходу. Уже у самой двери остановился и, не смотря на меня, тихо произнес:

– Спасибо вам за Блейвес, Льярра.

После чего вышел.

* * *

– Не переживай, – говорила я Кену, направляясь к факультету целительства. – Я заберу тебя сразу после турниров. Абс очень милый, он тебе понравится.

– Ми-и-и, – вздыхал элькат, неся в зубах мой рюкзачок. В нем лежала сменная одежда.

Прежде чем унести цветок, я собралась сразу на турнир. Переоделась. Несколько раз обошла комнату, вспоминая, все ли взяла. На глаза попалась булавочка Джейка-ворона, я перестегнула ее на турнирную рубаху. Так, на всякий случай. Они у меня последнее время все какие-то несчастные.

Завязала в тугой хвост волосы. Поправила жилетку и кинжалы в ножнах.

Глянула в очередной раз в зеркало, и нехорошо на душе стало. Слишком сильно затянулась вокруг меня петля опасности и разоблачения. Перед глазами так и стоял Кхедс. Он уже не просто подозревал, он был уверен в моей причастности. И Райнах нет-нет теплел, подавая знак, что некто пытается пробить его защиту. Первородная молчала, но так громко, что я ее слышала.

Я оказалась даже не между двух, а между трех огней. И все они полыхали ярким пламенем, готовые во-вот поглотить меня. Предчувствие неотвратимости заставляло гулко биться сердце и хотелось бежать. Вот только бежать некуда. А значит, остается одно – всю свою энергию направлять