Ее не могло унести с нескольких глотков алкоголя, пусть и крепкого. Но что такое? Почему голова такая пустая, почему внутри как будто пожар? Кончики пальцев стянуло, и она подняла руки. Перчатки сорвала, бросила на землю. В темноте ничего не было видно, и она, заметив фонарь, добралась до него, оперлась о столб: кончики пальцев сморщило, как после долгого пребывания в воде, а ногти посинели. Но ведь ей не холодно… Киоре втянула воздух, чуть не упав на спину. Последнее, что она видела, было черным небом с ореолом фонарного света.

Тени, тени, кругом носились тени, и дрожало пламя факелов, укрепленных на стенах пещеры. Внизу раздавался шум, и именно он, заставил Киоре очнуться. Она вся была липкой от пота, ноги дрожали, а обзору мешал… капюшон? Откуда на ней длинный черный плащ? Она осмотрелась — кругом, словно ее клоны, возвышались тени в таких же плащах.

Подземелье, где Киоре оказалась, имело по центру огороженное углубление, и возле него толпа была самой плотной. Она сжала плащ на груди, в которой поселился какой-то навязчивый холод. Она ничего не помнила, кроме жара, кроме черноты. Ее пытались… отравить?! Мысль заставила вскинуться, разъяриться, но со стороны ограждения прилетел испуганный рев, и она поспешила пробраться туда. И вцепилась в поручень, окольцовывавший… арену. Внизу, на утоптанном песке, стояла Мешагиль с разведенными в стороны руками, а в нее целился из револьвера какой-то черноплащник. Грохот выстрела, запах пороха, и совершенно невредимая Мешагиль, у ног которой упала пуля.

— Итак, вы видите, все средства, доступные науке, бесполезны против колдунов!

Толпа зароптала, а черноплащник разрядил оставшиеся два патрона, но Мешагиль даже не двинулась. Отчего-то Киоре не сомневалась, что метил мужчина точно в сердце и промахнуться не мог.

— Унесите ее.

И Мешагиль, неподвижную, как куклу, подхватили двое появившихся на арене человек, унесли куда-то, чуть не заставив Киоре сорваться с места. Но она была слишком слаба и чуть не потеряла сознание.

— Вы видите, насколько опасны колдуны, а это всего лишь изгнанная из хааната девица! Прогресс, столь почитаемый императорам, никогда не позволит нам создать оружия, способного противостоять чарам! Так что нам делать, скажите мне, что нам делать? Как защитить наших жен, мужей и детей?! Как остановить смерть, выкосившую мужчин на юге и забирающую их теперь из столицы?!

Черноплащник взмахивал руками, говорил громко и четко. Он уже будто бы видел войну с колдунами, видел смерти мужчин и одиночество матерей и жен. И всё это стало возможным только потому, что прогресс не способен победить колдовство.

— А знаете, что может уничтожить колдунов?! Оно!

И на арену вытащили туманное чудовище, теперь похожее на отощавшего и побитого пса с светящимся синим ошейником.

— Все вы слышали об атаковавших город туманных тварях, так вот! — тишина над ареной зазвенела, поскольку люди боялись даже вздохнуть, увидев чудовище. — Это — результат долгих исследований ученых, которые проводились веками с разрешения сначала князей, а потом — императоров! Но эти результаты оказались забыты, брошены и замурованы в подземелье нынешним императором, поставившим технический прогресс превыше всего остального! А эти звери, боровшиеся за выживание, разрушили свои клетки и вырвались на волю! И мы не знаем, как с ними бороться, ведь император уничтожил всё, что касалось создания этих тварей! И теперь император ждет колдунов, надеясь, что они прогонят напасть! Но мы знаем: не прогонят! Колдуны не могут уничтожить то, что создано без помощи чар!

Киоре слушала и не верила. Она навскидку могла указать несколько неувязок, в том числе и как тогда черноплащнику удалось пленить столь грозное создание. Откуда взялся ошейник? Откуда он вообще знал об опытах? Но напуганным людям это было всё равно: они видели чудовище, они видели силу колдунов, и сомнения и злоба перевесили здравый смысл. Новый приступ жара заставил Киоре зашипеть и отшатнуться от ограждения, чтобы не упасть на арену, и толпа этим воспользовалась, вытолкнув ее к стенам с факелами. Вспышка.

И снова очнулась Киоре в незнакомой спальне. Подскочила, но рухнула обратно на подушку от боли во всем теле. Слабость, апатия, туман в сознании и провалы памяти. Мешагиль, выстрелы и море из черных плащей. Ее правда отравили? Но кто? Зачем? И у Ястреба?! И, проклятье, где она?!

— Очнулась?

И Киоре захотелось закопаться под одеяло, а желательно вообще раствориться в перине, поскольку она совершенно не хотела знать, как оказалась в одной комнате с обладателем данного голоса. Подавив собственный малодушный порыв, осталась неподвижно лежать.

— Как?.. — голос слушался плохо, но, кажется, ее поняли.

Приподняв, Доран напоил ее ледяной водой.

— Тебе хватило наглости прорваться через мою охрану и, используя дворецкого в качестве заложника, добраться до спальни. А дальше ты рухнула к моим ногам. Я думал, в порыве раскаяния, а оказалось, что из-за яда.

— И у тебя, конечно же, оказалось противоядие?

— Нет. Я решил, что если ты дошла до моего дома, то сможешь побороть воздействие препарата самостоятельно.

— Неужели ты настолько жесток, что дождался бы моей смерти и просто выкинул бы труп?

— Я верил, что тебя не так легко убить.

Киоре приподнялась кое-как на руках, чтобы разглядеть мужчину. Тот сидел на фоне окна, полностью скрытый высокой спинкой кресла, и ничего увидеть не получилось.

— Я глотнула совсем немного яда, — пробормотала Киоре.

— Не думал, что ты будешь так безрассудна.

Киоре промолчала, что совершенно доверяла Ястребу, что он никогда бы не посмел отравить ученицу Эши. Но яд точно был в самогоне, и либо его подмешал Ястреб, либо это случилось, когда она оставляла кружку на столе. И очень хотелось верить во второй вариант.

— И мне интересно, почему ты пришла ко мне.

— Не спрашивай! — простонала Киоре. — Я вообще мало что помню.

— Твоя удача запредельна, потому как на тебя не напали ни бандиты, ни туманные твари.

— Да…

— Ты очнулась достаточно, чтобы стоять на ногах?

Киоре послушно встала, но ноги подкосились. Доран бросил ей что-то, оказавшееся маленьким пузырьком с прозрачной жидкостью.

— Восстанавливает силы.

— Энергетик?

— Нового поколения, — кивнул герцог. — Действует два дня, после — не меньше двенадцати часов сна.

Киоре выдернула пробку и проглотила маслянистую, отдававшую болотом жидкость. Зато минута, и она если не бодра, то хотя бы не ощущает слабости.

— Спасибо. Я могу уйти через парадный вход?

— Докажи, что ты не зря ученица Кровавой Эши.

— А можно в следующий раз?

И Киоре хотела поправить маску, но пальцы коснулись голой кожи.

— Напомню, что я уже видел твое лицо, — вздохнул Доран. — Но оно как будто изменилось…